Александр Пономарёв - Территория призраков [litres]

Память услужливо подкинула картинку из недавнего прошлого. (Или все-таки это была насланная пси-аномалией галлюцинация?) Я снова оказался в окружении монстров и смотрел в лужу на полу коровника, откуда на меня пялилась звериная морда. Сам того не осознавая, я машинально глянул на руки, покрутил их перед собой, ожидая, что те в любой момент превратятся в когтистые лапы. Минуло несколько секунд, но с руками так ничего и не произошло. Я рассердился на старика, при этом больше злясь на себя, что повелся на его глупую шутку, и резко бросил:

– Уверен!

– Зря, ведь ты сильно изменился, когда взял «зеркало» в руки.

Я насторожился. Откуда Скиталец мог знать, что происходило в кабинете коменданта? Опять же, интуиция не зря в тот раз предупреждала меня, что с этим артефактом что-то не так. Не случайно ведь я не хотел прикасаться к нему.

Тем временем старец продолжал:

– Артефакт неспроста называется «зеркалом». Да, он блестит, и в нем можно увидеть собственное отражение, но его суть не в этом и даже не в том, что говорил тебе о нем комендант. Он обманул тебя, утверждая, что «зеркало» помогает увидеть краски этого мира. Монохромное зрение – это всего лишь побочный эффект перехода между мирами. От него не остается и следа через несколько часов пребывания здесь.

– Может, ты и прав, – сказал я, не до конца веря старику, – но Смайл, помимо прочего, обещал мне вернуть память с помощью «зеркала». Так все и вышло. Стоило мне взять артефакт в руки, как я вспомнил, кто я такой, как меня зовут и почему попал сюда.

– Артефакт здесь ни при чем. Не мудрено забыть, как тебя зовут и кто ты есть, когда аномалия постоянно воздействует на тебя. Как только ты избавился от излучения портала, память стала постепенно возвращаться к тебе. Просто так совпало, что ты многое вспомнил, когда артефакт попал тебе в руки. Гораздо важнее другое. Например, то, что ты мгновенно оказался в другом месте. Верно?

– Да, – кивнул я, чувствуя, как у меня пересохло в горле. Я потянулся к заварочному чайнику, плеснул в стакан заварки. Потом предложил старику. Тот согласился. Я налил и ему, добавил воды из чайника. Температура готового напитка оставляла желать лучшего, но мне было не до пустяков. Я залпом выпил теплый чай и потребовал от Скитальца рассказать все, что ему известно об этой странной телепортации из кабинета в лес.

Слепец неторопливо осушил стакан. Стукнув донышком, поставил его на стол.

– Ну! – подстегнул я деда.

– Ты куда-то спешишь? – Скиталец вытер ладонью усы. Его мутные глаза по-прежнему смотрели сквозь меня, в то же время как будто заглядывая в самую душу.

– Да! Настя в беде, и я чувствую это. Мне надо ей помочь, а я вместо этого с тобой здесь сижу.

– Думаешь, она узнает тебя?

Я насторожился. Вопрос почти один в один повторял тот же, что задала мне Арина этой ночью. «Неужели со мной и в самом деле что-то не так? – похолодел я. – Но ведь я для себя уже все решил. Будь ночной кошмар правдой, в бочке с водой отразилось бы не мое лицо, а мохнатая морда с круглыми глазами, плоским носом и крупными остроконечными ушами». Я в очередной раз посмотрел на себя сверху-вниз и, не заметив ничего странного, спросил:

– А что со мной не так? Вроде бы все в порядке: руки, ноги на месте, голова тоже.

– То, что произошло с тобой ночью, – не сон и не галлюцинация. Ты на самом деле теперь выглядишь как зверь, и виной всему «зеркало». Артефакт «расщепляет» человека на телесную оболочку и душу. – Старик направил на меня артритный палец: – Вот поэтому ты и оказался в лесу. Вернее, твоя душа вселилась в бродящего по лесу мутанта, а тело осталось в лагере и служит бездумной марионеткой в умелых руках.

– Чьих руках?

Старик пожал плечами, опустив голову, словно ему было стыдно передо мной. С минуту он сидел так, беззвучно шевеля губами, словно проговаривал что-то про себя. Наконец он поднял на меня слепые глаза и сказал:

– А вот это мне неведомо. Я хоть и являюсь одним из Хранителей Зоны и могу перемещаться между ее вариациями в разных мирах, многое для меня остается тайным. Честно скажу, я неоднократно пытался узнать, кто за этим стоит и дергает за невидимые ниточки, но так ничего и не добился. Помоги мне, Колдун, выйти на лиходея, а я взамен подскажу тебе, как вернуться в прежнее тело.

Я был так ошарашен последней новостью, что не сразу понял, что слова Скитальца не согласуются с моим отражением в бочке воды. Когда же это до меня дошло, я хитро улыбнулся и поводил пальцем перед ним, забыв, что он ни черта не видит:

– Хорошо говоришь, старик, но я видел сегодня свое отражение в воде. Ничего не изменилось: мое тело, как и моя душа, при мне.

– Ошибаешься, – хмыкнул в бороду Скиталец. – Помнишь, я подарил тебе «третий глаз»? Это он так на тебя действует. И ночью ты видел людей, а не монстров, пока один из них не схватил тебя за руку, тем самым нарушив действие артефакта.

Я растянул губы в кривой ухмылке:

– Опять неувязочка. Я вживил «глаз» в свое тело в пещерах Ржавого Леса. Раз моя душа теперь в другой оболочке, почему он до сих пор действует? И последнее, самое интересное: артефакт разрушился, пока я парил внутри портала. Нет его теперь, он исчез.

– А вот тут ты ошибаешься. Ничего не проходит бесследно, и артефакт не исчез. Он стал частью тебя, причем частью не только твоего прежнего тела, но и души. Этим и объясняется то, что ты видишь себя прежним, а не тем, кто ты есть сейчас. – Скиталец вздохнул и устремил на меня мутные бельма глаз: – Не хочу огорчать, Колдун, но, как только ты увидишь свой истинный облик, у тебя останется не так много времени, чтобы вернуться в прежнее тело. Я уже предложил тебе свою помощь, а потому спрашиваю еще раз. Ты со мной?

– Прости, старик. – Я цикнул зубом и развел руки в стороны. – Ты сам сказал, у меня нет на это времени.

Я встал с кровати и направился к выходу. Стоя возле двери, повернулся к хозяину избушки. Тот по-прежнему сидел за столом, глядя на то место, где я был совсем недавно.

– Спасибо за кров и еду, но мне пора. Я и так тут с тобой задержался. Боюсь, даже если мне суждено остаться мутантом, я себе никогда не прощу, если с Настей опять что-нибудь случится.

Старик покивал, пожевывая губами и громко сопя носом.

– Хорошо, Колдун. – Он с кряхтением поднялся со стула, взял приставленный к стене посох и поковылял ко мне, стуча деревяшкой по доскам пола. – Я понимаю тебя и ни в чем не виню. Наверное, будь я на твоем месте, я бы поступил точно так же. Пусть ты и отказался от моего предложения, позволь все же помочь тебе.

Мы вместе вышли на улицу. Туман все еще клубился над землей, но был уже не такой густой как раньше.

Отойдя на несколько шагов от затерянной в лесу избушки, Скиталец, как и в прошлый раз, порылся в складках балахона, вынул оттуда нечто похожее на обмотанную фольгированным серпантином друзу горного хрусталя и протянул мне.