Дмитрий Силлов - Закон лесника

Сейчас она была в той же одежде, в которой я положил ее в могилу, но при этом ничуть не походила на зомби. Здоровый цвет лица и губы, алые как майские розы, свидетельствовали о том, что в десяти шагах от меня стоит вполне себе живая и здоровая девушка, а не полуразложившийся труп, оживленный Зоной и вылезший из земли.

Единственное, что смутило меня, так это то, что она держала в руках. Предмет, похожий на электрический фонарь с затейливой рукоятью и широкой линзой. С виду совершенно безобидная штуковина – для того, кто не знает, что это на самом деле такое.

Но я – знал.

Это была «смерть-лампа». Оружие «мусорщиков», работающее с любыми объектами нашего мира примерно как ластик с карандашным рисунком. Одно движение указательного пальца – и что от предмета, что от человека остается лишь кучка мелкой серой пыли, которую любой легкий ветерок очень быстро сровняет с землей.

И сейчас эту самую «смерть-лампу» Рут недрогнувшей рукой направляла на меня. Моя Рут, спасшая меня от смерти…

Был бы в ее руке пистолет, всё кончилось бы быстрее. Но «смерть-лампе» перед выстрелом нужно секунды полторы, чтобы разогреться. Я видел, как Рут нажала на спусковой крючок, и как от нее ко мне по траве побежала, разгоняясь, едва заметная тень от смертоносного луча…

Полторы секунды.

Много это или мало?

Мало, конечно. Досчитал до трех – и нет их, прошли, закончились, канули в прошлое. Мало…

Но порой достаточно для того, чтобы принять решение. Страшное в своей простоте…

Фыф и Настя, всё так же держась за руки, шагнули вперед, заслоняя меня. Причем перед Фыфом дрожал и вибрировал воздух, словно маленький шам нёс перед собой невидимый щит, который был вдвое больше его самого. Он многое мог, этот пятиглазый мутант из параллельной вселенной, и даже я не знал всех его способностей. Оказалось, он умеет и это – задерживать смертоносный луч «смерть-лампы» еще на одно мгновение.

– Зачем?! – заорал я, приходя в себя от шока и осознавая, что сейчас произойдет.

– Ты нужнее, – сказала Настя, улыбнувшись мне.

В следующее мгновение невидимый луч, на мгновение уткнувшийся в вибрирующий воздух, снес защиту Фыфа вместе с ним и с его подругой, лишь тонкая серая пыль, повторяющая контуры их тел, на секунду зависла в воздухе – и осыпалась вниз…

Конечно, луч «смерть-лампы» не остановила бы эта жертва. В следующее мгновение он стер бы и меня, если б не мои спутники.

Оружие в их руках уже изрыгало пламя и раскаленный свинец, который рвал тело Рут на части. Что, впрочем, не помешало ей махнуть рукой в направлении тех, чей огонь был наиболее эффективен…

Гвардия Харона на опасность среагировала мгновенно: прикрыв своего предводителя стеной бронированных тел, она принялась поливать Рут из своих стрелково-гранатометных комплексов. По идее, приняв в себя запредельное количество свинца, человек давно должен был упасть. Но Рут продержалась еще пару мгновений, достаточных для того, чтобы резануть лучом по бронированной стене…

А потом у нее оторвалась рука, сжимающая «смерть-лампу». Но девушка еще стояла какую-то долю секунды, глядя вперед немигающими глазами. Так не смотрят люди, которых убивают. И нелюди, способные чувствовать боль, – тоже. И когда разорванное пулями тело рухнуло на серую траву Зоны, я уже знал: это была не моя Рут, а что-то очень и очень другое…

Мне в ботинок ткнулась горячая гильза. Я наклонился, поднял ее и еще одну, валяющуюся рядом. Потом сделал шаг вперед, присел на корточки и в каждую гильзу зачерпнул понемногу серой пыли из двух небольших кучек.

– Зачем? – спросил Хащщ, подходя ближе. – Их уже не вернуть.

– Я попробую, – сказал я, распрямляясь и доставая из кармана мультитул. Небольшие карманные плоскогубцы – удобная штука, когда нужно смять дульца у пары гильз, чтобы намертво запаковать в них прах друзей, которые только что не раздумывая спасли тебе жизнь ценою своих жизней.

Сплющив дульца, я положил еще теплые гильзы в нагрудный карман, туда, где, перехваченная красной резинкой, лежала прядь волос настоящей Рут – и удивился сам себе.

Го́ря по поводу смерти Фыфа и Насти не было. Я уже успел привыкнуть к тому, что Зона отнимает у меня друзей, но взамен дает возможность возвратить их обратно. И теперь мне нужно было лишь вернуть долг тем, кто, спасая меня, дал мне взаймы свои жизни. Вопрос лишь в том, как скоро я смогу рассчитаться со своими друзьями.

Впечатлительный Рудик шмыгнул носом, утер слезу с мордочки.

– Ты ведь вернешь их, Снар? – спросил он с надеждой в голосе. – Так, как вернул меня?

– Я постараюсь, – бесцветным голосом произнес я, внезапно осознав – а ведь сейчас всё было не так, как раньше. Раньше, когда мои друзья гибли, у меня была возможность взять для образца их кровь, волосы, или кусочек шкуры, как это было с Рудиком. Сейчас же от Фыфа с Настей осталась лишь серая пыль. Годится ли она для восстановления?

Впрочем, узнать это можно было лишь одним способом – добравшись до лаборатории Захарова на озере Куписта, хозяином которой после смерти владельца стал Кречетов. Но прежде нужно было решить основную задачу, ради которой мы пришли сюда, к Рыжему лесу.

Между тем гудение исчезло. Я специально заглянул за развалины. Портал исчез. Видимо, открылся он лишь для того, чтобы выплюнуть в наш мир отлично замаскировавшегося убийцу. Откуда «мусорщики» узнали про Рут? Да с их способностями это не особенно сложно. Или какие-то свои записи прокрутили, найдя на них меня и девушку – наверняка ж эти твари наблюдали за своей свалкой. А может, еще проще: при помощи какого-нибудь псионика на расстоянии залезли ко мне в голову и просмотрели воспоминания.

Впрочем, есть ли разница как? Главное, что их акция не прошла безрезультатно – «мусорщикам» за несколько секунд удалось уменьшить численность нашей группы более чем наполовину. Помимо Фыфа и Насти в серую пыль превратились пятеро гвардейцев Харона, а у шестого словно бритвой была срезана рука вместе с плечом.

Сейчас он, откинув забрало бронешлема, стоял и смотрел, как из него толчками вытекает слишком темная, почти черная кровь. Странное зрелище, согласен. Тем, кого никогда не ранили, не понять. Человек привыкает воспринимать себя как нечто целое, неделимое. Небольшие ранки, которые можно заклеить пластырем, не в счет. А вот когда из тебя фонтаном хлещет кровища, образуя на земле огромную темную лужу, всегда удивительно – откуда во мне ее столько? Удивительно – и непривычно. Потому что с вместе с фатальной кровопотерей серой волной накатывает на раненого слабость. Тоже другая, не такая, как обычно. Не зря ж существует выражение «смертельно устал». Думаю, оттуда оно. От тех, кто чувствовал, как стремительно вытекает из них жизнь, и успел рассказать об этом живущим, прежде чем навеки отправиться в Край вечной войны…