Франсис Карсак - Том 5. Так скучают в Утопии

— У нас не пристало быть одному, — сказала ему та, что была пониже ростом. — Кого из нас вы выберите?

Он рассмеялся.

— Мне следует сделать выбор? Это не так уж и просто! А нельзя оставить обеих сразу?

— Конечно можно! Все зависит только от вас! — ответила девушка, улыбнувшись.

— Тогда пойдемте! И да здравствует Земля!

Он лениво проснулся: одна рука обнимала женское тело, другая теплая фигура, свернувшись калачиком, прижималась к его спине. Ах да Вана и Сора! Ну и ночка это была! А какие еще могут быть! Акеро говорил, что для сбора документов потребуется какое-то время. Пока же тут, в Утопии, живется очень даже неплохо.

— Давайте, девушки, подъем, пора вставать!

Ответом ему была пара зевков. Сора присела на кровати,

широко потянулась.

Спешить некуда: сегодня никто не работает! Праздник продлится трое суток.

— Я приготовлю завтрак, — сказала Вана. — Поможешь мне?

Они куда-то унеслись, голые, и вскоре аппетитный запах побудил встать и его тоже. Завтрак состоял из горячего и ароматного черного напитка под названием кауа, теплых румяных хлебцев и восхитительных конфитюров. Он перекусил, сидя напротив девушек. Улыбка Соры напомнила ему Мойю, и впервые в жизни он смог подумать о ней без сожаления. Теперь это были далекие воспоминания, стершиеся, словно полузабытая история.

— А что ты, Сора, делаешь, когда ты не в моей постели? И ты, Вана? И сколько вам лет, кстати?

— Я обучаю детей, — сказала первая. — Сколько мне лет? Да какая разница! Но если уж тебе так хочется это знать — двадцать семь!

— Я управляю синтезатором пищи, — сказала вторая. — Мне двадцать девять.

— И много время у вас занимает работа?

— Три часа в день.

— А у меня — два.

— А остальные часы?

— Я рисую, ваяю, читаю. А еще — развлекаюсь.

— А я читаю, танцую и тоже люблю развлекаться.

— Что ты преподаешь детям, Сора?

— Историю нашего народа. Другие преподают им азы научных знаний — то, что нужно для работы за станками или другими подобными механизмами. Помимо это, у нас есть важнейшие курсы — социальной адаптации. На них мы боремся с индивидуалистическими стремлениями!

— Вашим преподавателям пришлось бы сильно попотеть, если бы я был их учеником в свои десять лет, — проговорил Рон с улыбкой. — Но я понимаю, что подобное обучение необходимо. А какие-нибудь научные работники, если не считать практиков, у вас есть?

Они переглянулись с удивленным видом. Затем по лицу Соры пробежала легкая тень.

— Есть. Но мы с ними не часто пересекаемся. Они не слишком приятные в общении люди.

Рон вспомнил старого Зенона Артоманска, своего университетского преподавателя физики, и его ужасный характер.

— На моей планете тоже некоторые из них таковы. Но есть и другие. В любом случае, это неважно. Чем займемся сегодня?

— Ну, — сказала Вана, более решительная, — для начала мы могли бы сходить искупаться в озере! А там уже видно будет!

На берегу озера Рон повстречал Дюрю, который был с высокой фигуристой девушкой, и Гуннарсона, чья спутница ростом едва доставала Эйнару до плеча. Оба выглядели счастливыми.

— Где остальные? — спросил Рон.

— Не знаю, — сказал Дюрю. — Я слишком занят практической антропологией. — И он расхохотался.

— Да где-то здесь, полагаю, — ответил Гуннарсон. — А вообще, я хотел поблагодарить тебя за то, что ты освободил нас от этого глупого дежурства на борту. Опасности действительно никакой нет.

— Эти земляне великолепны, не правда ли? Ты видел Борнэ? Он исчез вчера в конце банкета.

— Хо! Возможно, ему было не до нас! Как только эти пуритане дают выход своим инстинктам... Да ты и сам не сдержался... — И Эйнар прошелся откровенно восхищенным взглядом по Ване и Соре.

Но Вана уже тянула Рона к воде, и он нырнул вслед за нею, откладывая на потом серьезные дела, если таковые вообще имелись.

Так прошло несколько дней. Спутницы Рона работали в разное время, и потому он никогда не был один. Прогуливаясь как-то с Сорой, он мельком заметил в коридоре человека, одетого во все черное.

— Гляди-ка, какой занятный цвет! Он что-то обозначает? Этот парень в трауре?

Но Сора выглядела испуганной и сначала не ответила. Затем она встряхнула головой.

— О, не бери в голову... Какой-то чудак, вероятно. Плохо занимавшийся на курсах социальной адаптации. Давай не будем об этом, ладно?

Инцидент, однако, запечатлелся в его памяти. Да и эйфория первых трех послепраздничных дней уже испарилась. О! Он и сейчас был доволен, расслаблен, но это счастье было спокойным счастьем, не имевшим ничего общего с той бурлящей радостью, которая наполнила его тогда. Он поделился этим ощущением с Сорой, более умной, чем Вана.

— Невозможно всегда жить на высотах, — ответила она. — Не волнуйся. Все это вернется со следующим праздником.

Через несколько дней внезапно появился Борнэ. Впервые оставшийся без компании Рон отдыхал в небольшой рощице у берега озера. Врача-биолога сопровождал Брак.

— Рон, у меня к тебе разговор. Ты прекрасно меня знаешь, знаешь, что можешь мне доверять. Вероятно, ты подхватил какую-то болезнь, и я должен сделать тебе укол. Не возражаешь?

— Конечно же возражаю, эскулап чертов! Никогда в жизни я еще не чувствовал себя так хорошо!

Борнэ тяжело вздохнул, пожал плечами.

— Я и не думал, что с тобой это прокатит. Тем хуже! Давай, Брак!

Рону показалось, что на голову ему обрушился молот. Позднее он узнал, что то был всего лишь кулак великана. Капитан пришел в себя спустя минуту-другую — ныла от боли челюсть. Борнэ уже убирал в футляр шприц для подкожных инъекций. Рон встряхнулся.

— Что вы, черт возьми, со мной сотворили? И что я тут делаю, в этой нелепой одежде? Где все наши парни?

— Не кричи, Рон. Не привлекай внимания, но выслушай меня! Я должен сказать тебе нечто серьезное. В том вечер, на банкете, мне, как и всем, предложили выпить. Как тебе известно, спиртное я не употребляю, поэтому я отказался. Когда дошло до содры, я сделал вид, что пью, и, так как никто за мной пристально не наблюдал, смог перелить содержимое бокала в пробный флакон, который был у меня в кармане. Все прошло шито-крыто, но сам я тотчас же отметил изменение в твоем поведении и поведении наших товарищей. Когда ты вызвал на праздник Эйнара и остальных вахтенных, я понял, что происходит что-то необычное. Чтобы ты — да оставил свой корабль без охраны? Так как никому не было до меня дела, я незаметно улизнул, вернулся на корабль и незамедлительно сделал анализ содры. Она содержит возбуждающий, вызывающий эйфорию и, вероятно, привыкание алколоид, пусть он, если судить об этом по нашим хозяевам, и не имеет вредоносного влияния на тело. Я тут же занялся поисками антидота, уже задаваясь вопросом, как бы вам его дать. К счастью, явился Брак. Он, по натуре своей, нечувствителен к содраину, но никто этого не заметил, так как Брак не нуждается в афродизиаках, чтобы вести себя, как землянин! И мы сделали ужасное открытие: некоторые из землян так же, как и Брак, имеют иммунитет к содраину! Войти с ними в контакт не так-то и просто, ибо они скрывают этот иммунитет как только могут. Те, кому не удается держать это в тайне, исчезают. В общем, будь чрезвычайно осторожен. Не показывай, что тебе все это известно. Веди себя так, словно ты все еще находишься под влиянием содраина. Я попытаюсь дать противоядие сначала офицерам, а затем и рядовым членам экипажа, — всем, кому смогу. Но следующий праздник, сопровождающийся обязательным приемом содры, уже через две недели. За это время нам нужно отсюда убраться! Я постараюсь принести хоть какое-то оружие. Пойдем, Брак, не следует привлекать к себе излишнее внимание!