Игорь Ривер - Тени Монолита [СИ]

…

Ведро обернулся на выстрелы. О судьбе искавших его бандитов можно было не гадать. В кузове стоящего у моста грузовика он заметил еще двоих, а в будке рядом с мостом третьего. Те пытались разглядеть, кто это подстрелил сейчас их товарищей, они вглядывались в придорожные кусты. Ведро обошел их, прополз за кустами и оказался рядом с тоннелем. Еще раз оглянувшись, он скрылся в темноте. За спиной у него опять захлопали выстрелы.

Мародерам, судя по звукам боя, приходилось плохо и Ведро задался вопросом: кто это там такой крутой шел за ним следом? Имело смысл отвязаться от этого «хвоста». Случай представился сразу же. В зеленоватом изображении прибора ночного видения вырисовывался корпус автоцистерны с надписью на боку «Огнеопасно». Сталкер хмыкнул. Бензин здесь сливать вроде бы некому. Он открутил крышку бензобака. Так и есть: бензин еще был. Цистерна тоже не пустая, наверное.

Леска у него была. Через минуту граната с разогнутыми усиками чеки была надежно заклинена на бензобаке и сталкер пошел в темноту, разматывая катушку.

…

Скар, разобравшись с напакостившими ему мародерами, как раз заглядывал в тоннель, давая глазам привыкнуть к темноте, когда внутри блеснула яркая вспышка. Не дожидаясь взрывной волны, наемник отпрянул и та лишь чуть оттолкнула его. В тоннеле продолжался глухой грохот — рушились перекрытия. Неудачный день. Тоннель взорван, сверху деревья, между которыми видны отблески «шокеров», слева река, берега которой непроходимы и вдобавок очень сильно фонят, справа лес. Можно было еще вернуться к бункеру и обрадовать ученых тем, что их прототип убежал в Припять, но отступать Скар не любил и не умел.

Чихая в воняющем гарью облаке пыли и утратив интерес к тоннелю, он огляделся в поисках места повыше. Надо было выйти на связь с Лебедем.

«Представляю, насколько тяжело ему далось это решение… Но вероятно это единственное, что можно было сделать. Чем быстрее удалить раковую опухоль — тем лучше».

«Вторгшиеся к нам сталкеры и военные уничтожены. Лебедь тоже мертв. Что теперь?»

«Жаль, что так вышло. Эти люди расплатились за наши ошибки. Я говорил с бойцами. С теми, кто называет себя «говорящими одинаково».

«Или просто «братьями».

«Да. Они сочли все это предательством. С их точки зрения мы могли бы справиться с этим сами, без помощи извне».

«Разве это не так?»

«Не так! Очиститься кровью нельзя. Вы не должны воевать с остальными. Если одна часть Единства, пусть даже лучшая, повернется против другой, то конец будет неизбежен. Монолит больше никогда не заговорит с нами. Ни с кем. А так, если зло уничтожит само себя, еще есть надежда. Я объяснил братьям, что теперь Единство — это они. Пусть сохраняют его и верят, что решение будет найдено и Монолит отзовется. Тогда они сказали, что выполнят этот приказ, но это будет последний приказ, который я им отдаю. Если они остаются хранителями Единства, то отныне они пойдут своим путем».

«Значит это и мой последний приказ».

«Да. Идите своим путем. Только одно еще: не защищайте Монолит. Не нужно этого делать. Пусть остальные уничтожают себя сами в бесплодных попытках дорваться до власти, богатства и бессмертия. А вы берегите себя и ты береги себя, Александр. Я ложусь в саркофаг. Нужно проследить, чтобы программа для объектов была заложена правильно».

Ведро кивнул и вышел. Постоял немного на лестничном марше, подумал, и пошел вверх. Через три пролета лестница вывела его в длинный, полутемный коридор. Здесь на полу, прислонившись к стенам, лежали и полулежали люди, уставившиеся в экраны висящих перед ними мониторов. Крайним справа лежал хорошо знакомый ему человек. Ведро присмотрелся. Ни одной раны — это хорошо… Он достал черную коробочку с белой проволочной петлей и засунул ее во внутренний карман комбеза лежавшего, а петлю надел ему на голову и прикрыл капюшоном. Щелкнул тумблером. Лежавший дернулся, широко раскрыл глаза, глядя в пустоту, потом обмяк. Ведро проверил его пульс. Порядок. Крепкий, здоровый сон.

— Удачи, Мессер… — и монолитовец пошел по заваленному телами коридору к двери.

Значит братья теперь сами по себе? Ощущение было неожиданно приятным. Если бы не глухой шлем, он бы начал насвистывать.

Цукерман совершенно пал духом. Группа Левого так и не вернулась с завода. Установку отключить не удалось. Потенциал пси-поля снова начал скакать. Значит все сделанное насмарку. И наемник этот пропал. Как его? Скар? Да, Скар. Но его-то как раз нисколько не жаль…

Пиликнул сигнал интеркома. Опять какой-то сталкер приблудился? Обычно ученые не отказывали одиночкам переждать в тамбуре, или даже в самом бункере выброс, или волну мутантов. Цукерман поднялся и направился к выходу.

— Кто там?

— Привет, — послышалось из динамика молодой голос. — Работенка есть?

— Работенка найдется.

Ученый нажал на зеленую кнопку, запуская механизм шлюза. Слышно было, как щелкнули запоры наружной двери. В шлюзе зажглись бактерицидные лампы и зашипел воздух. Когда-то предполагалось, что обработка входящих будет занимать до получаса, но потом выяснилось, что в этом нет необходимости. Никаких инопланетных бактерий и вирусов в Зоне не нашлось. Вообще ничего инопланетного не нашлось. А ведь когда-то… Цукерман кивнул собственным мыслям. Они с Шаровым продвинулись дальше всех в изучении Зоны. Бункер — его проект и задумывался, как микробиологическая лаборатория. Но ничего не вышло, потому что его умудрились поставить прямо в переменном пси-поле. Теперь даже за порог выйти боязно, вокруг то и дело шастают вооруженные зомби. Все свелось к тупой скупке артефактов у сталкеров и бесплодным попыткам либо найти защиту от пси-поля, либо выключить его генератор. Они уперлись лбом в непробиваемую стену. Даже уйти отсюда… Ладно, чего уж теперь?

Наконец открылась и внутренняя дверь. В полутемный коридор вошел молодой (голос не обманул) парень в промокшем комбинезоне с капюшоном. На плече у него висел странного вида автомат. Цукерману таких видеть еще не доводилось.

— Привет. Я — Приз, — представился сталкер.

— А я Станислав. Проходите, поговорим…

Заварив на кухне пару стаканов кофе (запасы уже показывали дно и когда-то их удастся пополнить?) Цукерман рассказывал сталкеру о своих проблемах. У него не было надежды, что этот человек поможет ему, или хотя бы попытается. Но он уже устал посылать людей на смерть, пусть даже те, кто уходил на «Янтарь», сами хотели этого и не собирался ничего скрывать.

Сталкер прихлебывал кофе, закусывал его печеньем, которое вытащил из рюкзака и внимательно слушал.