Денис Шабалов - Без права на ошибку

Жизнь спецподразделения процентов на восемьдесят состоит из тренировок. Хочешь войти в ад и выйти целым? Изволь подготовиться. Иначе вынесут одним большим комком требухи и где-нибудь неподалеку похоронят. Именно этим они и занялись. В одном из областных поселков, безжизненном, как и многие другие, Добрынин нашел подходящее здание – целый завод с десятком огромных цехов. Чем не коммуникации Убежища? Вернувшись в город, собрал группу – и увел ее в полевой выход. И почти месяц они громыхали холостыми и орали «граната» и «осколки», тренируя и оттачивая.

Сашка Рус не подвел – впрочем, когда такое вообще бывало? Полученные указания – подготовить группу материально и технически – выполнил с особым старанием, понимая, куда им придется сунуться. Обеспечил ДШГ и защитой, и экипировкой. Стоило это, конечно, немало, но богатства, если ты остался в живых, можно потом еще поднакопить. А дохлому тебе уже никакие богатства не пригодятся.

Броня класса 6а – тяжеленые пятнадцатикилограммовые штурмовые бронежилеты 6Б43, выдерживающие попадание пули Б-32 [68] Б-32 – бронебойно-зажигательная пуля со стальным сердечником. , выпущенной из СВД с расстояния в десять метров, прикрывающие не только тело, но имеющие и защиту плеч, паха, боков; шлемы – «Алтын», второго класса защиты, с забралом и бронестеклом, легендарный шлем, разработанный еще в Советском Союзе и использовавшийся спецподразделениями КГБ; гранаты – и Ф-1 и РГД-5, и «Заря», и дымы – в избытке. Дедушка Витт, взвесив собранный и укомплектованный комплект снаряги, только крякнул. Но промолчал, понимая, что все это действительно необходимо. Теперь это, пожалуй, была не ДШГ, а подразделение тяжелой пехоты, напичканное и бронированное до предела, что было вполне оправданным характером предстоящих боевых действий. То, что группа сдохнет раньше времени, Данил не опасался. Бой будет вестись в замкнутом пространстве, передвигаться на длинные дистанции не нужно, беспрерывное активное движение – не нужно. Рывок – остановка. Рывок – остановка. Но давить – придется. Давить, давить и давить. До тех пор, пока не размажешь противника по стенке.

Соединенная бригада Фунтикова вышла из Пензы двадцать девятого октября. А тридцатого октября, после обеда, в Пензу вернулась ДШГ – Добрынин решил дать ребятам сутки на отдых. Отоспаться в своей кровати – что может быть лучше? А потом с новыми силами – в бой.

Сам же он вернулся не столько чтоб отдохнуть, сколько повидаться со Сказочником и забрать необходимое из своей комнатушки в поселке энергетиков. Больше сюда он возвращаться не собирался.

Встретились как стрые добрые друзья. Ивашуров, решивший остаться на зиму, заставший всю движуху с боевой подготовкой, и потому пребывавший в некотором обалдении, сразу же набросился на Зоолога с вопросами. И вот теперь Добрынин рассказал все от и до, в том числе и кульбиты со временем – знал, что у Сказочника наготове его тетрадочка. Да и отблагодарить хотелось за «Периметр» – Игорь Антонович тоже ведь клещами Секрет Великой Державы из себя рвал. А уж то, что от Ивашурова никуда не уйдет, в этом он был уверен. «Сказки Апокалипсиса» же… на то они и сказки, чтоб не очень-то им верить.

– Вы, уважаемый Даниил, мне всю третью категорию этой историей испортите, – сказал Ивашуров. Он уже отбегал свое по комнате, вскидывая руки к небу и восклицая: «Как так!», «Фантастика!», «Не может быть!» и тому подобные реплики – и теперь, немного поуспокоившись, нерешительно держал в подрагивающей руке карандаш. – Это нельзя туда вписывать, уж слишком сказками попахивает. Сразу же дискредитирует самую правдивую категорию. Поэтому знаете… Не буду писать. Самая главная история – это та, где ваш покорный слуга очень важную лепту внес. Пусть она вот здесь останется, – и он похлопал себя по груди в районе сердца.

– Как знаете, Игорь Антонович, – улыбнулся Добрынин. – Имеете полное право. А мне в свою очередь очень приятно, что сумел-таки и я вас впечатлить.

– Да не то слово, не то слово… – покрутил головой Сказочник. – И что же вы теперь? Куда?

– Я уже знаю, что Данила все-таки отказался от мести и ушел в аномалию, – ответил Добрынин. – Но Паук жив. В прошлой петле он ушел, но в этой – не скроется. Да и Фунтикову надо помочь.

– Что ж… месть – дело благородное, – вздохнув, сказал Игорь Антонович. – «Аз воздам по заслугам его…» Апостол Павел. Однако, понимаете ли в чем дело, Даниил… Истолкование этих слов на самом деле немного иное, чем они звучат. «Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию» – вот что они значат. Не мстите сами, возложите отмщение на Бога. Иначе… Результат может оказаться немного не тот, что вы ожидаете. Сейчас вы, я уверен, ждете этой встречи. Но убив своего давнего врага, исполнив месть… Уверены ли вы, что почувствуете тот восторг, то упоение, наслаждение местью, что так хотите испытать?

– Вы мне сейчас отца Кирилла напомнили, Игорь Антонович, – помолчав немного, сказал Данил. – Тоже ведь предупреждал. Однако знаете ли… Данька – он, наверно, лучше меня. Он смог отказаться от мести. Но я – не могу и не желаю. Слишком долго я ждал.

И Ивашуров, понимающе покивав, разговора на эту тему больше не заводил.

Сутки на то, чтоб дойти до Сердобска, трое – чтоб сжать вокруг вокзала кольцо. Во всяком случае, именно столько времени понадобилось Фунтикову в прошлой петле. Наверняка столько же понадобиться и в этой. К этому времени детский сад будет находиться под контролем бригады – и вот только тогда Данька-младший сможет попасть внутрь. По-другому у него не получится.

Рассчитал правильно. Трое суток ДШГ сидела за городом, за промышленной зоной машиностроительного завода, на окраине поселка Мазановка. Слушали доносящуюся сюда беспрерывную трескотню выстрелов, гулкое уханье тяжелых калибров, шипение и разрывы РСЗО… На исходе четвёртого дня, когда стрельба чуть приблизилась и стихла, Добрынин понял – уже скоро. Соединенная бригада сжала кольцо и готовит финальный штурм. И значит, именно в этот момент Паук должен покинуть Убежище и краешком промзоны выскользнуть из окружения, оставив за собой заслоны из личного подразделения. Кто-то лопухнулся и пропустил, не проявил должного рвения, не уследил за дырочкой. Ну да и ладно. На то мы здесь и стоим, чтоб дырочку эту заткнуть.

– Ребята, следим. Следим за окрестностями в оба глаза, – в который уже раз обходя наблюдательные посты, предупреждал он. – Не спим. Спать потом будем. Любое шевеление, любая непонятка – сразу мне доклад! Упустим в этот раз – с концами.

– Кого хоть ждем-то? – спросил Рус. – Много?

– Любое движение, – повторил Добрынин. – Кто и сколько – я не знаю. Но вряд ли большая группа сможет просочиться…