Орсон Кард - Звездные дороги [Истории из вселенной Эндера] [litres]

– Но не идеи как таковой, – уныло проговорила Клара.

– Может, все железо на вершинах подверглось эрозии и отложилось в пещерах, так что это последнее свободное железо, – сказал Эндер. – Потому мы и не нашли его ни на одной из вершин этой планеты.

– С ума сойти, – ответил Ройо, вызвав всеобщий смех.

В конце концов, однако, именно Лутон предположил самое очевидное:

– Наверняка здесь имеет место тот же самый принцип, что и с золотыми жуками, которых нашли Сэл и Бо. Жуки грызли богатую металлом породу и откладывали чистое золото в свои панцири.

– Но золотые жуки изначально возникли из местной фауны, королевы лишь модифицировали их гены, чтобы общаться с ними, – возразил Анвар.

– Ни на какой другой планете личинки жукеров железо не добывали, – сказал Мунк.

– По какой-то причине во время формирования этой планеты жилы металлических руд не сформировались в привычные нам залежи, – заметила Клара. – Возможно, здешним жукерам пришлось адаптировать собственную биологию, чтобы их личинки все-таки могли справиться с добычей металла.

– Или, – предположил Эндер, – все личинки жукеров всегда проделывали маленькие туннели, прогрызая камень, просто на этой планете королева разместила свои ясли там, где камень был особо богат железом, так что обычные личинки естественным образом выделяли землю с множеством железных частиц.

– Это легко проверить – достаточно выяснить, насыщены ли железом стены пещеры, – сказал Ройо.

– А я взгляну на плавильню – рассчитана ли она на работу с железистыми отходами, – добавил Мунк. Как металлург, он с большей вероятностью мог восстановить весь процесс на основе сохранившегося оборудования.

– Пожалуй, стоит отложить на завтра, – сказал Лутон. – Мы все наелись до отвала, поскольку к обычному ужину добавились булочки Одры. Так что давайте поспим, а утром займемся анализом на содержание железа в окружающей среде.

– Надеюсь, сможешь обойтись без Клары на время нашего с ней разговора? – спросил Эндер, преднамеренно не упомянув Ройо. Ему не хотелось говорить «Клары и Ройо», поскольку стало бы ясно, что ему предстоит разговор с влюбленной парой.

– А как насчет меня? – поинтересовался Ройо, у которого никаких иллюзий по поводу этого разговора не возникало.

– Без тебя мы всегда сможем обойтись, – заверил его Анвар. Все рассмеялись, и на этом вечер закончился.

Готовясь ко сну, Эндер решил, что, даже если обычные личинки жукеров не выделяли железо естественным образом, вряд ли стоило полагать, что какие-либо угрызения совести могли помешать королеве жукеров вывести особую разновидность, способную на такое. Насколько ему было известно, как по данным своей колонии, так и по отчетам с других планет, королевы достигли невероятных высот в области генной инженерии. Они грубо вмешивались в геномы местных видов, приспосабливая их к любым своим нуждам, чтобы получить над захваченными мирами полную власть.

Озадачивало его лишь одно: немалый процент выжившей на всех известных колониях местной флоры и фауны. Когда жукеры начали свое вторжение на Землю, они уничтожили все живое на захваченной в Китае территории. Не осталось даже скелетов или древесных корней – все превратилось в однородную жижу. Если они поступали так же и на других планетах, то откуда же бралась местная флора и фауна, с которой можно было экспериментировать?

Ответ напрашивался сам собой: на этих планетах они не уничтожили местную жизнь. Подобной обработке подверглась только Земля. Но почему?

«Возможно, наша планета была для них первой, где другой вид успел выйти в космос, – подумал Эндер. – И они решили отнестись к нам как к опасной форме жизни, уничтожив всю нашу генетическую инфраструктуру.

А может, они только что изобрели свое антибиологическое средство, и Земля стала для них испытательным полигоном, чтобы выяснить, удастся ли подобным образом ускорить развитие завезенной флоры и фауны, полностью совместимой с жукерами.

Пожалуй, стоит все же на время выкинуть это из головы, – решил он. – Все это хорошо для обсуждения после ужина, но опасно, если думать об этом постоянно».

С другой стороны, лучше ломать голову над этим, чем переживать из-за Клары и Ройо еще до разговора с ними. Кто знает, может, они уже решили стерилизоваться до брака и колония могла не беспокоиться по поводу гена бессонницы, грозящего будущим поколениям.

Отчего-то Эндер не мог отнестись к подобному всерьез. Молодые влюбленные всегда хотят потомства – именно в этом состоит для них суть любви. Любовь – взаимное влечение генов, стремящихся в той или иной степени воспроизвести себя в следующем поколении. И даже не желая скатываться в чрезмерную мистику, Эндер не мог избавиться от мысли, что, возможно, к возникшему между Кларой и Ройо влечению их склоняет именно роковой ген, отчаянно желающий воспроизвестись.

«Но это же полная чушь», – презрительно усмехнулся Эндер. Ген бессонницы остается лишь у определенного процента потомства. И возможность воспроизводства для него только увеличится, не окажись две его линии в геноме одного индивидуума, потому что такой человек с большой вероятностью умрет, не оставив потомства, в то время как обычные пассивные носители одной копии гена могли жить обычной жизнью, передавая ген дальше с примерно пятидесятипроцентной вероятностью.

Цель разработанного Министерством по делам колоний закона заключалась в том, чтобы помешать распространению генетических заболеваний. Да, это выглядело вполне разумно – на момент старта Международного флота, летящего на бой с жукерами, никто не предполагал, что тогдашним солдатам в будущем предстоит стать колонистами на отвоеванных ими планетах [28] Когда Международный флот выдвинулся к родной планете жукеров, люди понятия не имели о том, что те расселены по множеству миров. Сама идея колонизации родилась гораздо позже. .

Эндер не сомневался, что закон о защите человеческого генома внутри диаспоры исходил лично от бывшего директора Боевой школы Хайрама Граффа, ставшего министром по делам колоний, и был ответом на появление в колониях генетических заболеваний.

«Я не первый, кому приходится иметь с этим дело», – подумал Эндер.

Однако любой губернатор, решивший не настаивать на соблюдении закона, наверняка мог выйти сухим из воды. Он предвосхитил бы возмущение своих колонистов, а Министерство колоний никогда бы ничего не узнало о его проступке, если бы губернатор не упоминал об этом в своих отчетах.

«Но я не из таких, – решил Эндер. – К тому же я согласен с законом. Это вовсе не та омерзительная „евгеника“, которая практиковалась между двумя первыми мировыми войнами [29] Всего во Вселенной Эндера мировых войн было пять. . В тех „программах“, предусматривавших уничтожение евреев, гомосексуалистов, цыган, африканцев, славян и умственно отсталых, понятие „усовершенствования“ человечества как вида не значило ничего, кроме ненависти к презираемым и внушающим страх меньшинствам. Понятие „низших“ определялось исключительно „социальными критериями“.