Андрей Земляной - Специалист по выживанию [litres]

– Э… гм… – Тот пальцами рванул завязанный на шее платок, будто тот душил его, и словно за спасительной соломинкой полез в карман, доставая небольшой брелок с одной кнопкой и несколькими крошечными лампочками в один ряд. – Вы позволите?

– М-м? – Алексей понятия не имел, что за штуковину достал его собеседник, но по тому, как напряглась Гельта, понял, что дело нешуточное, поэтому расстегнул пиджак, давая себе дополнительное пространство для доступа к пистолету, висевшему в подмышечной кобуре. Но с другой стороны, оружием это тоже не было, так что он просто кивнул.

Альд-тест был не то чтобы запрещенным устройством, но в обществе не одобрялся, так как нес явно расистский уклон. Прибор мгновенно измерял количество крови коренных жителей планеты – альдов, и соответственно мог быть указателем на чистоту крови агелау. Конечно, в Алексее не было ни того, ни другого, но включившийся прибор бесстрастно зафиксировал именно полное отсутствие генов коренных жителей планеты, что в этом мире автоматически означало абсолютную чистоту Изначальных, или, как их еще называли, Искусников. И вот это было уже очень серьезно. За тысячи лет проживания на планете Искусники организовали себе весьма устрашающую репутацию, так что никто не хотел даже тени конфликта с Архимагами.

Гевис ти Варгон с непониманием смотрел на негорящие огоньки и тут же перевел прибор на Гельту, после чего два из четырех огоньков загорелись, как им и положено, сообщая о примерном равенстве примесей в генах ватажницы, что, кстати, и так было ясно любому человеку. Затем он снова направил прибор на Алексея и с нарастающим ужасом смотрел, как гаснут индикаторы прибора.

– Прошу простить моего доверителя Гевиса ти Варгона. – Адвокат семьи Варгон, как опытный и бывалый переговорщик, перевел на себя внимание. – Мы не могли и полагать, что гарантом этой сделки являются Искусники. Мы, конечно же, сразу подпишем документ передачи прав и в знак своего расположения передаем банку уже оформленный аккредитив на сто тысяч золотом. – Юрист раскрыл папку и достал оттуда лист бумаги, покрытый красивыми вензелями и печатями, который и принял представитель банка, кивнув Алексею, что все в порядке.

– Тогда я вас, пожалуй, оставлю. – Он едва заметно кивнул, что при бурной фантазии можно было расценить и как поклон, и отошел к столику с прохладительными напитками.

Весть о том, что Искусники как-то заинтересованы в сделке, мгновенно распространилась среди бывших хозяев домов, и проблем больше не было. А когда были оформлены последние в этот день документы на владение, Лиро Техора вышел к Алексею, чтобы выпить по чашечке ароматного тонга.

– Вы к нам надолго? – Младший брат в большом и очень солидном семействе Техора получил прекрасное образование и строго следовал требованиям этикета, и его главному правилу – если собеседник сильнее тебя и если информации о нем недостаточно – не выпендривайся, будь вежлив и больше улыбайся. Лучше прослыть доброжелательным дураком, перед лицом сильного врага, чем дураком агрессивным.

Алексей тоже был сама вежливость и обходительность и заверил, что никаких долговременных интересов в Лаборе не имеет и отбудет, как только получит все документы.

– Вы теперь богатый человек. – Лиро широко улыбнулся. – Может быть, желаете сделать распоряжения относительно вложений?

– Да. – Алексей также широко улыбнулся в ответ. – Желаю получить все аккредитивами центрального банка Агелау.

– А может?..

– Нет, не может. – Алексей с улыбкой покачал головой. – Ваши проценты, конечно, велики, но мне надежность дороже.

А люди ехали и ехали. Изматывающий процесс переговоров и оформления документов закончился лишь на четвертые сутки. Дни, занятые документами, просмотром видеозаписей и разговорами, и ночи, когда неугомонная Гельта давала жару в постели, словно в последний раз. Так что окончание утомительного марафона и предложение прогуляться по городу вызвало у Алексея неподдельный энтузиазм. Вещи из кладовой хозяина башни, которые сначала вроде были малы, то ли разносились, то ли отвисли, но стали совершенно впору и заменили собственный гардероб. Тем более что было их намного больше, и вывез Алексей из своего временного пристанища ни много ни мало, а два мешка барахла, полагая, что не скоро еще сможет купить что-то подобное. Вещи были отличного качества, не мялись, не пачкались и не пропитывались запахами, что для Алексея, имевшего весьма острое обоняние, было важно. А для того, чтобы от него исходил приятный аромат, просто клал в боковой карман пиджака платок, пропитанный духами.

Воины, наконец отпущенные из-под присмотра, несмотря на деньги, не рванули наверстывать упущенное в кабаках и борделях, что было бы естественно, а, пообщавшись в узком кругу, практически в тот же день быстро разъехалась по всем сторонам света. Причем основная часть ватаги улетела сразу после общего пира в лучшем ресторане Лабора, а меньшая задержалась ради каких-то дел. Улетали курьерами, рейсовыми дирижаблями, уезжали по единственной ветке железной дороги и уплывали пароходами, но к вечеру из города убыли почти все.

Но это уже не волновало Гельту. Она распустила ватагу. Да и не было никакого смысла больше ходить за добычей. Прибыль в триста-пятьсот монет серебром была хороша до похода, а после того как на счетах образовались шестизначные цифры, такие деньги уже были неинтересны.

Из двадцати человек осталось только двое. Она и Гельтаи Гринар, ожидавший рейсовый дирижабль до столицы. Ну и, собственно, Алексей, тоже решивший посетить столицу Агелау Ашир.

Гельта звала его с собой в Бурс – небольшое островное государство в Синем океане, но Алексей не был готов превращать хорошую связь в плохой брак.

Этот момент он осознал еще в академии. Те, кто искал спокойной службы и такой же жизни, выскочили замуж и женились еще на третьем-четвертом курсе, и планомерно шли к кабинетным должностям и заслуженной пенсии в семьдесят пять лет. А те, кто мечтал стать генералом, готовились совсем к другому, и брак там предполагался годам к сорока-пятидесяти, когда офицера так или иначе окончательно списывали на штабную работу.

Поэтому на прямой вопрос Гельты он спокойно объяснил, что родители никогда не дадут согласияна этот брак. Что, однако, не помешало им устроить в эту же ночь феерический «забег по простыням», а с утра Гельта потащила его по магазинам, напирая на то, что «в столице так не ходят». Но это Алексей уточнил в первой же портновской мастерской, попросив альбом моделей одежды этого года и сравнив мысленно со своей одеждой, был вынужден согласиться. Но и покупать то, что предлагали ему, никак не желал, так как в моде был нежно-салатовый цвет длиннополых пиджаков и розовые обтягивающие лосины. Но поговорив с вежливым и явно очень опытным мастером, они решили проблему, частично переделав костюмы, убрав с них кружева и упростив их в соответствии с текущей модой до прямого длиннополого сюртука, с широким поясом, на котором висели шпага и дага. Заодно ему сделали нормальную подмышечную кобуру, вместо импровизированной подвески, которую он смастерил из модульной системы, и изготовили несколько шляп, эскизы которых Алексей нарисовал на большой доске, и буквально через полчаса уже получил пробные варианты.