Мирра Секан - Белый Волк

— С какой это радости я должен отдать вам ребёнка, который только недавно вышел из комы?! — возмущённо спросил мужчина в белом халате.

— Слушай сюда, — некий мужчина схватил доктора за воротник одной рукой. — этой девочке грозит большая опасность. Ты думаешь, она в коме была из — за какой-то болезни?! Очкарик, эту девочку хотят убить! Эли нужно срочно увезти домой, к рафелю! Ах, что я тебе объясняю! — крикнул мужчина и взял первую попавшуюся в руки бумагу и ручку со стола доктора. Быстро что-то написав, он отдал бумажку и пакет, стоявший на стуле, врачу. — Передай это рафелю! Срочно!

— А… а… почему вы сами не передадите? — дрожащим голосом спросил мужчина в белом халате.

— Я их враг. — сухо ответил мужчина и, щёлкнув пальцами, испарился в снегу.

В палату юной пациентки зашел доктор с пакетом и какой-то бумагой. У спящей девочки сидел рафель и дремал, но тут же открыл глаза, стоило врачу войти.

— В — Вам передали… в — вот… — врач протянул пакет и бумажку рафелю. Девочка тоже проснулась и с интересом вытащила содержимое пакета.

— Мама! — воскликнула она, смотря на куклу. — Это же мамочка!!!

— Как… как похожа! — удивленно воскликнул рафель и начал читать. «Бегите! Вам необходимо срочно бежать с внучкой к себе домой. Срочно! В полночь за жизнью Эли придут гончие! Бегите! Ваша дочь в безопасности, я ее берегу, сберегите и вы ее ребенка!

Колден.»

— Это же… Колден, он же тоже гончий, какого…?! — удивленно шептал рафель, как вдруг в палату ворвался мужчина со светлыми волосами и голубыми глазами. Он с яростью посмотрел на врача.

— Я же сказал, что это срочно!!!

— Не трогай Эли! — вскочил рафель, загораживая ребенка. Вдруг в палату вбежала мед. сестричка с ужасом в глазах.

— Там… там… в больницу ворвались!!! Вход горит!!! — крикнула она.

— Твою мать! — выругался Колден и, схватив девушку с доктором за руку, подтащил всех к Эли. Рафель хотел было остановить его, но тут дверь загорелась. Гордым шагом в палату вошла шатенка с серыми глазами, внутри которых виднелся череп.

— Молодец, Колден, быстрее меня оказался. Выхода отсюда нет, здание горит. Отдавайте девчонку, пока сами живы. — сказала шатенка.

— Иди к чёрту, Фейрон. Она будет жить! — с этими словами он схватил на руки Эли и бросил, щелкнув пальцами, всем окружающим его жейзелам снег под ноги. Спустя секунду они оказались прямо перед домом.

— Спасибо… — еде выговорил рафель. Колден лишь кивнул и, обняв малышку, отдал ее Снеру.

— Бегите в дом! Помнишь, глава жейзелов, что ваш дом чародеи заклинали от всех бед и несчастий. На вашу свадьбу. Они не врали. Бегите! Гончие не могут туда попасть.

— Спасибо, дядя! — сказала Эли и поцеловала блондина в щеку, от чего тот онемел. Он видел, как рафель с внучкой и доктор с мед. сестрой убегают в дом. Он чувствовал сзади себя её, но поцелуй девочки был гораздо важнее.

— Ах ты тварь! — начала кричать Фейрон. — Ты сорвал мне важнейшее задание!!!

— Пошла ты… — единственное, что ответил блондин, прислонив руку к щеке, которую поцеловала Эли, а сутки назад и её мать. Вдруг он увидел темноту, которая постепенно окружила его. Он знал это место. Знал этот голос.

— Ай — ай — ай, Колден. Фейрон уже была готова сжечь тебя.

— Знаю.

— Конечно. А еще ты знаешь, что я тебя накажу.

— Знаю.

— Но ты не знаешь как.

— Необычное наказание? Я польщён. — в его голосе не было ни одной эмоции.

— Ох, Колден, Колден… Ты неисправим. Что ж, дорогой мой, любой поцелуй твой с жейзелом будет обращающим. Жейзел, ты же знаешь, что я о ней, на других не подействует, будет превращён в гончую ненависти.

— Сурово. — блестяще скрывая ненависть, ответил без эмоций Колден.

— Ты никогда не изменишься. Мой особенный и любимый гончий. Что с Мари, что с Лейлой…

— Мари была другой. Ты же знаешь, что Лейла совершенно иная… И её я буду любить вечно.

— Не знаю даже, везёт тебе или нет.

— То есть? — непонимающе спросил блондин.

— Ты можешь любить. Любовь — проклятье и благословение. Горе и счастье. Разрушительница и исцелительница… — немного подумав, глава произнёс. — Лучше не иметь счастья, чем иметь горе.

— Сомневаюсь.

— Колден, как тебе удалось? Как ты остался с душой чистой?

— Я любил Мари…

— И как же ты ее разлюбил?

— Я давно похоронил ее. Давно.

— Она давно умерла, но ты до сих пор ее помнишь.

— Прекрати. Люди, да и жейзелы тоже, любят не один раз в жизни.

— Значит и после Лейлы будет другая. А спать ты будешь все равно с Фейрон.

— Фейрон хороша в постели. Не более. А после Лейлы не будет никого. Никого и никогда. Я полюбил и ее дочь. Зачем убивать Эли?

— Она… она нужна мне мертвой. — немного сконфузился голос.

— Зачем?

— На что ты готов ради Лейлы? — сменив тему, спросил голос.

— Этот вопрос звучал из твоих же уст очень давно. Но о Мари. — вспомнил блондин. — На всё. Я готов на вечное скитание своей души в Аду ради неё, я готов и умереть, и жить ради нее. На все.

— Очень давно ты ответил, что ради Мари готов умереть. Ради Лейлы же ты готов еще и жить. Интересно, а на что будешь готов ты ради следующей избранницы?

— Следующей не будет. — отрезал блондин.

— А Нейл?

— А что Нейл?

— Он законный муж твоей возлюбленной, да и она его любит. Думаешь убить его?

— Нет. Какой смысл? Ведь ты прекрасно знаешь, что для них смерть — пройденный этап. Она никогда не полюбит меня больше его, нам никогда не быть вместе и наше «долго и счастливо» сгорело, не успев родиться.

— Ты такой пессимист. — то ли усмехнулся, то ли посочувствовал голос.

— Нет. Я реалист. Ты ведь это знаешь.

— Знаю. Мне нравится с тобой разговаривать. Остальные слишком скучные, слишком одинаковые, слишком бездушные, неинтересные.

— Даже так? Тебе интересен я тем, что могу чувствовать и ещё что-то, помимо ненависти. Ты завидуешь? — Колден ухмыльнулся.

— Немного.

— Лжёшь. Ты ведь давно уже жалеешь о содеянном. Ты ведь давно хочешь нормальной жизни в нормальном теле. Но все твои поступки необратимы.

— Какой ты проницательный. — с усмешкой ответил голос.

— Так и будешь скрываться за тенью высокого мужчины с баритоном?

— Прекрати! — темнота постепенно растворялась в сумраке ночного мегаполиса, но мужчина со светлыми волосами и синими глазами исчез, оставив после себя очень скоро растаявший снег.

В это же время…

Дом Снера…

— Дедушка, кто это был? — смотря в окно, за которым бушевал огонь, не причиняющий никакого вреда окружающим, а в его центре стояла разъярённая шатенка, с ненавистью смотрящая на стоявшего спиной к ней блондина. Синеглазого спасителя маленькой Эли.

— Это Колден, один из сильнейших гончих ненависти. Это наш заклятый враг.