Влад Воронов - Земля лишних. Не пойду в шпионы

– Интересно, по чью душу этот торжественный комитет по встрече?

Мы вернулись обратно, и я задал этот вопрос Корнелиусу. Тот какое-то время отплевывался после служившей кляпом Андреичевой рукавицы, потом соизволил ответить:

– Это меня встречают. Пост на съезде с шоссе (как он красиво назвал ту разбитую грунтовку!) сообщил о появлении моего автомобиля. На заводе не дождались меня и поехали проверить, в чем дело.

– И что теперь?

– Теперь они доедут до шоссе, не обнаружат меня, вызовут подмогу с завода и начнут прочесывать лес навстречу друг другу.

– Сколько охранников на заводе?

– Точно не знаю. Несколько десятков.

– Броневики?

– На ходу – один.

– Это который сейчас проехал?

– Да.

– Откуда у вас вообще такое старье?

– А куда жители цивилизованных стран стараются спихнуть старое ненужное оружие и прочий утиль? В страны третьего мира. А мы что, мы не гордые. Нам и это сойдет.

– Вы приехали из Африки?

– Из ЮАР. Разве не очевидно? Когда там начали считать негров людьми, ничего другого не оставалось, как перейти сюда. Всю технику мы тоже забрали с собой. И людей. И скот. И негров.

– И построили здесь идеальное рабовладельческое общество?

– Ну да. В конце концов, это моя земля, что хочу, то и строю. Вот только трудно найти новых негров. Сюда как-то больше латиносов привозят, а это не то, работают плохо. Негры здесь разве что из Бразилии или с Карибских островов. Сдуру купил один раз гаитянцев – оказались полные отморозки, только зря деньги потратил.

Нот у нас человек действия, ему надоела болтовня:

– Прошу прощения, господа, что прерываю ваш философский спор… Влад, времени осталось немного, пора решать, что будем делать.

– Я бы посоветовал перестать играть в скаутов и сдаться. И даже готов пообещать…

– Что нас сожрут не свиньи, а собаки? Заткнитесь, Корнелиус, обойдемся без ваших советов.

Рукавица Андреича вернулась на прежнее место. Мы закрыли двери джипа и отошли в сторону.

– Вариантов немного. Назад к дороге не вернуться, там броневик с джипом и целый комитет по встрече.

– Можно бросить машину и обойти их по джунглям.

– А дальше? Опять по дороге, только пешком? И непонятно, стоит ли соваться на второй блокпост, и если нет, как его обходить.

– Ладно, а если вперед?

– На наркозавод? Там охрана.

– Часть охраны уже уехала к шоссе. Другая сейчас займется прочесыванием. Если их обойти…

– А что делать на заводе, пусть даже и без охраны?

– Мне кажется, эта дорога должна быть не единственной. Если у них там серьезное производство, а полтонны «дьявольской пыли» в неделю это серьезное производство, оно должно потреблять топливо. Много топлива. Оно должно потреблять сырье. Много сырья. А по этой дороге не возят столько грузов.

– Сырье могут возить с другой плантации.

– А бензин? А солярку? Нет, обязательно должна быть дорога, по которой идет сообщение с внешним миром. Даже если на блокпосту на шоссе засели какие-то отморозки, наглухо перекрывшие въезд в здешний наркорабовладельческий рай.

– Логично. Тогда ее и поищем. Правда, для этого надо как-то обойти облаву.

– Обойдем. Есть идея.

Минут десять мы вполголоса обсуждали подробности, потом вернулись к джипу. Корнелиусу на голову натянули его же майку, незачем ему по сторонам смотреть. Вернулись на дорогу и поехали обратно, в сторону шоссе. В процессе обменивались обрывками фраз о необходимости валить отсюда как можно быстрее, хоть на машине, хоть пешком. Переехали реку, долго и нудно поднимались по склону. На очередном повороте, когда дорога вновь нырнула в джунгли, Андреич хлопнул меня по плечу и энергично показал прямо.

Я вдавил газ до пола. Джип недоуменно взревел мощным мотором и ринулся прямиком в джунгли, снося усиленным бампером кусты и мелкие деревья и оставляя за собой просеку, которую не заметит только слепой. На дороге остались две глубокие, уходящие в лес колеи. Так продолжалось метров сто, а потом везение кончилось. Я почти успел оттормозиться перед здоровенным деревом, но земля оказалась слишком скользкой. Радостно застучала АБС, мы как на лыжах поехали дальше. И врубились в толстенный ствол. Удар бампера, рывок ремня, хлопок подушек – все слилось в одно мерзкое короткое ощущение. Не успел потрясти головой и проморгаться, как на крышу откуда-то сверху свалилось что-то тяжелое. Рыкнуло недовольно и унеслось в кусты.

– Водитель применил торможение двигателем, – задумчиво произнес Андреич. – Сперва тормозил бампером, потом радиатором, а там и до двигателя очередь дошла.

Вот везет мне последнее время на аварии. Хорошо хоть сейчас за водителя сидел, ремень левую, здоровую, ключицу дернул.

Оглядываю экипаж машины боевой – все целы и невредимы. За исключением Корнелиуса, который не был пристегнут и здорово приложился о переднее сиденье. Ушибиться должен был изрядно, но жизни это не угрожает, судя по яростному мычанию.

Ладно, по плану мы должны были где-нибудь застрять и бросить машину, но так даже достовернее получилось.

Нот выдал развернутую характеристику меня, как водителя, на армейско-матерном. Получилось внушительно, но до моего командира взвода на сборах не дотягивает. Нет в английском той энергетики.

За меня вступился Андреич.

– Да, нехорошо получилось. Что делать, теперь ножками. До темноты успеем оторваться.

Мы вылезли из джипа и принялись шумно разбирать поклажу, обсуждая дальнейший маршрут по кабаньей тропе к ручью, а там вверх по течению. Корнелиус затих. Нот подошел, открыл дверь.

– С этим что?

– Оставим пока, никуда не денется. Вдруг придется вернуться?

– А я бы грохнул. Чисто для надежности.

– Да ладно, пригодится еще. А если нет, так сам сдохнет. Кто его здесь, в джунглях, найдет?

Двери захлопнулись. Я обернулся и посмотрел на следы нашего короткого, но яркого путешествия сквозь джунгли. Нет, невозможно ТАКОЕ не заметить. Обязательно заметят. А заметив, все силы бросят сюда, на прочесывание этого района. И пусть прочесывают. Как раз до ночи провозятся…

Мы сидели за кустами на берегу реки и с удовольствием наблюдали за суетой на дороге. На ту сторону уже проехали два джипа и грузовик, и шум моторов не стихал.

От разбитого джипа мы по кабаньей тропе дошли до русла ручья. Там Андреич достал из своего безразмерного рюкзака пакет с уже знакомыми соцветиями и радостно оскалился:

– Вот нарвал сегодня.

– Привет собачкам?

– Скорее, пока, собачки. Если псина умная и раньше с чем-то подобным сталкивалась, она и близко не подойдет к этому запаху. А если глупая – на неделю лишится нюха. Не отравится, нет, просто запах очень сильный. Гораздо злее смеси табака с кайенским перцем, что применяют книжные диверсанты.