Сергей Клочков - Синдром Зоны [litres]

– Что, сталкер, решил числом задавить? – не очень громко, но различимо спросил один из них, на вид немного за сорок, но спортивный, подтянутый мужик, рядом с которым стоял молодой, наголо бритый парень с небольшой сумкой на плече. – Мы для договора здесь ведь?

– Да, для договора, – ответил Сионист. – Поэтому все твои стволы на землю сейчас положат и подальше от них отойдут. И руки на виду.

– А твои че, с волынами останутся?

– Останутся.

– С какой радости-то?

– Тебе встреча нужна, не мне, а я тебе не доверяю, – просто сказал Сионист. – Но обещаю: в случае ненападения ты и все, кто с тобой, уедут обратно живыми и здоровыми. Стволы на землю, быстро.

Бандит с сумкой кивнул, и его бойцы с явной неохотой, но все-таки положили автоматы.

– Ну, Сионист, давай побалакаем. Я, значит, буду Стас Мотор, ну или Станислав Николаевич, если по-новому, по-цивилизованному. Обращайся как хочешь, мы не огорчаемся.

– Присаживайтесь, Станислав Николаевич. – Сионист улыбнулся, и к столу поднесли второе кресло. – Выясним все вопросы.

– О, благодарствую… – Мотор уселся, бросил рядом сумку и, сцепив руки в замок, откинулся на спинку. – Появились у нас с вами, уважаемый…

– Александр Борисович, – подсказал Сионист.

– Александр Борисович, некоторые неприятности в отношениях, – деловым, спокойным тоном продолжил бандит. – Раньше мы особо не пересекались и друг другу не мешали, можно сказать. Ты дядя сильный, ребята твои не промах, да… мы это вполне осознали в свое время, когда ты отвоевал себе местечко под солнцем. Уважаем. Понимаем. Но! Но…

Мотор вздохнул и на глазах помрачнел:

– Так нельзя делать, дорогой вы мой. Нельзя. Что это за стрельба, что за дичь? Ведете себя, как конченый отморозок, а не серьезный человек. Своим вчерашним поступком вы, можно сказать, перечеркнули все мое к вам уважение.

– Беда-то какая, – вздохнул Сионист. – Мне теперь будет не хватать вашего уважения, Станислав Николаевич. Но учитывая, что считались вы с нами лишь постольку, поскольку со мной сейчас полсотни вооруженных людей, и в поселках наших тоже отнюдь не безответные жертвы, то потеря невелика. Будь со мной всего шесть человек, то, глядишь, сразу хоп – и никакого уважения. Руки бы, наверно, отрезал мне, да, Мотор?

– Да, – просто согласился бандит. – Отрезал бы, без базара. Потому что я уважаю силу, и сейчас с вами есть сила. Всякий человек, кто смог найти себе людей, вооружить их и взять то, что полагается по праву сильного, достоин уважения. По крайней мере я стану с ним считаться. Будь ты слаб, будь ты не волк, а овца, то у нас случился бы совсем другой разговор. Так устроен мир, уважаемый. Но мы с тобой волки, сталкер, а волкам не резон рвать друг другу глотки.

– Удивительное дело, – хмыкнул Сионист. – Какого шакала ни возьми, то каждый себя волком называет. Ну да ладно… Банда Сени Старого убила шестерых человек и искалечила одного с целью нас предупредить о том, что они сила. Ну, что ж, мы поняли предупреждение.

Побледневший от злости бандит некоторое время помолчал, хрустнул кулаками:

– Тяжелые слова, дядя. Напрасно буровишь, козел. – Напускная «цивилизованность» куда-то исчезла. – Да, но вы неправильно поняли это предупреждение. Туго всасываете, сталкерье, и со вчерашним вы попутали капитально. Мы этого не простим и просто так не забудем, говорю сразу.

– Мы тоже не забывчивые, – вздохнул Сионист. – И кажется, вам вчера это хорошо объяснили.

– Тебе, Сионист, еще долго за это расплачиваться придется. Тебе и всем твоим крысам, отвечаю. За каждого пацана спросим, учти.

– Учтем, не вопрос, – пожал плечами сталкер. – Ты вроде еще за чем-то приезжал?

– Наши в курсе, что у тебя Сеня Старый с пацанами. – Бандит пнул сумку. – Там, короче, бабло, нормально так. Верни их, и разойдемся. Пока разойдемся.

– Капкан, верни Мотору его пацанов, – распорядился Сионист.

ЗИЛ, ворча двигателем, проехал под высокие деревянные «ворота». С голов сидящих в кузове бандитов сорвали мешки, и в ту же секунду, свистнув, через перекладину перелетели пять тонких веревок. Сталкеры в кузове, не давая бандитам даже успеть понять происходящее, быстро накинули им на шеи петли, и грузовик тут же проехал дальше. В воздухе, дергаясь и раскачиваясь, остались висеть пять тел. Бревно громко поскрипывало.

– Да ты… – Мотор приподнялся, оскалившись и выпучив глаза, но Якут, двинув ему в затылок стволом автомата, бросил его обратно на кресло.

– Всем на колени! Не рыпаться! Смотреть, с-суки! – гаркнул кто-то страшно. – Копыта в небо!

– А вот это, Стас, уже мое предупреждение тебе, – четко проговаривая каждое слово, глядя в побелевшие глаза бандита, сказал Сионист. – Слушай, смотри и запоминай. Сегодня последний раз, когда тебе и всем твоим гадам позволено будет уйти от нас живыми, чтобы все это передать.

Сталкер грубо прихватил за красивую, богатую прическу Мотора и под хруст волос вывернул ему голову в сторону виселицы:

– За каждого убитого или покалеченного сталкера вы будете захлебываться в собственной крови. За каждого и всякий раз, поэтому здесь вам больше делать нечего. Хотите жить – убирайтесь, и это наше последнее предупреждение. Других не будет.

– Это война, Сионист, – с бесконечной яростью, скосив глаза, прохрипел Мотор. – Тебе хана, чучело. За Старого тебя порвут…

– А я разве когда-то искал с вами мира? – усмехнулся сталкер. – Или, может быть, собирался жить вечно? Любой из людей вокруг, если что, меня заменит. Это ты тоже запомни, гад, и своим передай.

Сионист отпустил волосы, брезгливо вытер о комбез ладонь и скомандовал:

– Оружие собрать и обыскать каждого, вплоть до ножа. Через десять минут трупы снять и выдать бандиту вместе с его же деньгами. Пригодятся на билеты. Обезоруженных отпустить. А вам, мрази, – ровно день, и чтобы на сто километров от Москвы вами даже не воняло. Не уйдете – пеняйте на себя.

Мотор прохрипел:

– Тебе точно хана… отвечаю…

– Значит, договорились, – кивнул Сионист.

Сталкеры собрали брошенные автоматы и пистолеты, быстро и бесцеремонно обыскали всех, а также тщательно проверили машины. Сумка, которую даже не открывали, полетела в багажник одной из «Тойот», и под прицелами молодчики своими руками вытащили мертвецов из петель и волоком понесли к микроавтобусу. Обезоруженные, потерявшие самоуверенность и вальяжность бандиты, мрачно озираясь, погрузились в машины, и «делегация» убыла.

– Что-то будет, – заметила молчаливая с самого утра, мрачно-задумчивая Хип.

– Обязательно будет, барышня, – хмыкнул Сионист. – Каша однозначно заварится большая, но мы уже реально устали жевать сырую крупу. Пора решать вопрос.

– Война, так это точно, – заметил Якут, провожая взглядом уезжающие «Тойоты».