Джей Кристофф - Репликант-13 [litres]

Но Ана видела только Иезекииля. Ужас. Душевные муки. Ярость. Вот что вызывала в ней та картинка из прошлого, на которой он, подняв пистолет, целился ей в голову.

– Прости, – сказал он.

Я услышала раскат грома.

А потом… тишина.

– Ты выстрелил в меня… – выдохнула Ана.

Крикет переводил взгляд с нее на репликанта и обратно.

– Что?

– Убери его от меня, – задыхаясь, прошептала она.

Звуки стрельбы. Шесть пуль пробили асфальт, очертив вокруг нее аккуратный полукруг.

– Успокойтесь-ка, барышня, – предупредил Ану Проповедник.

– Ана… – с мольбой окликнул ее Иезекииль.

– Отвяжись от меня! – пронзительно закричала она.

Проповедник выстрелил в воздух и заорал во все горло:

– А ТЕПЕРЬ ВСЕ, ЧТОБ ВАС, ВЗЯЛИ И УСПОКОИЛИСЬ!

Выстрелы утихли, и повисла звенящая тишина. Охотник за головами кивнул, явно довольный собой. Он убрал пистолет в кобуру, махнул огнеметом в сторону покореженной машины и загробным голосом произнес:

– Можешь уже вылезать оттуда, Пташка. Иначе я могу забыть о манерах и всадить пулю в голову мисс Карпентер. Мне все равно заплатят.

Иезекииль выполз из помятого кузова, и Титаны тут же наставили на него свое оружие. Их оптические прицелы засветились, стволы автоганов пришли в движение.

– Агент, нам уничтожить его? – спросил пилот.

– Нет, – ответил Проповедник. – Не открывать огонь до тех пор, пока я не отдам приказ. Этот ордер является первым приоритетом. Утвержден советом правления, как поняли?

– Вас понял. Ожидаем дальнейших указаний .

Охотник за головами стащил с себя противогаз и полез в изодранное пальто. Выстрел из дробовика разорвал ему грудь, и под растерзанной плотью засверкал металл. Порывшись в кармане, он сунул за щеку щепотку синтетического табака. Потом поднял огнемет и наставил его на Иезекииля.

– Так и лежи, Пташка. Я видел, что сделал огонь с твоей старшей сестрой, там, в Армаде. Так что не двигайся, если, конечно, тебе не нравится запах жареного мяса.

Ана сморгнула слезы, страх перед Проповедником тут же заставил забыть о переполняющих ее ярости и ненависти. Девушка бросила взгляд на Кайзера, все еще неподвижно лежащего в пыли. Рядом с ним валялась ее сумка, внутри которой блестела красным граната из термекса. Но они были так далеко…

Она посмотрела на Проповедника. На ствол его пистолета. И вдруг снова оказалась в той камере. Ее руки были испачканы кровью. И лицо тоже. Рядом лежали тела ее родителей, брата и сестры. Над ней стоял Габриэль. Из-под спутанных светлых волос сверкали зеленые глаза. Голос Мириад звучал словно издалека, умоляя репликантов остановиться. Красивое лицо Уриэля, обрамленное длинными черными волосами, исказилось от злобы. В глазах Хоуп все еще стояла нерешительность, хотя ее руки уже были в крови. Взгляд Фэйт, когда-то самой близкой подруги Аны, теперь был пуст и холоден.

И он был с ними.

– Что плачем, барышня?

Ана с вызовом взглянула на охотника за головами, изо всех сил стараясь отогнать слезы. Но тщетно. Они лились нескончаемыми ручейками. Потом она посмотрела на Иезекииля, увидела неприкрытую боль в его лице, и земля под ней раскололась, утягивая вниз, в бездну…

– Ана… – взмолился он. – Позволь мне все объяснить…

– Заткнись! – закричал на него Крикет. – Ты делаешь только хуже!

Ана не чувствовала свое тело. Не могла дышать. Все эти нагромождения лжи… Она села на асфальт, обхватила руками колени и стала слушать, как ее жизнь разлетается на миллионы окровавленных осколков.

Проповедник посмотрел на рыдающую девушку, потом на парня, который был почти человеком, и что-то проворчал.

Потом сплюнул на пыльную дорогу и отправился обходить останки машины, не сводя огнемет с Иезекииля. Пилоты машин бесстрастно наблюдали за происходящим, держа под прицелом Ану и Иезекииля, и ждали команды. Может, будет даже лучше, если их убьют, решила Ана. Она просто закроет глаза и будет слушать песню пуль.

Проповедник постучал пальцем по своему горлу и сосредоточенно нахмурился.

– База, прием, это Священная книга. Повторяю, База, это Священная книга. Задание выполнено. У меня тут бонус, который может быть вам интересен. С ним было много проблем, и я решил, что ваши технари захотят заглянуть в голову этой редкой пташки. Меня нужно забрать из…

Мужчина моргнул, услышав странный звук, и обернулся. На земле, виляя хвостом, сидела ржавая металлическая собака. Пес выглядел почти настоящим, но год назад его мех начал изнашиваться, поэтому Ив сняла его и раскрасила металлический корпус в цвет городского камуфляжа. А сейчас он был похож на скелет – сплошь композитные пластины и гидравлика.

Таким он ей даже больше нравился.

Собака держала в зубах красный цилиндр. Он был помечен маленьким черепом с скрещенными костями и штампом «ВЗРЫВЧАТОЕ ВЕЩЕСТВО». Это была самодельная граната, и сообразительный блитцхунд сразу понял, как убрать чеку.

Его глаза светились кроваво-красным.

– Кайзер… – прошептала Ана.

– Гав! – ответил пес.

БУ-УМ!! !

Термекс вспыхнул огненным ореолом, взрыв был оглушительным. Ану обдало пылью и жаром, и она закрыла глаза. Крикет испуганно прижался к ней. Девушка встала на колени, выкрикивая имя Кайзера. В небо поднялся большой огненный шар. Вокруг клубился черный дым, сверху посыпался дождь металлических обломков. Проповедник неподвижно лежал с широко раскрытыми глазами. Нижняя половина его тела была оторвана взрывом.

– Вижу противника! Вижу противника! – закричал пилот Тарантула. – Уничтожить их!

Ана почувствовала удар в спину, чьи-то сильные руки. Иезекииль поднял ее и потащил за обломки Сандерсаурус. Машины открыли огонь. Она продолжала кричать имя Кайзера и плакать. Пули пробивали кузов и с глухим стуком отскакивали к двигателю. Крикет тоже побежал в укрытие и успел спрятаться за обломками как раз в тот момент, когда раздались громкие удары. Титаны и Джаггернауты обходили их с фланга, под массивными ногами и гусеницами скрипела пыль. Несколько секунд, и машины займут позиции.

Несколько секунд, и они будут мертвы.

– Ана, прости меня, – прошептал Иезекииль.

Один из Джаггернаутов загородил солнечный свет. Поднял автоганы.

Крикет встал перед девушкой, пытаясь закрыть ее своим крошечным тельцем.

– Отвали от нее!

Ана посмотрела в дуло и почувствовала небывалое успокоение. В отличие от Ив, которая хотела сопротивляться из последних сил. Потом она услышала звон стекла. Кто-то тихо выругался. Из покореженного кузова Сандерсаурус показалась рука в розовой пластиковой перчатке.

– Стойте, – прошептала Лемон.

Джаггернаут содрогнулся. Дернулся, словно его ударила невидимая рука. Из его оптических прицелов посыпались искры, а Лемон Фреш сжала пальцы в кулак и одной лишь силой мысли, одним жестом, одним словом сожгла каждую цепь и каждое реле внутри его металлической оболочки.