Владимир Поселягин - Война миров [litres]

– Сергей хочет сказать, – поспешил я на помощь стралею, – что это именно я в конце лета прошлого года взял штурмом ваше управление на Лубянке. Надеюсь, вы об этом слышали? Мне помнится, закончилось это все вполне благополучно, без крови. Я забрал того, кого вы держали в своих подвалах, и ушел. Кстати, за разбитую коленку Андрея на вас долг. Не стоило его калечить.

– А как же майор, начальник отдела? – встрепенулся старлей.

– У меня с ним свои счеты, еще со времен, когда учился в спецшколе под Москвой. Это из-за него я попал на фронт и оказался в Харьковской мясорубке. Меня, между прочим, и подстрелили там, когда я в засаду попал к немецким диверсантам. Так что отвел душу. В остальном, надеюсь, ко мне претензий нет, все живы должны были остаться.

Если до того в зале еще был какой-то шум, то теперь стояла вязкая тишина, я слышал, как жужжали две мухи, спариваясь на кухне. О налете на Лубянку слышали все, все же информация просочилась в массы, так что теперь все присутствующие слушали нас ну очень внимательно, и это явно не нравилось офицерам ГБ.

– Встать на колени, ноги развести на ширину плеч, руки на затылок! – скомандовал мне майор.

– Ага, сейчас, только шнурки поглажу, – хмыкнул я, после чего спросил у старлея: – Они что, не знают, кто я?

– Честно говоря, до сих пор непонятно, как ты смог усыпить столько людей. Эксперты считают, что это был газ, но мнение у них неоднозначное. Поэтому о твоих способностях мы мало знаем, – честно ответил тот.

– Вот за что я тебя уважаю, так за честность, – снова хмыкнул я и сказал: – Поясни своим коллегам, что немцы тоже меня пытались убить, и вот я стою перед вами, а они червей кормят. Весной прошлого года так получилось, что я оказался на оккупированной территории. Причем с грузом. Груза много, а вывезти мне его было не на чем. Тут повезло, встретились шесть полицаев на лошадях, от них я узнал о подкреплении. Потом повесил их на ветвях деревьев. Подкрепление состояло из взвода немцев охранной дивизии на двух машинах. В результате все они были перебиты, техника досталась мне целой. Действовал я, намекну, в одиночку. Погрузив в машины груз, – вторую пришлось брать на буксир – я поехал дальше. По пути, уже на следующий день, мне встроился полнокровный литовский карательный батальон полного штата. Они возвращались на базу после работы, сожгли вместе с жителями три деревни и одно село, потом прочесывали лес, искали бегунов из лагеря военнопленных. Не нашли, поэтому на жителях и отыгрались. Так вот, встретились мы в середине дня. Чтобы перебить более шестисот солдат, имеющих тяжелое вооружение и бронетехнику, мне потребовалось не более получаса, причем пленных я не брал, они мне были не нужны. У батальона я взял трофеями грузовики и обе бронемашины, вся техника и вооружение достались мне целыми. Если уметь, это нетрудно. К трофеям я отношусь ну очень серьезно, однако и бросить жаба не давала. В общем, собрав все вооружение, из техники пять грузовиков и обе бронемашины, – пришлось тягач брать, чтоб тянул всю связку, – я перегрузил машины трофеями и поехал дальше. Снимал даже обувь с трупов. Как выяснилось, мои действия немецкому командованию очень не понравились. След моя колонна оставляла заметный, а бросить трофеи я просто не мог, проще застрелиться, но не брошу, так что не трудно догадаться, что на следующей стоянке, на ночевке меня нашли. Старлей, ты знаешь, что такое ягдкоманды?

– Конечно, знаю.

– Ко мне прислали четыре. Бой шел недолго, никто из егерей не ушел, нет у меня привычки отпускать тех, с кем я веду бой, живыми. Только трофеев было мало, оружие да форма. Эти гады умными оказались, технику в стороне оставили. Перебив их, я собрался и поехал дальше. Недолго проехал, обнаружил окапывающийся полицейский батальон. Тоже полнокровный, техники не было, но были пушки и минометы. Уничтожил батальон полностью за час, даже немного трофеев взял, из артиллерии, остальное облил бензином и сжег. Наступила ночь, это позволило мне оторваться от преследования. Двигался всю ночь и некоторое время утром, после чего встал на дневку. Решил пообедать. Представляешь, немцы меня снова нашли и сами ко мне вышли, подполковник шел по полю к лесу, где я разбил лагерь, и махал белой тряпкой. Решили пообщаться. Это был один из офицеров, что занимался уничтожением подполья на Украине, партизанских отрядов и диверсионных групп. Очень умный тип, я с ним разговаривал. Так вот, знаешь, что он попросил?

– Что? – не выдержал тот.

Если другие офицеры слушали меня с явно скептическим выражением лица, – кстати, двое обходили с фланков, отрезая мне путь к выходу, – то старлей слушал как раз ну очень внимательно. Я же говорю, умный он.

– Он попросил больше не убивать немцев. Очень вежливо. Мне нравится, когда люди умеют просить, тот офицер это делал с достоинством и верой в себя. То есть нормальный такой мужик, характером чем-то в меня. Так вот, он аргументировал просьбу тем, что один раз я немцев не тронул. Было такое, простых работяг и солдат я не трогал, оставлял в живых, остальных уничтожал. Это карателей, эсэсовцев и летунов. Летуны мне больше всего не нравились. Помню сорок первый, когда я вместе с погранцами чистил тылы наших армий от немецких диверсантов. Постоянно летали, расстреливая колонны беженцев, санитарные колонны или госпитали. Тот подполковник попросил немцев не трогать, но… на остальных ему было плевать. Просил он только за своих. Что я буду делать с полицаями, литовцами и другими народностями, которые им служат, ему было все равно, главное – немцев не трогать. Знаешь, я дал ему такое общение. В результате немцы сделали вид, что меня нет, и я спокойно завершил свои дела, не отвлекаясь на них. Так вот, встает вопрос, если я за несколько минут уничтожил два полнокровных батальона, причем готовых к бою, с тяжелым вооружением, то что мне может сделать кучка вооруженных офицеров, из которых двое тыловиков, а остальные имеют кое-какую начальную подготовку?

– Парень, мы внимательно выслушали ту чушь, что ты нес, не впечатлило, – сказал майор.

– Ты их усыплял? – спросил старлей.

– Ты действительно очень умный, – с заметным уважением протянул я. – Да, именно так… Как я понимаю, вам нужно доказательство моих профессиональных качеств? Товарищ майор, у вас, как я вижу, в руках классическое табельное офицерское оружие РККА, ТТ. Предлагаю выпустить в меня весь магазин. Цельтесь в корпус, не хочется, чтобы кто-нибудь позади меня пострадал.

– Позади тебя никого нет, там гардероб, – усмехнулся майор. – Предложение интересное, но я буду стрелять по конечностям.

– Милости просим.

Тот выстрелил и удивленно посмотрел на безмятежного меня. Я даже не дернулся, то есть никто этого не заметил, настолько я был быстр. После этого ТТ в руках майора загрохотал, пока затвор не встал в заднее положение. Никогда я еще не замечал к себе такого ошеломленного внимания. Показав открытые ладони, на которых лежали пойманные пули, кстати, горячие, я высыпал их на пол. С шумом, как от града, те простучали по паркету зала.