Денис Владимиров - Парабеллум (СИ) [Вальтер-3]

Тот снова протянул мне руку. Пожал.

– То-то я думаю имя знакомое… Но, честно не предполагал тебя здесь встретить, иначе бы еще позавчера с тобой связался. Я на отдых намедни катался, как раз ты в больнице на форпосте отдыхал. С ребятами погуляли, рассказывали и много хорошего говорили. В общем, слушай сюда, – я прошел за ним в глубину складского помещения, за стеллажами и полками, забитыми всевозможными вещами, оказалась небольшая комната со столом, двумя офисными креслами и диваном в углу, – Присаживайся. Так вот. Обычно у меня цены следующие беру стрелковку, патроны и снарягу. Понятно, что втихую и не у всех. Цены на продажу на тридцать процентов выше, чем в «Хлое», закупочные на столько же ниже. Но, – поднял вверх тот указательный палец, – Для тебя, все как у Каштана. Это не только мой друг, но и партнер. Ты сюда как успел загреметь еще и штрафником?

Сжато пересказал случившееся в баре, напирая на беспредел со стороны подопечных Люли.

– Суки! Да и сам он, как всякий крестник этого урода Цемента, – дал оценку происходящему Мальб, учитывая, что он был в курсе подноготной первого «крестного», а также других деталей, насчет дружбы с рейдерами не соврал, – А Боровик – гнида!

– А ты случайно в Острог не собираешься в ближайшее время?

– Через неделю, три дня там и обратно.

– Каштану должны были моего Ярыгина передать, забери, пожалуйста. С ним в Улей попал, да и до этого многое прошли вместе. Ни разу не подводил. Когда отмели, как друга потерял…

– Не вопрос, Люгер, заберу! Может по пять капель? За знакомство?

– Я не против, но давай вечерком? Я в команде Герды, а она девка жесткая, за дисциплину стоит, сегодня день еще тяжелый намечается.

Как в воду смотрел.

– Отлично! В девять тогда, если освободишься, в бар подваливай. Ну и позднее. С людьми тоже хорошими познакомлю.

– Договорились, – улыбнулся я, мы пожали друг другу руки. Что сказать? Мир тесен. Вот и начали работать рекомендации.

В девять двадцать состоялся общий сбор в штабе, где Герда объявила всем, что за вчерашний рейд, каждый из новичков заработал по шестьсот рублей, которые и раздала. Большинство принялось рассчитываться за оружие и амуницию, а я выторговал себе два гранатомета, последним аргументом выступил Дрон:

– Мать, Люгер нормальный, тем более головняком пойдет. Я бы ему еще пулемет дал…

– Ладно, уболтали, чертяки языкастые, – согласилась та, – Груздь выдай.

Затем почти час безделья, который раскрашивал каждый в меру своих увлечений. Я спустился вниз, к этому времени джип уже полностью освободили от вещей. Проверил топливо и масло. Произвел так сказать, техуход. А потом тренировался, хватая автомат одной рукой с сиденья или выкатывался с гранатометом из дверцы. Шоферы и танкисты, а также Ангел с Малышом сначала смотрели, как на дурака, но им быстро надоело, да и машины требовалось обслуживать.

Появился весь отряд, во главе с командиром, сегодня практически все старички, кроме Малыша, щеголяли в экзоскелетах, как на Герде и с таким же оружием.

Та расстелила на капоте «Фораннера» карту, обрисовала мне маршрут.

– Беспилотники-охотники раздолбили вот здесь, – ткнула она пальцем, – Стаю элиты. Повторюсь рад-элиты. Поэтому наша задача, доехать, как можно быстрее, пока не набежали атомиты, почистить и вернуться. Противогазы у всех имеются? С радиацией шутки плохи, если не хотите ряды атомитов пополнить. Люгер, находишься на связи, двигаешься впереди – расстояние от пятидесяти метров. Ты наш головной дозор…

Я только хмыкнул.

И вот сейчас понял, что такое Сердце Дьявола. Да, вроде бы все хорошо закончилось. Глубокая царапина на шлеме, пуля в пластине бронежилета, саднящие ребра и синяки по всему телу – ерунда. Шесть жемчужин, из них две красных – добыча отменная, добавим к этому почти тридцать гороха и шестьдесят споранов. Еще и с атомитов куча барахла валялась сзади и смердела. Вот только, по краю прошел. По лезвию бритвы. Но сделал главный вывод, в случае контренного столкновения – я первый в расход, учитывая же скорость с какой «мчался» отряд, дабы не допустить потери бойца, основная наша задача – служить разменной монетой, которая помогает выживанию старичков.

Лес обрывался на подъеме за крутым поворотом. Остановился. Двигатель не стал глушить. Спрыгнул на дорогу, прислушался — только мерное успокаивающее тарахтение «Фораннера», да редкие голоса пичуг. РПГ-18 за плечи, приклад АК-103 в плечо, готовый в любой момент открыть огонь и отступить к автомобилю, осторожно двинулся вперед, смещаясь вправо к обочине. Где-то далеко на грани слышимости разорялась сорока. Вот кто ее потревожил?

На подъеме металлическая стела на бетонном основании – «Алеевский район», а дальше асфальтовая полоса ныряла вниз, деля золото пшеничного поля черной практически идеально прямой линией. Через километра полтора спуск заканчивался и на протяжении около двух — трех кэмэ местность была идеально ровной, затем дорога взбиралась на следующую невысокую гору, поросшую редким лиственным лесом. Именно она и ограничивала видимость, а так простор такой – дух захватывало. Справа перед подъемом к главной примыкала широкая грунтовка, выходящая из деревни дворов на сто. Крыши тонули в зелени, чуть дальше изгибалась, блестевшая серебром лента довольно широкой реки, образующая пруд.

Смотрел сейчас — «ляпота», как говорил в свое время Иван Васильевич. Безбрежная синева неба, редкие белые облака, зелень, золото, и все краски до нереальности яркие, будто попал в фильм отечественного производства, где чувство меры являлось категорией умозрительной.

Так, а это что такое?

Нет, показалась!

Просто небольшой кластер с пахотой, посреди колосящейся пшеницы, а мне все стаи мерещались.

Вновь прислушался. Тихо-тихо. И только сорока орала пусть и еще далеко, но значительно ближе. Осмотрелся. Вроде бы никого. Опустил автомат и взялся за бинокль. Послышался приближающийся звук двигателя «Урала», затем он стих. Заглушили двигатель?

Оторвался от оптического прибора, и быстро головой на триста шестьдесят. Нет, все же когда один, гораздо страшнее. Кажется, как только ты отворачиваешься, какая-то голодная тварь со спины подбирается ближе и ближе, двигаясь бесшумно, прячась в тенях, но неумолимо, как тот Рок, готовая в мгновение, одним легким движением оторвать тебе голову. Это вспомнился Каспер.

И опять окрестности деревеньки. Несколько раз вроде бы заметил движение, но потом решил, что обман зрения, как ни вглядывался на подозрительные объекты – ни-че-го. Но на душе тревожно.

Стрекот сороки ближе. Слева.

Неожиданно забубнила рация. Герда.