Франсис Карсак - Том 4. Пришельцы ниоткуда

— Хьюго почти здоров. Крестный проводит все дни в компании ваших астрономов и уже дважды успел побывать на Лооне. Вы не возьмете его с собой? Он делал все возможное, чтобы предотвратить войну.

— Если он сам того пожелает, конечно же, возьмем. Но, вероятно, он предпочтет остаться с вами, по крайней мере вначале. Мы могли бы помочь ему смонтировать обсерваторию!

— Он будет вам за это признателен! Что ж, до свидания. Увидимся завтра, на судебном заседании.

— Анна, мне так много нужно вам сказать...

— Нет. Так будет лучше. До завтра!

Координатор долго еще просидел в задумчивости, не читая лежавшего перед ним доклада. Снаружи уже опускались сумерки. Воздух дрожал от шума инструментов сооружавших амфитеатр суда астронавтов. Наконец, пожав плечами, Акки вновь принялся за чтение.

В соответствии с ритуалом, экипаж «Ульны», в черной униформе и с оружием в руках, нес караул у здания суда. Внутри амфитеатра, как того и требовал обычай, расположились на скамьях девяносто свидетелей, по тридцать от каждого народа. Элькхан, председатель, сидел на возвышении. Ниже его находились эксперты, далее, немного в стороне, — трое защитников. Справа и слева от Элькхана сидели координаторы.

Элькхан поднялся на ноги.

— Согласно закону Союза человеческих миров нам предстоит рассмотреть случай планеты Нерат, на которой мы сейчас находимся. Эта планета одновременно заселена тремя различными «человеческими» группами, из которых две, хоть они и были до настоящего времени врагами, являются предками землян, уроженцев планеты-матери. Сейчас будет зачитан доклад координаторов, направленных сюда для урегулирования ситуации.

На Элькхане был мощный шлем-усилитель мыслей, и его выступление было понято всеми, даже несмотря на то, что было произнесено на его родном языке.

Доклад с безукоризненной объективностью рассказывал о ситуации, которую координаторы обнаружили по прибытии: рабство, войны, расовая ненависть. Затем следовало краткое и точное изложение событий и, наконец, заключение: для вмешательства Союза действительно имелась причина.

Снова заговорил Элькхан:

— Кто-нибудь из защитников не согласен с изложенными фактами?

Поднялась Анна:

— Я подтверждаю представленные факты, но не отдаленные причины, и по всей справедливости...

— К этому мы еще вернемся, — прервал ее Элькхан. — Итак, вы согласны с тем, что представленные факты верны?

— Да, согласна.

— Стало быть, закон в данном случае применим. Теперь вам предоставляется слово для защиты вашего народа.

Тоже со шлемом-усилителем на голове, Анна перешла к своей защитной речи. Она рассказала одиссею затерявшихся звездолетов, которые искали другую планету, девственную и пустую, рассказала о несчастном случае, который забросил их на Нерат и оставил лишенные всего экипажи на враждебной земле.

— Так как она действительно была враждебна, эта земля! Наши предки боролись против хищных зверей, стихийных бедствий, болезней и против них!

Она показала пальцем на бриннов.

— О! Я не хочу сказать, что мы не сделали ни одной ошибки! Но сколько наших пало от стрел, когда они обрабатывали свои поля, чтобы попытаться выжить! Кто может сказать сегодня, кто ответственен за первое убийство? Кто может сказать, кто первым, берандиец или бринн, поднял руку на другого?

Как бы там ни было, мы устроились в Берандии, и из этой безжалостной страны, покрытой лесами и болотами, мы сделали «человеческую» страну, так как вам, похоже, нравится это слово, страну, где стало хорошо жить, и где медленно, по мере возможностей, мы вновь начали двигаться к истинной цивилизации.

Вы ведь изучили наши архивы вместе с Роаном, вы, Акки Клер! И вы можете сказать, есть ли разница между изголодавшимися волками, какими были наши предки, и этой Беран-дией, какую вы знаете! Нас обвиняют в том, что мы обратили бриннов в рабов? Это верно! Но могли ли мы поступить по-другому вначале, когда нас было так мало и предстояло еще столько сделать? В чем нас упрекают? В том, что мы выжили? Так начинались все земные цивилизации, и, если верить тому, что мне однажды рассказал Акки Клер, похоже, так было на всех планетах. Вы, вероятно, на основе своего собственного горького опыта знаете, сколько времени нужно для ликвидации рабства даже в том случае, если экономика на подъеме. В графстве Роан рабовладения уже больше нет. И если бы мне, во имя обеспечения спокойствия наших границ, удалось раз и навсегда победить бриннов и их союзников васков, я бы отменила рабство на всей территории Берандии. Акки Клер и сам может вам сказать, что, поставленная перед лицом обстоятельств, я отказалась от любого плана завоеваний, когда мой отец был убит, а вся эта земля была залита кровью из-за тщеславия одного человека, каковые имеются, я в этом уверена, на любой из ваших планет, по крайней мере на той стадии развития, на которой находились мы.

Вы можете лишить нас нашего мира — мира, который мы сделали нашим, по крайней мере частично, своим трудом, своими слезами, своей кровью, и который несет на себе, Техель-Ио-Эхан, следы в том числе и наших костей, даже если они лежат и не так глубоко, как ваши! Вы владеете им, будучи более сильными. Вы владеете им от имени закона, который является чуждым для нас, закона Союза, о котором мы не могли знать и к которому нас даже не пригласили присоединиться, сочтя дикарями! Почему вы не пришли раньше, когда, брошенные на враждебную землю, наши предки были еще цивилизованными не меньше тех, кто остался на Земле и кто позднее вошел в ваш Союз, почему вы не пришли до того, как страх, голод, страдания и безнадежность обратили нас в диких животных — животных, которые убивают, чтобы не быть убитыми! Но изгоняя нас, вырывая с корнем целый народ, отнимая у него все, что является основой его традиций — его землю, его страну, его родину, — не боитесь ли вы, что тоже совершаете преступление? Разве мы не можем остаться на этой планете, которая является нашей, я повторяю это, нашей, потому что с того времени, как наши глаза увидели свет, мы не знаем другой? С вашей помощью мы быстро смогли бы преодолеть тот рубеж, который отделяет нашу дикость от вашей цивилизации. Вы что же, собираетесь наказать детей за ошибки их отцов?

Она села. Акки попросил передать ей записку.

«Прекрасное выступление, Анна. Решения, увы, это не изменит, но может многое изменить для будущего.

Не падайте духом>>.

Уже поднимался Отсо:

— Меня попросили защитить мой народ, но я не знаю зачем. У нас нет чувства вины. Когда мы здесь, давным-давно, приземлились, мы бежали от ненавистной нам цивилизации — может быть, и напрасно, — чтобы спасти то, что являлось для нас самым священным, — наши традиции, наш образ жизни. Акки мне объяснил, что этот образ жизни анахроничен, и, что бы мы ни делали, мы не смогли бы его спасти. Возможно. Но мы попробовали и не испытываем стыда.