Александр Григорьев - Биомусор

— Вы видели? — радостно заорал Конни.

— Да пустое, сейчас все станет на свои места, — спокойно ответил ему Кертис.

— А между тем, народ думает по-другому, — отметил Готар реакцию зрителей.

Практически все зрители скандировали «Командор! Командор!», именно под таким именем был зарегистрирован Грэм на эти соревнования.

— Ну, людям свойственно верить в подвиг и создавать себе героев. Жаль, что эта иллюзия сейчас будет рассеяна, — по-прежнему был уверен в победе робота Кёртис.

— Я убью тебя, сукин сын, и не просто, а оторву тебе голову, как ты это сделал с моим «братом». Заставлю тебя мучиться и молить о пощаде. Порву тебя на части и буду наслаждаться твоей болью, — за несколько секунд до сигнала о начале поединка небольшая панель в верхней части груди робота открылась и именно эту угрозу озвучил пилот боевой машины, лицо которого было перекошено от ярости.

— Мне жаль твоего «брата», но я сражаюсь ради миллионов своих, — произнёс непонятную никому, кроме него, фразу Грэм в ответ.

Но сам при этом отметил место, в котором находилась эта панель.

«Это может быть моим шансом, — подумал он. — Указав мне на свою потенциальную слабость, соперник допустил ошибку. А уж гнев и вовсе не лучший союзник в поединке».

Частично его правоту подтвердила и первая атака робота. Тот попросту напрыгнул на парня, пытаясь обхватить его руками. Наверное, оператор понадеялся на скорость машины. Грэм спокойно избежал атаки противника и двумя «мягкими» тычками вывел робота из равновесия. Фактически он просто использовал инерцию его движения, иначе он никогда бы не смог сделать нечто подобное. После чего мощным ударом с разворота опрокинул пошатнувшегося соперника на землю.

— Командор! Командор! — стали скандировать трибуны. И Грэм не мог сказать, что ему это не нравилось.

Но на этом все успехи парня кончились. Оператор робота был очень опытным человеком. Он больше не позволял себе сильных инерционных движений, наоборот, стал работать экономно, короткими жесткими ударами. Пока что Грэму удавалось избегать этих атак, но тут в дело вступила неожиданность. Усыпив парня своими «скупыми» движениями, робот внезапно метнулся к нему, сблизившись, и впритык выстрелил с двух рук металлическими сетями. От одной Грэм сумел уйти в умопомрачительном кульбите, а вот вторая, выпущенная с упреждением, плотно опутала его тело. Робот, как заправский рыбак, рывком дернул ее на себя, одновременно кидая на встречу и своё тело.

— Бам, — раздался громкий звук. Это два тела встретились в воздухе — человеческое и металлическое.

— Ну, вот и все. Я же говорил, — наблюдая эту картину, спокойно сказал Кёртис.

— Эй, что он делает? Чертов псих! — воскликнул Конни.

Робот схватил двумя руками человеческое тело за запястья, встряхнув его как куклу. Из его ног выдвинулись фиксаторы, которые обхватили лодыжки парня. Металлическая сеть втянулась назад в тело машины, и он притянул «распятое тело» человека к себе на расстояние примерно 10 сантиметров. После этого на ранее монолитном корпусе робота стали открываться форсунки, из которых в тело человека периодически ударяли струйки какой-то жидкости.

— Черт, этого Дугласа не зря называют «сумасшедшим». Он активировал систему очистки корпуса от загрязнения и поливает вашего бойца разбавленной кислотой. Но это же должно быть жутко больно, — пояснил собравшимся ситуацию учёный.

Его умозаключение начало находить подтверждение — одежда человека в местах попадания кислоты стала расползаться, обнажая обожженную плоть. Поразительно было то, что человек молчал, хотя и находился в сознании. Это было видно по его время от времени напрягавшимся мышцам, он все ещё пытался вырваться из железной хватки робота.

— Пусть сдаётся. Даже если Дуглас не примет сдачу, Искин остановит бой. Пытки поверженного противника запрещены регламентом, — прошептал Конни.

Со стороны зрительских мест раздались недовольные крики и свист, которые, между тем, вскоре стихли. Так как перед глазами всех присутствующих возникло сообщение от Арбитра о том, что Командору было предложено прекратить бой ввиду не гуманного поведения соперника и признать своё поражение — но тот отказался.

— Гребаный идиот, я… — стал, было, комментировать это сообщение Готар Лебауер, но его слова были прерваны диким воем, который издал «распятый» на арене человек.

Одновременно с этим воплем, тело парня в едином порыве рванулось в сторону робота, нанося тому удар головой в крепкий, сделанный из адамантия-нео, корпус. Непонятно зачем, но, похоже, боец выбирал место для удара. Иначе как объяснить, тот факт, что, имея возможность атаковать прямо перед собой, он рванулся вверх, нанося удар примерно на 30 сантиметров выше, чем позволяло ему зафиксированное в захвате тело. При этом его связки на руках и ногах разорвались, и кости белыми осколками вылезли из кроваво-красной местами обугленной плоти. От этого казалась бесполезного удара робот сначала замер, а затем упал, застыв на настиле арены без движения.

— Так это об этом парне ты мне говорил? — нарушил гробовую тишину Кёртис.

Грабер трясущимися руками управлял гравиплатформой, на которую он погрузил изувеченное тело Грэма. На него нельзя было смотреть без содрогания — все изломанное и обожженное.

— Парень, помни о нашем уговоре, — заговорил, казалось, живой труп.

— Командор, я… — начал говорить парень, но замолчал, увидев, что человек на «носилках» вновь находится без сознания.

«Будет сделано. После увиденного, я поверил в Вас и не подведу!» — со свойственной молодости горячностью подумал Грабер.

Теперь у него был свой герой, а ещё надежда выбраться из депрессии, в которой он пребывал все время, с тех пор, как стал «биомусором».

— Ну что там, есть результаты? — нетерпеливо спросил Готар, пританцовывая на месте, будто нетерпеливый юнец.

— Ты уже меня третий раз спрашиваешь за последние пять минут. Да, мне переслали только что оба заключения.

— Ну и? Давай уже, озвучивай, не разводи интригу, старый лис.

— Я же на 15 лет моложе тебя забыл? — рассмеялся Кёртис и продолжил. — Дуглас мертв, причина смерти кровоизлияние в мозг. По предположениям медиков оно произошло от чрезмерного нервного перевозбуждения.

— Да плевать мне на него. Давай, говори, что там с парнем?

— Готар, чего это ты так распереживался за него? Не забыл, что после соревнований обещал отдать его мне на опыты?

— Я помню… Просто интересно… — скривившись, ответил Лебауер.

— Ну, с парнем все в порядке. Его погрузили в биованну, через пару недель будет как новенький. Был бы он «нормальный», вообще управились бы за три дня. Кстати, а ты веришь в случайность «кровоизлияния» Дугласа?