Дмитрий Распопов - Битва за планету Земля

Подняв дверь и прислонив её к косяку, чтобы хотя бы создать видимость порядка, я поднял один из низких стульев с высокой спинкой и развернув его, сел прямо перед ними, сложив руки на спинке.

— Кто ты и что тебе нужно! – пропищала одна из них, пытаясь перевернуться, но удар прикладом плазменного ружья быстро показал, кто здесь хозяин положения.

Я оглядел их и понял, что это скорее всего не взрослые особи, так как от тех же полицейских они сильно отличались размерами в меньшую сторону.

— Я буду жаловаться! Мой папа работает в министерстве защиты, тебе не поздоровиться чужак! -- ещё один из них решил покачать права, но сломанная конечность отрезвила, заставив закрыть рот.

— Пакуйте, – я показал киборгам на одеяла, лежащие на полу, – нам нужно будет тихое и уединённое место, желательно вдали от города.

Трудная задача по упаковке, оказалась вполне решаемая если за дело берутся киборги с силой бульдозеров, за несколько минут они уложили и упаковали в большие тюки всех многоножек и едва протискиваясь с ними в проёмы, мы двинулись в обратный путь.

Прибивать каждую из конечностей у шести особей к широкой доске было бы делом муторным, если бы не киборги на подмоге, они всё решили за пять минут, просто вдавливая пальцами гвозди в доски, не замечая крики, плач и мольбы пленных. Когда доски были подняты, укреплены в пенобетоне и все многоножки как на ладони предстали передо мной и Хосе, стало гораздо проще с ними общаться. Никто не качал права, не дерзил, не пытался как-то угрожать, все лишь быстро, правда не совсем чётко из-за рыданий и стонов, но отвечали на наши вопросы, и я даже не знал, что лучше на них повлияло, предварительное и показательное распятие каждого из них, или же горящая плазменная горелка в руках у Хосе, которой он весьма выразительно проводил рядом с их глазами.

— Товарищи революционеры, – он сделал шаг и подпалил ближнему шкуру, резко запахло палёной шерстью, а многоножка завопила ещё сильнее, – мы уже поняли, что вы сами не участвовали в рейде на фабрику, но кто-то же это сделал? У кого есть варианты, кто бы мог это сделать?

— Мы не знаем! – завопил сосед того, с кого мы начали пытки.

— Кто-то из вас точно это знает, но молчит, – ответил ему я, – и только вопрос времени, когда мы закончим разговаривать с невиновными и наконец найдём того, кто нам расскажет то, что нас интересует.

— А если мы ничего не скажем, потому что не знаем? – раздался робкий голос слева.

— Для вас это будет плохой вариант, – Хосе покачал головой, – поверьте мне, лучше до этого не доводить.

Следующие два часа были не самыми приятными в моей жизни, но жалости особой не было. Перед глазами вставали тела убитых рабочих и растерзанное тело Алехандро. Если эти сепаратисты не пожалели своих соотечественников, то чего тогда нам их жалеть?

Один из подростков многоножек дёрнулся и обвис на доске, потеряв сознание от боли. Это был третий из тех, к кому мы применили сильные пытки, прижигая плазменной горелкой сначала конечности, затем сверхчувствительные усики на голове.

Хосе подошёл к четвёртому, который стал дрожать, едва к его конечностям поднесли плазменную горелку. Внезапно он заговорил.

— Стойте! Прекратите! Я всё скажу!

Мы с мексиканцем удивлённо переглянулись.

— А чего ждал тогда своей очереди? Мы тут два часа твоих друзей пытали.

— Они не мои друзья, – грубо ответил он, – просто знакомые, к которым я приглядывался.

— Хотел нести пламя революции в неокрепшие юные души? – догадался Хосе.

— Да, мне дали поручение привлечь в движение как можно больше народу.

— Имена, адреса, пароли, – мексиканец был лаконичен, но особый вес его словам добавляло белое пламя плазменной горелки.

Через пять минут у нас были все нужные данные, так что держать пленников дальше смысла не было, я приказал киборгам всех освободить и оставить им воды, кроме того, что мы забрали с собой. Лишние трупы нам были не к чему, но подстраховаться, как и в случае с Заожжасом стоило. Его мы оставили в покрывале, привязанным к спине одного из киборгов, чтобы не мешался в пути.

Место сбора революционеров оказалось заброшенным заводом недалеко от города. Мы не стали сначала приближаться, чтобы не спугнуть добычу, а отправили дронов с фрегата, которые провели разведку на местности, передавая нам картинку и сведения сразу с места событий, а смотреть там мало на что было. В окружении больших напольных прожекторов, собралось около трёх сотен многоножек, которые слушали собрата, стоявшего на возвышении и что-то говорившего. Часто они вскакивали и потрясали в воздухе передними конечностями, что странно, оружия я ни у кого из них не заметил.

— Что-то мне это не нравится Хосе, – заметил я, рассматривая картинку на планшете, – ни оружия, ни охраны, никакой либо организации у этих революционеров нет, а на душе такое чувство, что мы собираемся наступить в большую кучу дерьма. Чувство, что нас стравливают с ними так сильно, что и не знаю, как это выразить по-другому.

— Аналогично босс, – он показал рукой на небольшую толпу, – слабо верится, что эти могли хладнокровно расчленить человека и убить своих соотечественников.

— Да и помощь короля, о которой мы не просили, появилась уж слишком вовремя, тебе не кажется? – припомнил я, – и эта помощь в расследовании, нас словно вели по ниточке от «Гручи» до сюда.

— Согласен, выглядит это всё дерьмово босс, – согласился Хосе, – что тогда делать будем?

— Пошли поговорим для начала, – я осмотрел себя и скривился. Выглядел, после местного дождя, я словно мечта пьяного художника, но выбора особо не было, другой одежды я не носил, беспокоясь за безопасность клона.

— Элли, прикрой нас.

«Да босс».

Наше появление стало для всех неожиданностью, беспечные многоножки даже не выставили охраны на входе, так что мы беспрепятственно прошли внутрь и присоединились к собранию, только тогда на наше присутствие обратили внимание и мгновенно настала тишина.

— Добрый вечер всем. Привет, – я включив всё своё обаяние, стал идти вперёд, к той возвышенности, где сейчас находился один из их лидеров.

— Кто ты и зачем пришёл на наше собрание чужак? – грубо спросил он, когда я поднялся и встал рядом.

— Пришёл вас всех убить, – честно признался я и когда после этих слов ряды вздрогнули, добавил, – за свою разрушенную фабрику.

— Мы видели это в новостях, но никто из нас или наших братьев не имеет к этому отношения чужак, – по-прежнему враждебно ответил мне лидер, – мы против насилия.

— Откуда тогда появилась информация, что вы любите насаживать расчленённых противников на прутья? – удивился Хосе.