Роман Афанасьев - Возвращение Ночного Охотника

— Оно — мое! — взвизгнул Кох, извиваясь на месте так, что затрещали кости. — Мое!

— Последний шанс, — прошептал огромный шар и раздался в стороны.

В его центре появилась черная воронка. Медленно крутясь, она развернулась перед духом, затягивая его в свои глубины — в тот самый колодец, из которого он недавно выбрался.

— Пройди на ту сторону, — сказали губы живого тела. — И покойся с миром.

— Нет! — в ярости выдохнул Кох. — Никакого мира! Только война!

Он собрал остатки сил и ударил в центр бури. Воронка смялась, лопнула, и прозрачный шар распался. Ликующий чернокнижник, смеясь, ударил снова. Но прозрачные куски лишь расступились в стороны, принимая очертания людских силуэтов. Молодой парень в очках, китаянка в зеленой робе, старик, в кожаном плаще и ковбойской шляпе — они все были здесь. Сквозь их призрачные фигуры проглядывали другие. Десяток, нет, дюжина, две дюжины! Они стояли строем, немые, укоризненные, подчиненные чужой воле. Воле охотника со стальным взглядом, появившимся прямо перед Кохом.

Чернокнижник собрал свои силы в черное копье и нанес удар — прямо в грудь проклятому духу, собравшемуся вернуться в свое тело. На этот раз охотник не отступил. Он вскинул руку, и копье из жизненной силы Коха зависло перед ним, гудя от сдерживаемой ярости.

— Я вспомнил еще не все, — медленно произнес призрачный охотник, поднимая голову и пронзая Коха стальным взглядом. — Но память… Постепенно возвращается ко мне.

Его глаза полыхнули огнем, из глазниц заструился черный дым, расплываясь в пустоте подобно чернилам в банке с водой. За спиной охотника раскинулись огромные крылья и тени, окружавшие его, прыснули в разные стороны, как от вспыхнувшего огня.

— Мертвое должно оставаться мертвым, — прогрохотало существо. — Тебе не место в этом мире. Уходи.

Оно вскинуло руки, и тугая волна силы притянула Коха в объятья крылатого монстра. Чернокнижник завизжал что было сил, чувствуя, как призрачные руки прожигают его насквозь, заставляя таять, словно иней на солнце. Он вопил и задыхался, обращаясь в ничто, в дымку, в призрачный туман… Вопил, пока не кончились силы. А потом — исчез.

Кобылин распахнул глаза и медленно выдохнул. Высоко над головой раздался приглушенный рокот грома, все здание вздрогнуло, с потолка посыпалась белая пыль.

Алексей пошатнулся, но устоял на ногах — он, оказывается, цеплялся обеими руками за перила, покрытые сеткой трещин. Сердито отдуваясь, Кобылин медленно отлепил руки от деревяшки, взглянул на скрюченные пальцы, сведенные судорогой. Покачнулся. Опустил глаза.

Черные дыры на рубашке налились темной влагой, словно раны начали кровоточить, да вдруг передумали. По бедру стекал теплый ручеек, но он уже начал впитываться в ткань. Кобылин чувствовал боль — во всех ранах, царапинах, ссадинах. Он знал, что они кровоточат — как всегда, открываясь в тот самый миг, когда он в своих воспоминаниях забирался слишком далеко. Он сделал что-то. Что-то из прошлого, что едва не стоило ему жизни. Опять.

Покачнувшись, Кобылин снова ухватился за перила и замер, пытаясь восстановить силы. Холодный ветер гулял за его плечами, кто-то шептался за спиной, и сквозь тихие голоса пробивался тонкий и звонкий голосок. Выкрикивающий знакомое имя.

— Не сейчас, — отрезал Кобылин. — Хватит.

Он опустил веки, сосредоточился, и черная дыра в его сознании исчезла — резко, словно захлопнулась дверь. Вокруг сразу потеплело, а боль отступила, царапаясь теперь только в глубине затылка.

Открыв глаза, Алексей шумно выдохнул, мотнул головой, разминая шею. Плохо. Чертовски плохо. Это было… Опасно? Глупо? Паршиво? Стремно? Безумно? Все вместе взятое? Не в силах подобрать нужное слово, охотник тяжело вздохнул, оттолкнулся от перил и поднялся на последнюю ступеньку.

Он быстро осмотрел мертвые тела охранников, бросил взгляд на закрытую дверь, коснулся пальцем карточки, висевшей на шее. Там, за дверью, приглушенно грохотали выстрелы. Но Алексею казалось, что он должен был вернуться. Но не сюда. Он должен был вернуться… За кем-то?

— Ленка, — шепнул Кобылин, вспоминая расплывчатые женские фигуры за мутным стеклом. — Вот дура! Зачем?!

Он вскинул голову, заглянул в лестничный пролет, туда, откуда совсем недавно раздался женский крик. Потом выхватил из-за пояса пистолет и рванул вверх, перепрыгивая по две ступеньки за раз.

Скадарский медленно поднялся из черного кресла с высокими подлокотниками. Легкое, сетчатое, собранное из самых новейших материалов, оно даже не скрипнуло, когда долговязая фигура князя оттолкнула его в сторону.

Задыхаясь и сипя, Новак навис над железным столом, уставленным мониторами, не в силах оторвать взгляд от картинки на экранах.

Комнатка была небольшой, в ней с трудом умещался стол, превращенный в пульт управления и кресло оператора. Два больших монитора пришлось повесить на стену, покрытую негорючим звукоизолирующим материалом. В углу притаилась полностью экранированная стойка с сетевым оборудованием, и ее гул заглушал только легкий шорох принудительной вентиляции. У самой двери, закрытой так плотно, что она сливалась со стеной, нашлось место лишь для одного человека, встревожено наблюдавшим за своим боссом.

Иштван — высокий, худой, с острым птичьим лицом — пережил не лучшие полчаса в своей жизни. Выполняя последние указания Якоба, он ни на шаг не отходил от князя, и невольно стал свидетелем событий, от которых у телохранителя сжимались кулаки.

Сначала все шло по плану. Объект заглотил наживку и прибыл точно по расписанию. Сопровождающие его лица, чье появление так же было просчитано, без проблем были отфильтрованы первым же заграждением. Дальше начались небольшие трудности, вполне объяснимые с точки зрения допустимых потерь. Двум девкам удалось нейтрализовать группу захвата и прорваться в здание — благодаря помощи странного существа и способностям одной из них, оказавшейся оборотнем. Пришлось задействовать дополнительный отряд охраны, блокировавший нежелательных персон внутри здания. Неожиданно им на помощь прибыл еще один оборотень, пробился к объектам и попал в ту же ловушку. Затем в здание проникла группа вооруженных людей, предположительно оборотней, и пришлось задействовать первый отряд. На помощь прибыла еще одна компания противника, с более серьезным снаряжением. Их удалось оттеснить, пустив в ход последние резервы. Операция развивалась строго по плану, пусть его и приходилось корректировать на лету. А вот потом… Потом началось настоящее безумие.

Первый объект уничтожил всю группу захвата, в которую входили лучшие люди Якоба и местные существа. Князь, мрачневший на глазах, откровенно расстроился, но пока держал себя в руках. Вероятно, он предполагал подобное развитие событий. Наблюдая бой объекта с аватаром, князь повеселел и даже аплодировал, когда Йован размазал по стене омерзительно живучее существо.