Георгий Лопатин - Объединитель Руси [litres]

Первой целью на присоединение была выбрана Рязань.

Сидел в Рязани вроде как союзный Владимирскому княжеству князь Глеб Владимирович. Человек мутный, со скользкими повадками, потому и «вроде как». Если уж на то пошло, то человек с явными психопатическими отклонениями, что вполне отчетливо читалось на его лице, импульсивный и жестокий…

В споре за Владимирский стол Юрия и Константина поддержал последнего. В том числе и потому Юрий и выпустил из застенков тезку, Романа и Ингваря Игоревичей, чтобы Глебу жизнь медом не казалась и не лез своими грязными лапками в разборки между братьями, со своими родичами теперь разбирайся.

Да и причина, по которой Всеволод Юрьевич Большое Гнездо заточил их, была мутной. Глеб Владимирович обвинил их в измене великому князю владимирскому. Понятно, что он просто избавился чужими руками от своих конкурентов, смог как-то убедить в их виновности отца Юрия. Только слегка просчитался. Всеволод Юрьевич убивать их не стал. Тут и христианское «не убий», ну и, видимо, не до конца поверил, все же не дурак был, а потому не стал рубить с плеча.

«А такие хитропопые нам в тылу не нужны, ибо никогда не знаешь, что от них ждать», – подумал Юрий Всеволодович и предложил своему тезке, Роману и Ингварю Игоревичам свою помощь в захвате рязанского стола.

Юрий даже не представлял, как был прав. В изначальной исторической последовательности Глеб Владимирович со своим братом Константином прославился кровавым пиром в Исадах, на котором убил родного брата Изяслава и еще пятерых двоюродных братьев, в том числе Романа с их дружинами с помощью половцев… Ингварь и Юрий Игоревичи, также приглашенные на этот съезд, уцелели лишь потому, что не смогли на него прибыть.

Но сначала великий князь владимирский разъяснил им «политику партии и правительства». Отторжения это у братьев особого не вызвало. Может, потому, что Рязанское княжество изначально не могло претендовать на проведение полноценно независимой внешней политики, как те же Владимирское или Новгородское. Оно всегда вынуждено было идти в чьем-то кильватере.

– Так что сразу говорю, что Рязанское княжество будет поделено на два удела, Рязанское и Пронское, столы возьмут кто-то два из вас. Что до третьего, то могу предложить удел во владимирской земле на выбор.

– Рязанский стол пусть возьмет Юрий, Пронский – Роман, как старшие в роду, – сказал Ингварь. – А я, как и твой брат Владимир, особо сидеть на земле не хочу! Муторно мне! А если передумаю, то уделом, думаю, не обидишь.

– Не обижу, – подтвердил Юрий Всеволодович, убедившись, что старшие согласны с решением младшего.

Зимой тысяча двести пятнадцатого-шестнадцатого года начался поход владимирского войска на Рязань.

К нему присоединилась по собственному почину муромская дружина под предводительством князя Давыда Юрьевича.

Этот князь был куда как более последовательным союзником Владимирского княжества и в споре за Владимирский стол встал на сторону Юрия. Хотя в этой исторической последовательности его войска не потребовались. Но позиция была обозначена более чем четко.

Пришлось Юрию и с ним обсуждать во всех подробностях свои планы.

– Что до уделов, один сын наследует тебе, одного могу пристроить во владимирской земле. А чтобы еще сильнее скрепить наш союз, предлагаю поженить моего брата Святослава и твою дочь Евдокию.

– Доброе дело измыслил, – кивнул князь муромский. – И за щедрость твою благодарю. А то я уже и не знал, куда своего Святослава пристроить. Наследовать же мне будет Юрий. И на свадьбу дочери с твоим братом согласен.

«Куда ни плюнь, кругом одни Юрии, у него ведь еще и брат Юрий есть, и отца их звали Юрием, – неожиданно развеселился великий князь. – Я – Юрий, Рязань займет тоже Юрий! А еще в степи у наших границ хан Юрий бегает!»

Политическая самостоятельность Мурома была еще менее значительной, чем у Рязани, не говоря уже о том, что оно не могло существовать без внешней силовой поддержки против половцев. Так что ничего удивительного, что Давыд Юрьевич выказал желание влиться в формирующееся государство абсолютно добровольно. От этого ему была только выгода. В первую очередь еще сильнее повышался уровень безопасности.

Как человек умный, он понимал, что будущего у его княжества нет, особенно если делить его дальше. А делить-то по сути больше и нечего. Требовалось менять систему наследования, но поломать даже такую несовершенную и откровенно маразматическую схему было не так-то просто. Не поймут. И вот тут такой повод!

«И кто только такую ущербную систему Мономаху присоветовал? – призадумался Юрий Всеволодович на ту же тему. – Не церковники ли греческие, все из той же истины: разделяй и властвуй? Крутить мелкими княжествами проще, чем большим царством».

Эта мысль его насторожила. Он вдруг понял, что против него может ополчиться церковный клир. По поводу христианского смирения и миролюбия церковников Юрий не обманывался. Когда надо, они вполне могут насмерть крестом по голове огреть.

«Не успеют… – зло подумал великий князь. – А потом… кто не с нами, тот против нас. Все, кто начнет вякать против объединения Руси, отправятся на внеплановое свидание с Господом, косточкой подавятся или лбом о каменный пол из излишнего религиозного рвения слишком сильно во время молитвы стукнутся… А потом у нас будет свой патриарх, и всяким грекам к нам ходу больше не будет. Своих воспитывать станем…»

Что до похода, то он закончился, толком не начавшись. Узнав, сколько на него движется войск, а это порядка пяти тысяч вместе с муромцами и дружинами Игоревичей, и не имея возможности призвать половцев (те летом хорошо отметелили друг друга, хан Юрий постарался, и сильно обескровленные отошли на юга зализывать раны), Глеб сбежал к брату Константину в Пронск.

Пошли к Пронску.

Константин тоже желания в чистом поле драться не выказал. Мог запереться в городе и отсидеться до подхода помощи из степи или еще кто сподобится, решив сбить Юрия Всеволодовича на взлете, ведь остальным князьям явно не понравятся его планы, но тут взбунтовались горожане.

Почему?

Во-первых, авторитет у братцев Владимировичей в народе был откровенно низок. Разве что Изяслав выделялся в лучшую сторону, не зря же его старшие братцы в расход пустили.

Во-вторых, сработали агенты КСБ, распускавшие слухи о надвигающейся очередной волне оспенного мора. А то, что во Владимирском княжестве эту заразу победили, было известно еще раньше. Так кто ж захочет болеть, когда вот, под стенами, князь, который принес им избавление от этой напасти?!

Война была выиграна без единого реального боя, чисто на информационном поле. И на это тоже делался расчет, когда затевалась операция с вакцинацией.