Роман Афанасьев - Возвращение Ночного Охотника

— Спокойно, — сказала Лена. — Спокойно! Не дергайтесь. Сейчас.

Она медленно опустила руку, и второй ряд охранников зашевелился, поднимая оружие. Лена бросила взгляд дальше, на оставшихся двух, и прикусила губу, подавив проклятье. Черт!

Охрана, заметив ее движение, подалась вперед, и Лена замерла.

— Тихо, — резко бросила она, чтобы все внимание сосредоточилось на ней. — Пистолет у меня за спиной, за поясом. Я просто достану его. Осторожно.

— Без резких движений, — выдохнул охранник, поднимая ствол и целя ей в лицо. — Левой рукой!

Охотница застыла. Потом кивнула, и медленно потянулась за спину левой рукой. Она опускала пальцы очень медленно и осторожно, чувствуя, как все взгляды охранников, набившихся в этот белоснежный коридор, прикованы к ней. Это было прекрасно, потому что им не нужно было видеть, что происходило за их спинами.

А там, на потолке, открылась щель. Большой квадрат фальшивого потолка чуть отошел в сторону, словно кто-то сидевший среди проводов и труб, решил осмотреться. Лена медленно опускала руку, а щель в потолке становилась все шире и шире. Вот она превратилась в провал, когда квадратный фрагмент фальшпотолка втянули внутрь. А потом, из темноты, в белый коридор, высунулся острый нос. Большой острый нос грызуна.

Лена шевельнула пальцами, сунула руку за спину, и пистолет охранника ткнулся ей в лицо, чуть не коснувшись щеки. Идиот — решила Лена, стараясь не смотреть на потолок. Краем глаза она заметила, как силуэт огромной крысы наполовину высунулся из своего убежища. А еще она заметила, как подозрительно дрогнули тени на полу — в углу, у лестницы, в том месте, где виднелась вентиляционная решетка.

Рука охотницы скользнула под куртку, и пальцы коснулись холодной рукоятки. Видимо, что-то мелькнуло в ее глазах. Охранник, тыкавшей пистолетом ей в лицо, нахмурился и протянул вперед свободную руку.

— Сюда, — сказал он. — Дай сюда.

Лена, смотревшая ему прямо в лицо — в прищуренные злые глаза человека, которому доводилось стрелять в других людей — медленно подняла голову и кивнула.

Черная остроносая тень упала с потолка на плечи последнего охранника, и тот завизжал, как кошка, которой отдавили хвост.

Пистолет перед лицом Лены дрогнул и выстрелил. Но она успела скользнуть вперед, и ствол загрохотал у нее над ухом. Охотница, продолжая двигаться, лбом ударила стоявшего слишком близко охранника в лицо, тот отшатнулся, Ленка толкнула его свободной рукой, отшвыривая от себя, и, наконец, выхватила свой Браунинг из-за пояса и всадила две пули в падающего от толчка охранника. Одна пришлась в грудь, а вторая попала точно между злых прищуренных глаз.

В коридоре стоял многоголосый хор ужаса, боли, и звериного рычания. Лена перекрыла эти вопли еще парой выстрелов — прострелила голову охраннику из второй пары, пытавшегося выстрелить в огромную крысу, впившуюся в горло его напарнику. И еще одной пулей свалила последнего, стоявшего к ней спиной и палившего почем зря в оживший коричневый пол под ногами.

На секунду в коридоре стало тихо. Лена тут же переложила браунинг в правую руку, бросила взгляд себе под ноги. Там лежал охранник с ошметками вместо головы. Над его телом стояла рыжая псина с окровавленной пастью. У псины в груди была дыра, из которой тихонько сочилась темная кровь.

— Вер, — позвала Лена. — Серебро?

Рыжая задрала голову, глянула косо, оскалила окровавленную пасть. Было бы серебро, она валялась бы тут на полу, истекая кровью. Лена быстро оглянулась — стеклянный «стакан» на месте, лишь треснул от выстрела. Железная белая дверь, напоминавшая вход в сейф, плотно закрыта. И вряд ли она откроется в ближайшее время.

— Ладно, — громко сказала Лена, перешагивая через обрывки Вериной одежды и пробираясь между трупов. — Что дальше?

Треш, оставивший свою жертву в покое, задрал острую морду. На ней виднелись следы крови — длинные крысиные зубы вскрыли горло человека как пакет чипсов. В короткой лапе Треш держал длинный штырь, напоминавший отвертку, с которого капала кровь.

Лена подняла взгляд и оглядела поле боя. Невольно поежилась. Первого охранника Треш заколол. Потом, видимо, прыгнул на второго и загрыз. А об оставшихся двух позаботилось его воинство. Коридор просто кишел ими — серые, бурые, черные — дикие крысы размером с мелкую собачонку возбужденно сновали по полу, тычась острыми носами в мертвые тела охранников и своих сородичей. Людей, они, судя по всему, просто загрызли — взлетели вихрем по одежде и прокусили горло. Сейчас полсотни крыс крутились вокруг лестницы, напоминая волнующееся море.

— Лена, — прошелестел Треш. — Идем.

Охотница снова оглянулась на стеклянную дверь. Тихо. Пусто. Никто не спешит на помощь охране. Или… Лена обернулась, бросила взгляд на лестницу.

— Уходим. Наружу, — резко сказал Треш, оглядываясь на тела мертвых крыс — раздавленных и растерзанных выстрелами. — Здесь все.

— Кобылин, — нерешительно произнесла Лена. — Он…

— Сам, — отозвался Треш, взмахнув своим оружием. — Не войти. Сам.

Лена сдавленно чертыхнулась, глянула на Веру, смотревшую на подругу огромными зелеными глазами, и стиснула зубы. Треш прав. Кобылин теперь сам по себе. А вот Верку точно нужно вывести отсюда.

— Веди, — сказала она крысюку. — Куда?

Треш махнул рукой в сторону ближайшего трупа.

— Карта, — сказал он. — Пропуск. Потолок слишком тесно.

Снова ругнувшись, Лена присела на корточки и принялась брезгливо ощупывать карманы покойника, лежавшего перед ней. Когда она выудила карточку и поднялась, Треш опустился на четвереньки и засеменил к лестнице. Крысы прыснули от него врассыпную, в мгновенье ока исчезнув в каких-то щелях и отверстиях. Через секунду в коридоре остались лишь трупы — людей и крыс.

Лена, следуя за крысюком, подошла к лестнице, поднялась к двери. Вера, скользившая следом, легонько толкнула ее носом в поясницу.

— Сейчас, — сказал Треш, прислушиваясь к чему-то. — Вверх. Двое спускаются. Готова?

— Пошли, — выдохнула Лена и хлопнула карточкой по цифровому замку.

Когда огромная дверь захлопнулась, Кобылин сделал пару шагов вперед и остановился. Перед ним раскинулась подземная комната — большая, как спортивный зал, но с низким потолком. Гладкий пол, гладкие стены — не комната, а пустой ангар. Свет из одинокой лампы под потолком заливал центр комнаты, оставляя углы в темноте. Комната не пустовала. В самом центре, под лампой стоял металлический стол, напоминавший школьную парту. За ним сидел человек в строгом черном костюме и белой рубашке. Аккуратная стрижка, внимательный взгляд, строгое лицо бизнесмена, явившегося на серьезные переговоры. На блестящей столешнице лежал только один предмет — моток тусклых металлических цепей. Каждое звено было покрыто крошечными черными точками, образующими сложные ветвистые узоры. Больше на столешнице ничего не было.