Владимир Лосев - Невезуха

После бурной и страстной любви мы поели, разведя питательные кубики, я, кстати, попробовал те, что находились в рюкзаке у мумии в скафандре. Нормальный кубик. Ничем не пахнет, на вкус резина с машинным маслом, очень питательно. Еще раз убедился, что мы во вселенной сделаны из одного и того же материала, а значит, можем есть одно и тоже. Конечно, разница есть, но она не такая большая как кому-то кажется. Все мы созданы на основе углерода, а не кремния, как фантазируют ученые.

Зачем что-то менять, когда есть вполне проверенное? Я думаю, что и любим мы во вселенной все друг друга одинаково, потому что основа любви все та же химия программных гормонов. Я хорошо представляю иногда себе, как сидит где-то в заповедной дали какой-нибудь бог-программист и думает о том, как заставить всех этих тварей спариваться друг с другом? Ну как? И приходит ему в голову гениальная мысль, что надо сделать так, чтобы им было это приятно. То есть сделать так, чтобы им это дело нравилось. Подумал и сделал, раз, и готово. И с тех пор только пахнуло женскими гормонами, как все мужики делают стойку и начинают обнюхивать ближайших дам на предмет, не от нее ли пахнет готовность к совокуплению. Ну, это я так сообщаю, для информации, потому что на самом деле подло это. Ибо с того моменты мы, мужики, потеряли свободу и гоняемся за всем, что движется и пахнет нужными нам гормонами.

— Мы идем хоть в правильном направлении? — сформулировал я наконец-то правильный вопрос. — А то может надо куда свернуть?

— Об этом стоит подумать, — девушка устроилась удобно на моих коленях и потом отрицательно покачала головой. — Нет, мы идем не туда. Нужно левее, но не мы выбираем направление, а просто идем туда, куда тянется этот туннель. Нет, с тобой всегда интересно. Надо же, нашел древние туннели, теперь осталось найти средство передвижения, которое здесь ходило когда-то, и тогда мы быстро доберемся до места. А я почему-то уверена, что это средство здесь есть, надо только догадаться, где оно находится.

Вот тут в моей голове что-то щелкнуло. Блин! Это же метро. Я-то думаю, что мне это все напоминает? Ну, понятное дело, не земное метро. Но догадаться-то мог. Давно известно, что почти во всех мирах строят подземные сооружения, города, туннели просто потому, что они защищены от внешнего воздействия. От метеоров, радиации, наводнений и прочих гадостей. Вот на Марсе таковые сооружения имеются в полном объеме, в них до сих пор живут наши предки-марсиане. Есть они и на нашем единственном спутнике, если не сказать точнее, что вся наша Луна есть одно огромное пустотелое пространство.

Да и на самой Земле этих туннелей столько и устроены они так, что можно из одного конца планеты добраться до другой, просто засекречено все, поэтому об этом не говорят. Остались лишь легенды о широкоплечих коротышках, которые строили подземные города и туннели, причем такие мифы и сказания существуют у каждого народа. Значит, это точно правда, ибо наши предки фантазировать не умели, что видели о том и рассказывали свои детям на всякий случай, вдруг им данное знание пригодится.

— Нужно найти пересадочную станцию, — озвучил я свою догадку. — Там должен найтись выход на поверхность, а возможно и сможем обнаружить стоянку подземных средств передвижения.

— Пересадочная станция? — удивилась Мия. — Ты о чем? Я не понимаю…

— Станцию пересадки, — ответил я. — Если здесь двигались какие-то тележки, то в каком-то месте они останавливались, чтобы высадить пассажиров. Так?

— Наверное, — неуверенно проговорила девушка. — У меня мало информации о подземных транспортных путях и дорогах. Она, похоже, стерта, наверное, была очень секретна, раз мне ее не оставили.

— Ну, это да, вполне возможно, — согласился я. — Такую информацию стараются не давать, к тому же ты отправлялась на военные действия, так что вполне могли стереть. Обычно же под землей находятся разные бункера для генералов, чтобы их не пришибли раньше времени, да и правители там обычно прячутся. Так что, нормально, что у тебя ее стерли, но подумать-то ты можешь? Ты же искин, у тебя развито логическое мышление лучше, чем у меня. Подумай и скажи, где может находиться пересадочная станция?

— Надо идти вперед, — пожала плечами Мия. — Другого способа обнаружить твою станцию все равно нет, думаю, рано или поздно мы наткнемся на то место, где высаживали пассажиров, и если нам повезет, то обнаружим и средство для дальнейшего передвижения. Извини, тут никакой логики для такого вывода не требуется, слишком мало информации, к тому же по этому туннелю мы можем идти лишь вперед.

— Тогда чего лежим? — поинтересовался я. — Потопали дальше.

— Потопали, — согласилась с тяжелым вздохом девушка. — Правда, я уже устала, но понимаю, нам нужно идти.

— Вот такая нелегкая ноша героев, — проговорил я с кислой улыбкой. — Долгий поход, потом скоротечный бой, и снова нужно шагать дальше. Обычно у всех героев сапоги стоптаны до колен.

— Я не герой, и даже не героиня, — фыркнула девушка. — Я искин, правда, бывший, и к новому телу еще не привыкла. Это ты свое таскаешь с рождения, а я его получила совсем недавно.

— Привыкай, — пожал я плечами. — Все равно ничего другого тебе не остается, я же привык. И ты не права. Это тело тоже не совсем мое, его также переделали.

И мы пошли. Часа через четыре мы сделали новый перерыв, на этот раз подольше, потому что вымотались очень сильно. Вроде бы чего тут уставать? Иди да иди, туннель ровный, прямой как ствол винтовки, под ногами ни камней, ни ям, освещение ровное, глаза не устают, а все равно устаешь от однообразия да от этой округлости под ногами. Мои ботинки, по-моему, даже стали снашиваться на одну сторону. Но не только это напрягало. Мы допили последнюю воду и теперь перед нами встала очень неприятная проблема. Без воды выжить проблематично. Единственное, что убивает людей мучительно и достаточно быстро, это отсутствие воды, это если не брать отсутствие воздуха, без него вообще все заканчивается почти мгновенно.

Максимальное голодание всухую, насколько я помню, составляет двадцать один день, это максимальный срок, который мы можем прожить, но такое голодание проводил подготовленный человек, в реальности же мы от жажды загнемся намного быстрее. В лучшем случае продержимся неделю, но двигаться последние пару дней уже не сможем.

Ученые считают, что человек может прожить без пищи месяц, некоторые говорят три, а без воды всего десять суток, так что надо успеть найти эту станцию пересадки, если она, конечно, существует, хотя бы за три дня. Я знаю, потом наступит слабость, идти будет тяжело, и если я справлюсь, то Мия вряд ли, она просто не готова к таким испытаниям. Это я не собираюсь умирать, не борясь за свою жизнь. Просто из принципа, до последней минуту буду драться за каждую минуту. Я привык ценить жизнь за время своей фарфорости и просто так ее не отдам.