Олег Таругин - Десантник. Дорога в Москву [litres]

– Володь, когда тебя в подвал посадят и пытать начнут, главное, сразу ничего не подписывай, – с совершенно серьезным видом сообщил в ответ Леха. – А то подмахнешь не глядя, – и привет. В Сибири знаешь как холодно? И снега много, за всю жизнь не разгребешь. А в тундре и того хуже, там вообще практически пустыня! Чего ржешь? Верно тебе говорю, я у бати на антресолях подписку перестроечного «Огонька» нашел, там про это подробно прописано! Влепят пятьдесят восьмую – и амба. «Четвертак» как с куста!

– Разведка, да заткнешься ты когда-нибудь?! – не выдержав, взорвался Батищев, изменившись в лице. – Неужели не понимаешь, что все, кончились твои шуточки?! За каждым своим словом теперь следи! За каждым! Всех под монастырь подведешь, а себя – в первую очередь! И невесту свою тоже!

– Не искри, Михалыч, – примирительно ответил десантник, пряча улыбку. – Все я прекрасно понимаю и осознаю. Просто подумалось – это ведь мы сейчас в последний раз в непринужденной обстановке меж собой общаемся. Заметь, как я сказал – не в «крайний», а именно что в «последний». Да и нет тут никого, только мы вчетвером. Понимаешь? Ладно, отставить лирику. Пошли на выход, что ли?

– Не спеши, – буркнул, потихоньку остывая, контрразведчик. – Приказано обождать, пока машина с товарищами осназовцами уйдет. Затем и мы двинем.

Снаружи коротко рявкнул автомобильный клаксон.

– А вот это уже за нами, – прокомментировал Иван Михайлович. – Степанов, ты все уяснил?

– Да уяснил я, уяснил, – десантник с хрустом потянулся. И, поглядев на хмурую физиономию товарища, со вздохом добавил:

– Слово десантника! А настоящий деˊсант своего слова не нарушает!

– Нелегко подобное признавать, но я тебе отчего-то верю… – кисло согласился Батищев. – Ну что ж, товарищи, идите за мной.

Спустившись следом за особистом на летное поле, Леха поморгал, привыкая к солнечному свету, после полутьмы отсека кажущемуся слишком ярким. Осмотрелся, на всякий случай не слишком активно вертя головой.

Грузовик со спецназовцами уже уехал, и сейчас возле скособочившегося транспортника стояла лишь вторая полуторка, запыленная «эмка» Судоплатова… и невесть откуда взявшийся внушительного вида лимузин классом на порядок выше творения Горьковского автозавода, вызывающе сверкающий черным лаком и хромом. На капоте, склонив над решеткой радиатора длинную шею, пристроилась диковинная птица с вытянутыми вверх крыльями. Память услужливо подсказала название: «Паккард». А кто в Москве образца сорок первого года ездил на подобном автомобиле? Правильно, или САМ, или…

Поскольку Иосиф Виссарионович на аэродром уж точно бы не приехал, значит, остается это самое «или»…

– Товарищи, сдайте, пожалуйста, ваше оружие, – раздался голос давешнего майора госбезопасности, подошедшего к ним с кожаным портфелем в руках.

Леха взглянул на коротко кивнувшего Батищева, первым вытащившего из нагрудной кобуры разгрузки легендарный «Люгер». Следом в недрах портфеля скрылся трофейный пистоль летуна, найденный в сбитом бомбардировщике и так ни разу и не использованный. Десантник присовокупил немецкий штык, мельком подумав при этом, что давно не ощущал себя настолько безоружным.

– Это все, товарищи? – подозрительно нахмурился энкавэдист, цепким взглядом осматривая невиданную экипировку.

– Так точно, все. Захваченное у противника автоматическое оружие, два автомата и авиационный пулемет оставили в самолете, – казенным тоном отрапортовал Иван Михайлович.

Майор кивнул и, отступив в сторону, отмахнул рукой.

Выскочивший из лимузина шофер распахнул массивную пассажирскую дверцу.

Глядя на невысокую плотную фигуру выбравшегося из автомобиля народного комиссара внутренних дел, Степанов мысленно тяжело вздохнул.

Ну, теперь начнется…

Земля-ноль, предгорья Уральского хребта, наши дни

– Отряд не заметил потери бойца, – задумчиво пропел-прогнусавил Степанов, осматривая опустевшую поляну, где еще недавно располагался лагерь геологоразведчиков. – Ушли они, Ирк, бросили нас. На произвол судьбы, можно сказать, бросили. Давай хоть попаникуем немножко, а то скучно?

– Очень смешно, – фыркнула девушка, перешнуровывая горные ботинки. Ботинки были новыми, выданными взамен окончательно расползшихся. Непривычного фасона, но зато крепкие и даже на вид надежные. Затягивая последний узел, Савушкина мысленно хихикнула: и ведь никто не поверит, что обувь ей вручили не где-нибудь, а в Москве образца одна тысяча девятьсот сорок первого года! – Или ты серьезно?

– Серьезнее некуда. Ну сама посуди, как могут двое здоровых молодых людей самостоятельно добраться до обитаемых мест? Точно говорю, заблудимся и помрем с голоду. И застрелиться не из чего, у меня даже любимый бластер отобрали!

– Там все равно батарейка села, – хмыкнула Ирина, поднимаясь на ноги. – А если серьезно, Леш, до сих пор не могу поверить, что мы дома! Столько всего произошло – фашисты, Великая Отечественная, ребята из далекого будущего, ранение… да хоть сам товарищ Сталин, в конце концов! – а потом р-раз – и я снова тут! Сдуреть можно! Голова кругом.

Хитро стрельнув глазками, девушка добавила:

– Хотя и плюсы тоже имеются.

– Это какие еще? – поддержал игру десантник, примерно догадываясь, что последует дальше. – Новые ботинки?

– Не только. Хотя ботинки определенно главное. Еще мне один молодой человек предложение сделал. А я, как полная дура, сразу и согласилась. Даже не представляю, что на меня нашло, последствия контузии, видимо. Вот думаю теперь, не продешевила ли? Может, стоило в прошлом остаться? Девчонка я видная, все при мне, выскочила бы за какого-нибудь перспективного энкавэдиста, вон сколько их вокруг нас крутилось, жила б в самой столице, может, даже в Доме на набережной! Как тебе?

– …А еще костюм с отливом и автомашину с магнитофоном. Бобинным на магнитной проволоке, он как раз по размерам в багажник поместится, – «понимающе» кивнул Алексей, на свой лад перефразируя героя старого кинофильма.

– Фу, какой ты! – Девушка шутливо пихнула Леху кулачком. – Уж и помечтать нельзя! А это тебе зачем?

Десантник с ухмылкой продемонстрировал пустую водочную бутылку:

– Это, моя дорогая, неопровержимое доказательство вреда женского любопытства. Не полезла б ты следом за мной на скалу, Палыч не распечатал бы свой неприкосновенный запас и не набрался в зюзю. Представляю, какой он злющий был! Ну, или, наоборот, добрый, ежели всю полулитру разом всосал. За ними, кстати, вертолет прилетал, на поляне следы характерные. А мы с тобой, как я понимаю, теперь числимся пропавшими без вести. Блин, вот я туплю! Скала же!

Торопливо дошагав до родника, Леха осмотрел возвышавшийся над водопадом массив, мгновенно отыскав приметное место, где он заметил металлический отблеск, с которого все и началось. Разумеется, никакого иновременного «объекта» там больше не было – просто изборожденный природной эрозией базальт. Интересно, как именно потомки это сделали? И когда? Или правильнее будет сказать «в каком времени»? В прошлом, наверное…