Алексей Близнецов - Империя. Книга первая [СИ]

Я снова мрачно глянул на экраны «периметра» своей капитанской каюты. Какое-то чувство полной безнадеги давило на всех. Уже больше месяца прошло с тех пор, как наш корабль был готов совершить прыжок для разведки дальнего космоса. Вместо этого следовали команды одна нелепее другой. Причем, естественно, никто ничего не объяснял, мы просто выполняли приказы. Два раза «Бородино» конвоировал гражданские суда из Зоны Отчуждения в Метрополию, пару раз просто висели возле Ригеля-2, для «охраны и обороны Главной Верфи» как говорилось в приказе. Сейчас же наш корабль в составе всего флота притащился сюда — практически в центр Империи «для выполнения особо важного приказа», который никто не довел ни неделю назад, ни сегодня. Я снова уставился на экран: ничего, никаких распоряжений и приказов — снова займемся подготовкой личного состава. Я вздохнул и нажал на панели кнопку вызова боевого поста.

— Главный пост! — мичман Васильев.

— Говорит командир, по кораблю — готовность номер два, экипажу заняться учебной боевой подготовкой, свободным от вахт и работ разрешаю увольнения посменно, до 22.00 местного времени.

— Есть — коротко ответил дежурный, в его голосе сквозило почти неприкрытое недовольство.

— Слышал? — я посмотрел на Костю — и так каждый день, у меня такое ощущение, что командующий флотом решил развалить дисциплину, а затем будь что будет.

— Маканин? — переспросил Костя.

— Он самый — утвердительно кивнул головой я. Об адмирале, в открытую, ходили нехорошие разговоры.

После сражения, в котором ново потеряли почти всю свою Армаду, он первым поспешил оправить вышестоящему начальству — начальнику ВКС адмиралу Шафирову победную реляцию. Как в условиях предельно жестокого сражения с превосходящим нас противником он выполнил задачу по спасению союзного флота, под ураганным огнем противника «преследовал его основные силы» и «нанес урон таким образом, что группировка Ф-дредноутов была парализована». Когда я первый раз прочитал отчет горе-адмирала, о том сражении, то скрипнул зубами от злости. Подобного непрофессионализма и откровенной глупости в этом документе никто не ожидал. Прикрыв свою обыкновенную трусость «стратегическим маневром» он погубил почти восемьдесят обездвиженных кораблей уцелевших в мясорубке первого удара.

— Иди уже, Костя, я хочу подумать кое о чем, надо подготовиться к встрече с Табулиным.

Увидев моё настроение, командир разведбата кивнул и вышел. Створка двери автоматически закрылась, отрезав меня от всего корабля, по которому уже вот как пару недель ощущалось что-то незримое, что-то неприятное и это что-то мне не нравилось.

Я рассеяно водил по экрану системы управления, перелистывая сообщения по флоту. Предназначенное мне сообщение я неосознанно тронул пальцем, текст развернулся, и уже, в который раз, перечитал: «Командиру крейсера прорыва „Бородино“, явиться в штаб Особой группы к 13.00, флаг-офицер Лобанов». По видимому, наконец-то, прояснилась ситуация по нашему походу, другое я не мог предположить. Всё складывалось как раз к тому, наконец-то мы пойдем. А как же иначе? Флот тут надолго, готовность два — это практически глубокий тыл, следовательно, отсутствие нашего корабля никак не скажется на действии, вернее бездействии флота.

«Наверняка мне там вручат приказ о разведке, чаще всего так и бывает, ведь командир еще на ремонте хотел о чем-то поговорить, но так и не случилось. Да, похоже, так и будет».

Придя к такому выводу, на душе стало немного спокойнее, надо собираться в штаб, время уже поджимает. Я снял повседневную форму и полез в шкаф, доставая черно-золотистую «парадку». Никто не отменял статьи Устава, запрещающие появление офицеров боевых кораблей на планетах в повседневной форме. Это всегда мне нравилось, когда еще придётся увидеть, с каким восхищением провожают тебя взглядами молодые, да и не очень молодые женщины? Оглядев свою ладную фигуру, в столь редко одеваемой одежде, я удовлетворенно подмигнул зеркалу и вышел из каюты. Путь к планете начинался скоростным лифтом, который из глубины громадного корпуса вынес меня к самому верху корабля, к батареям главного калибра. Там шли учения, расчеты в «ратниках» выполняли вводные по эвакуации раненых, тушению пожаров и герметизации отсеков.

«Что же, такая наша военная участь, думать подчиненным вредно. Кстати интересно, что думают о своих подчиненных — командирах кораблей высший командирский состав» — ухмыльнулся я про себя. «Особенно Маканин, победитель глотов и спаситель Армады» — почему то вспомнилось лицо командующего флотом, с тонким, острым носом и хитрыми бегающими глазами. «Ладно, не время сейчас себе голову забивать, уйдем в разведку, за это время тут порядок наведут, кому положено и во всём разберутся, главное выполнение задачи, остальное пока в сторону» — думалось мне, но легче на душе не стало. Размышляя об этом, я чуть не прозевал выход на десантную палубу, обычно занятую 1 Гвардейским, но сегодня тут было тихо. Лишь белый дежурный свет выхватывал из темноты пространства темные силуэты десантных модулей.

На верхней палубе рядом с этими громадами находился и мой личный командирский бот. Темная махина штабной машины вблизи казалась необъятной. Трехсот тонная бронированная конструкция напоминающая панцирь черепахи, позволяла выдержать прямое попадание торпеды, класса «тунгуска», не страшен ему был и огонь противовоздушной обороны всех известных систем. По сути это была уменьшенная копия десантной платформы, конечно далеко не так вооруженная и не настолько бронированная. Силовое поле класса «Ноль-спектр», которое устанавливали только на фрегаты — невидимки, делало мой бот очень серьезным противником. Помимо всего прочего он имел систему распознавания, не имеющую ни копий, ни запасных ключей. Только его хозяин, имеющий цифровой нейроамулет с биометрическими параметрами мог проникнуть в рубку, без своего командира он блокировался, выставлял энергетический щит, предупреждающий контакт с корпусом. Я мог участвовать в любой десантной операции, для этого на борту был установлен модуль «периметра», связанный непосредственно с кораблем, или же использовать его по прямому назначению — как мой личный катер. Такие катера были у всех сварогов — капитанов кораблей Особой группы.

Нейроамулет потеплел, я понял, что поле деактивировано и «периметр» уже принимает мои команды.

— Готовность к взлету три минуты, место назначения — штаб Особой группы, взлет по готовности — отдал я команду.

— Принял, выполняю. Взлет через две минуты тридцать секунд — ответил «периметр».

Еще на верфи, получив в своё распоряжение это чудо военной техники, я напичкал его кучей полезных вещей. Оружейный шкаф был забит под завязку, медицинский отсек, оснащенный по самому современному слову, ломился от количества препаратов и медицинских автоматических модулей различного назначения. При случае в моем катере, спокойно провести операцию или провести реанимационные мероприятия. «Тьфу, тьфу, тьфу, не дай Бог!» — подумал я. Надеюсь, до этого не дойдет. Помимо всего этого на катере располагались полностью автономные и обеспеченные по последнему слову техники две жилые каюты.