Владимир Лосев - Невезуха

До бронефургона было метров двести, я слышал, как сзади открываются люки бронетранспортёров, и представлял, как из них выскакивают краснокожие солдатики, стоит им оглянуться, а хоть одна сволочь да обязательно оглянется, они меня заметят, а дальше… хреново дальше. Я шел и ждал, когда мне в голову прилетит пуля, но мне повезло, добрался до бронефургона незамеченным. Я попробовал открыть дверь, но без помощи черепахи я оказался совсем не такой крутой и сильный. Дверь не поддавалась, ее заклинило в пазах.

Я дергал и дергал за ручку, хоть уже понимал, что это безнадежно, дверь не откроется, заблокирована. И додергался. Меня наконец-то заметили, и вместо того, чтобы ко мне подойти и хотя бы спросить, кто я и что тут делаю, аборигены начали стрелять. Первая пуля оставила вмятину бронепластике двери, я откатился в сторону, вытащил из рюкзака автомат и, не целясь, высадил всю обойму в бегущих ко мне туземцев, в кого-то даже попал, трое или пятеро упали. Я сменил обойму, сделал еще десяток выстрелов для острастки и после этого снова внимательно стал разглядывать фургон. Ну, конечно, же, пробоина в борту, вон она, куда смотрел?

Я под градом пуль рванулся к пролому, который оставила ракета. Едва я успел заскочить внутрь, как бронефургон содрогнулся от попадания снаряда. Ну, это пока не страшно, у танкетки орудие небольшое, а вот если танк решил по мне выстрелить, то сразу капец придет. А ведь выстрелит, поэтому времени у меня мало, надо быстро что-то делать.

Я осмотрелся, на сиденьях замерли в разных позах мертвые нерки. Зрелище не для слабонервных, особенно когда пули стучат по стенам. Смерть вот она, вон как выглядит. Скоро и я рядом лягу. Переползая через снаряжение, я кое-как добрался до заднего отделения, где должны были находиться роботы, здесь я обнаружил еще одну большую пробоину. Мне повезло, один робот в нее выпал, а вот второй остался на месте.

Добраться до места оператора у меня не получилось, мешали коленки робота и руки, которые он на них сложил, кабинка техника находилась за ними, но для меня это было практически недостижимо. И зайти со стороны к роботу было невозможно, он как раз занимал по ширине почти весь фургон. Теперь я понимал, почему во время десантирования оператор обязан был находиться в роботе, иначе никак, потом до управления не доберешься. Сейчас техник наверняка был мертв, а робот для меня и для других оказался недосягаем. Еще одна глупая моя затея, а исполнение еще хуже. Я проиграл. Теперь оказался в ловушке.

Тут в пролом заглянул один из аборигенов и я ему снес голову очередью из винтовки. Надо было мне остаться в лесу, пару дней бы там прятался, а потом, когда войска ушли, пришел бы сюда. Впрочем, к тому времени на плато бы точно ничего не осталось, вывезли бы все. Нет, это тоже не очень хорошо, но тогда был бы жив. Блин, ну как же так! Тут я засадил еще одну короткую очередь по появившейся голове, не попал, как вдруг в моей голове послышался голос Мии.

— Макс, что случилось? Ты меня смог вытащить или нет?

Я смог ответить только матом, и еще одной очередью по очередной голове аборигена, вот прямо к месту она появилась, но потом все-таки ответил:

— Я тебя забрал с собой, но ты почему-то отключилась и перестала со мной общаться. Пришлось мне одному тащиться на плато. Сейчас мы находимся в одном из бронефургонов, нерки все убиты, но это ты, наверное, и сама видишь.

— Я ничего не вижу и не слышу, — ответила Мия. — Все мои органы чувств находились в черепахе, поэтому могу только говорить, больше мне помочь тебе нечем. Кстати, зачем ты ругаешься? Точнее почему?

— Я уже сказал, что нахожусь в разбитом бронефургоне, — буркнул я. — Передо мной вполне себе целый робот, я думал, что смогу залезть на место оператора и тогда у меня получится управлять этим железным болваном, но я не могу подлезть к кабине. Что делать дальше не знаю, а бронефургон окружили туземцы и теперь выйти из него невозможно. Я оказался в ловушке.

— В транспортном положении попасть внутрь робота невозможно, — произнесла Мия. — Так придумали техники.

Вот, блин, капитан-очевидность! А я будто не вижу!

— Дурная конструкция, — рядом со мной пуля срикошетировала от металлической коленки робота и едва не пробила мне башку. — Сюда бы сейчас конструктора этого робота! Но скажи, Мия, как-то же техники эту махину отсюда вытаскивают, мало ли что бывает. Вдруг техник умрет или еще что-то произойдет, неужели ничего не предусмотрено на этот случай?

— У техников имеется переносной пульт, через который можно подключиться к роботу в транспортном положении, — ответила Мия. — Поэтому обычно это не доставляет труда вытащить робота наружу.

— Блин! — крикнул я. — И еще раз блин! У меня нет этого пульта.

— Можно еще подключиться через нейрошунт, — сказала Мия. — Кабель находится под левым коленом робота в небольшом люке.

— Капец! — я дал еще одну очередь и ранил еще одного краснокожего, не убил, не получилось. — У меня и нейрошунта нет.

— Нейрошунт есть у меня, — проговорила Мия. — Подключи меня, и я смогу тебе помочь.

Я нашел этот чертов лючок, открыл его, вытащил длинный кабель, раскрыл рюкзак и воткнул его в нейрошунт матового шара, который был моей Мией. Пару минут ничего не происходило. Я отстреливался, остро ощущая, как уходит моя жизнь в никуда. Еще немного, еще чуть-чуть и капец. Патроны кончаются, обоймы хоть и большие, но в запасе их было немного. Неожиданно робот вытянул ногу и едва меня не впечатал в стенку.

— Аккуратнее! — заорал я. — Я не железный, меня сломать легко.

— Извини, Макс, — прошелестело в динамике робота. — Я осваиваюсь с управлением. Все, готово. Отойди на пару шагов назад.

Я послушно отошел к пролому, выглянул из него, едва не получил пулю в башку, зато увидел, что туземцы залегли вокруг и никто больше не дергается залезть ко мне внутрь. А что? Это правильно. Не буду же я сидеть в этом бронефургоне всю свою жизнь, вылезу все равно, когда кончатся патроны, вот тогда меня и возьмут в плен. Ну или убьют. Дураков-то, похоже, больше нет лезть ко мне внутрь, что тоже хорошо. Робот выпрямил вторую ногу, и Мия сказала:

— Все, теперь ты можешь добраться до места оператора. Меня не забудь.

Я вытащил из матового шара кабель, забросил Мию в рюкзак и полез дальше к небольшой кабинке, которая до этого пряталась за коленями робота. Внутри я обнаружил мертвого нерка, полулежащего в кресле с подключенным через нейрошунт кабелем. Кстати, даже не понял, от чего он умер, внешних повреждений на нем не увидел. Неужели от страха? А что? Запросто. Такое тоже бывает и совсем не так редко, как многие думают. На войне вообще боятся все без исключения. Это только в кино все такие бесстрашные.

Я выкинул его из кабинки, сел на место оператора и задумался, что делать дальше. Впрочем, думал недолго, просто взял и подключил Мию к роботу через ее нейрошунт. Я не могу управлять, пусть она управляет. Какое-то время ничего не происходило, потом в моей голове прозвучал мужской голос: