Роман Афанасьев - Возвращение Ночного Охотника

— Лен, — тихо позвала Вера.

— Что?

— Знаешь, чего я хочу?

— Ну?

— Хочу, что бы он пришел ко мне. Прямо сейчас. Не Кобылин, а тот убийца психопат из страшилок, свежующий заживо оборотней, с руками по локоть в крови и безумным взглядом.

Лена оторвала голову от пола и прищурилась, пытаясь высмотреть в темноте силуэт оборотницы, прижимающейся к стене. Кажется, она пыталась привстать, но повалилась обратно. Что сейчас происходит у нее в голове? К чему вообще она завела этот разговор про маньяков?

— Зачем? — осторожно спросила Лена.

— Чтобы в этом доме ничего живого не осталось, — прошептала Вера. — Вообще. Никого. За Вадима.

Стиснув зубы, Лена уткнулась лбом в холодный бетон, чувствуя, как в глазах проступает что-то горячее и мокрое. Как лава из вулкана. Не сейчас. Не надо. Пусть Верка расклеилась из-за Вадима, а ей нужно остаться сильной. Она охотница. С Кобылиным они расстались. Давно. Он теперь для нее никто. Просто бывший парень, тупой, деревянный, не романтичный ни разу, совершенно бесчувственная колода. Маньяк убийца. Идеально выполняющий только одну работу — убивать все, что станет у него на пути.

— А уж я то, — процедила она сквозь зубы. — Уж я то, как хочу…

Закрыв глаза, он резко изогнулась, оттолкнулась ногами от пола и покатилась по голому бетону. Все тело взорвалось вспышкой боли, перед глазами рассыпался фейерверк. И это было даже хорошо — это дало повод вскрикнуть, когда из глаз хлынули слезы от боли в ребрах.

Ее путь окончился рядом с Верой, лежавшей на спине. Подкатившись ближе, извиваясь словно червяк, охотница уткнулась лбом в обнаженное плечо оборотницы, и застонала.

— Держись, — прошептала Лена то ли подруге, то ли самой себе. — Держись. Все будет хорошо. Будет.

Вера повернула к ней лицо, белое, как простыня, с опухшими от слез глазами и с размазанной по щекам чужой кровью.

— Нет, — тихо сказала она. — Уже не будет.

И склонила голову, коснувшись рыжими кудрями Ленкиной макушки. Охотница тяжело задышала, пережидая приступ боли, сглотнула пересохшим горлом. Боль все не унималась — плечи, ребра, спина и шея — их словно кипятком облили. Лена хотела сказать, что все будет хорошо, еще все будет, обязательно, но боль стала такой сильной, что она запнулась на полуслове и провалилась в темноту.

Дверь, ведущая в подвал магазина, была приоткрыта. Строев мрачно осмотрел следы босых ног у порога. Повинуясь взмаху его руки, вперед пошли два тролля, а сам вампир остался в коридоре, в окружении пятерки верных людей, державших наготове пистолеты.

Обернувшись, он окинул взглядом пустой коридор, ведущий к первому этажу торгового центра. Хорошо, что еще слишком рано. Людей тут нет. Охрана полностью подчиняется ему. Как раз старший смены и позвонил хозяину, когда услышал стрельбу. Строев в этот момент пытался дозвониться Георгу, чтобы сказать — подкрепление уже близко.

Вампир развернул машину, велел гнать обратно к центру, хотя уже где-то в глубине души понимал — поздно. Если дошло до стрельбы, значит, — все. Охранники торгового зала, люди простые, совершенно не представляющие, на кого они работают, даже не пытались сунуться в подвал. Собственно, на этот счет у них был строгий приказ, и на этот раз они с удовольствием его выполнили. Строев и его телохранители прибыли на место минут через пятнадцать после звонка. Павел пребывал в тихом бешенстве и был готов откусить голову первому встречному — в самом прямом смысле. Но ему хватило сил взять себя в руки и дождаться машины с подкреплением, вызванным еще полчаса назад — на помощь первой группе.

И вот теперь, косясь на приоткрытую дверь, Строев судорожно мял в кармане телефон, борясь с желанием вызвать все сюда все свои отряды. Отборные части поредели — из-за этой кутерьмы. Снимать охрану с укрепленного центра нельзя. Он прекрасно это понимал. Да и они слишком далеко. Хватит того, что он забрал ребят с дискотеки, где они охраняли девок.

Из подвала донеся тихий свист, служивший условным сигналом, и Строев рванулся с места. Обогнув охранников людей, стоявших с пистолетами наизготовку у двери, он с размаха протиснулся в щель и, вцепившись в перила небольшой лесенки, быстро окинул подвал жадным взором. И зашипел.

На ступеньках громоздились трупы. Трое бойцов, бывшие силовики, ребята крепкие и настойчивые. Мертвы. Дальше, в центре зала, лежал Георг. Без головы. То, что от нее осталось, валялось рядом. Над телом упокоенного вампира высился Ком — один из троллей, бывший старшим в этом выводке. Заметив взгляд шефа, он мотнул головой, указывая в угол. Там, среди обломков крохотного столика, сидел на корточках второй тролль, осматривая тела бывших уличных бойцов, решивших поиграть на стороне сильного. Им было поручено связать охотника. Теперь они были мертвы. Все.

Строев оттолкнулся от перил и медленно спустился по ступенькам, аккуратно перешагивая через лужи крови. Один из наемников, лежавший на нижней ступеньке, хрипло дышал, но вампир без трепета переступил через него — видел, что человеку осталось недолго хрипеть и задыхаться.

Спустившись, бывший координатор подошел к телу Георга. Рядом с ним валялась мелкая походная лопатка, испачканная черной жижей. При взгляде на нее у Строева загудели пальцы, и он резко сжал кулаки, не позволяя когтям вырваться наружу. Он. Да, это он. Это не остатки охотников его забрали, не заграничные гастролеры. Он сам. Беспомощный, потерявший разум и память, связанный и пускающий кровавые слюни. Этот подонок его перехитрил. Всех перехитрил. И оставил свой знак — лопату. Напоминает вампиру о том, как он убил своего первого упыря? Это знак, метка, подпись или… обещание?

Строев невольно оглянулся, обшаривая взглядом завалы коробок и двери в подсобки. Он еще тут? Нет. Глупости. Не позволяй этому сопляку напугать тебя! Но как он это делает? Человек на это не способен. Неужели придется признать, что кусок мяса все же перешагнул черту, отделяющую людей от… нас?

Зло скривив губы, Строев резко наклонился к трупу, брезгливо, двумя пальцами, распахнул плащ Георга и вытащил из внутреннего кармана телефон. Да. Это нельзя тут оставлять.

Выпрямившись и стараясь не дышать носом, Павел прошел в угол, где валялись окровавленные тряпки. От запаха человеческой крови мутило, и это было первым признаком того, что нервишки пошаливают. Нужно было успокоиться. Взять себя в руки.

Крови было много. Но она натекла не из мертвых тел. Что они тут устроили? Пытали Кобылина? С ума совсем посходили! Какого черта? Неужели так трудно выполнить простейшее поручение!

В кармане вампира зазвонил телефон. Отшатнувшись, он выругался, достал мобильник и, увидев знакомый номер, сбросил звонок. Тамбовцев. Беспокоится о своем драгоценном совещании. Ничего. Подождут. Им придется всем подождать. Охрану вызывать поздно. А вот поднять на ноги всех ищеек в центральном округе — можно. Нужно это сделать прямо сейчас. Это выродок не мог провалиться сквозь землю, он должен быть где-то неподалеку! Спятивший, окровавленный, привлекающий внимание прохожих. И патрулей. Зараза. Придется опять договариваться с Тамбовцевым. Без его сети ментов тут не обойтись. Поймали один раз, выловят снова. Но что оборотень попросит? Нет, пусть подождет. Может, своими силами…