Самат Сейтимбетов - Второй Шанс [СИ]

— Так, — пожевал губами Лев. — В который раз я тебе это рассказывал?

— В десятый, — пожал плечами капитан. — Мне нетрудно.

— Да, совсем старый стал, — почесал лысину генерал. — Что ж, тогда ты, наверное, понял, к чему был этот рассказ?

— Немедленно и бегом выдвинуться к побережью, в стычки с тварями не вступать, встретить мотопехоту и провести сюда, по возможности сохранив технику хотя бы до состояния: «еще один рывок?»

— Молодец!! — расцвел Лев. — Не зря ты уже больше ста лет мой лучший ученик!

И они синхронно рассмеялись, после чего Лев добавил.

— Возьми с собой сержантов — Андреев и Виталя. Вчетвером отлично пройдете, а буде на нас тут нападут, роли они все равно не сыграют. Только и останется, что удирать со всех ног. И еще, посмотри на комбата, пойми, что за человек, присмотрись к батальону. Что-то мне эти панические телодвижения Рима совершенно не нравятся, как бы не пришлось удирать по горам всей толпой.

Асыл только молча кивнул и отправился на поиски Андреев.

Вопреки опасениям Льва, тварей по дороге им не попалось. Группа, покинув крепость «Запад 212», бежала до самой темноты, и еще чуть-чуть. Асыл собирался бежать всю ночь, но как назло небо затянуло тучами и о свете от Луны и звезд пришлось забыть. Поэтому просто распределили дежурства и попадали, кто где стоял, моментально проваливаясь в сон. Оставшийся дежурить первым Дюша посветил фонариком, нашел нормальное место, обустроился со всеми удобствами, разлегся и закурил.

Мысли, как будто взболтанные долгой пробежкой, беспорядочно всплывали в голове. То опасения, что твари унюхают дым, и тут же уверение от «чуялки», что вокруг на много километров нет ни одной твари. Вспоминались последние мгновения до пробуждения в странной капсуле, и снова ныла пробитая насквозь грудь. Скакала бешеный танец мысль, что надо бы выяснить судьбу сестер, и кто знает, вдруг он уже прадедушка? На подтанцовке выступала шальная мыслишка, что было бы неплохо собственную семью завести. Нарезала круги по голове навязчивая картинка того, как твари в их отсутствие берут штурмом «крепость 212», и всех вырезают.

Неожиданно Дюша осознал одну нехитрую истину.

Не торопясь вернуться к людям, и сознательно задерживаясь в каком-никаком, но горном укреплении, Лев давал остальным дополнительные шансы на адаптацию и осознание. На принятие факта того, что вокруг — будущее. Мрачное и тяжелое, но все равно будущее. И что все, кого они знали, давно умерли, и что вокруг — Третья Волна, и они в самом ее центре. Дюша восхищенно покрутил головой, и от факта осознания, и от очередной скрытой мудрохитрости Льва.

После чего, совершенно успокоившись, Дюша стал ждать окончания своей смены.

Раздражающие тварей человеческие запахи топлива, масла, раскаленного железа, потных тел далеко разносились ночным ветерком. Батальон расположился треугольником, одной из сторон опираясь на реку, с караулами и дозорами, и повышенной бдительностью. Что творилось на отрезке между Альпами и Пиренеями, точно не мог сейчас сказать никто. Флот контролировал бывший «Лазурный берег», но не далее, чем на пять — семь километров вглубь. Метались отряды тварей и народного ополчения людей, паниковало и пыталось убежать население, передвигались остатки разбитых военных частей и орд тварей, и все это кипело, бурлило, сталкивалось друг с другом, разражаясь кровавыми схватками. Трупы никто не убирал, и вскоре можно было ожидать очередных вспышек эпидемий… если твари не сожрут все лишнее.

Поэтому, несмотря на все уверения, что твари застряли возле Пиренейского «котла», мотопехота слегка нервничала. Одно дело в чистом поле посреди белого дня давить тварей, а вот так вот ночью, не имея возможности маневра. От таких мыслей спокойствия не прибавлялось даже у бывалых солдат. Самые безбашенные рассчитывали покрыть себя неувядаемой славой, встав «нерушимым горным щитом» на пути потока тварей, но даже их безбашенность не хотела бы встречаться с тварями накоротке ночью.

И плевать на уверения твареведов, что твари ночью не слишком опасны. Да, нюх и слух работают независимо от света, но все равно твари ночью атаковали крайне редко. И, разумеется, каждый такой случай порождал волны и валы страшилок, рассказов, баек, в стиле «сидим мы у костра, твари цап Лёху и больше мы его не видели, и тишина вокруг!» При этом, вне всякого разума, тварям приписывались способности ходить и бегать под землей, совершенно бесшумно передвигаться, оставаться невидимыми для тепловизоров и приборов ночного видения, не говоря уже о способностях выманивать людей из укрытия, действуя на подсознание ультразвуком.

В одной из таких страшилок Дюша с удивлением мог бы узнать собственное творение, когда-то затравленное взводу огнеметчиков в джунглях Южной Америки. Сержанту было скучно, и он скоротал полчаса, рассказывая о «ужасной горной твари», которая, якобы любит есть человеческую обувь. Мол, Сверхмозг хотел подорвать силы людей, уничтожая их обувь, и вывел новую тварь. Та получилась туповата и ходит-бродит по горам, и не только, и везде, как увидит обувь, так и ест. Чаще всего вместе с ногами тех, кто носит эту обувь. Дюша затравил байку и забыл, а она взяла и разошлась по всей планете. Смесь нелогичного и бытового ужаса обеспечила страшилке долговечность.

Но наблюдавшие за батальоном твари совершенно не собирались нападать. Скорее заботливо пересчитать и запомнить, чтобы потом передать Вожаку, который передаст дальше по цепочке, вплоть до Повелителя. Надо сказать, что одно из своих самых слабых мест — централизованное управление, зависящее от расстояния до Мозга и от присутствия Слуг и Вожаков — твари так и не преодолели. И сейчас те остатки тварей, что рыскали вокруг, находились на грани потери управления. Как правило, после потери управления твари начинали творить то, к чему их подталкивали инстинкты, и самым мощным из них оставалось убийство всех людей, кто попадется на глаза и кто подвернется под лапу.

Но, как уже неоднократно говорилось, потеря управления также снижала тактические и стратегические таланты тварей практически до нуля. И таких вот бродячих, потерявших управление, легко и непринужденно перемалывали в кровавый фарш и консервы войска людей. Даже народные ополченцы справлялись, слегка потрудившись. Одно время, еще в Первой Волне такие вот «управленческие потери» составляли до 40 % от общего количества. Из этого были сделаны выводы, выведены новые твари, и даже выращен Сверхмозг (во всяком случае, часть твареведов была уверена в этом).

Но, вопреки досужим россказням и слухам, Сверхмозг не мог взять под контроль любую тварь. В силу особенностей размножения и построения самой пирамиды подчинения тварей. В сущности, появление Сверхмозга не решило проблемы потери контроля на низовом уровне. Работы велись, но не слишком активно. Твари оказались слишком близки к победе, и сейчас Сверхмозг совершенно не собирался отвлекать ресурсы на выведение какого-нибудь, условно говоря, Надсмотрщика, способного командовать тварями и не съедающего столько ресурсов на выращивание, как Слуга. Как сказали бы Прежние, дешевизна и массовость, но пока такого твари добились только при выращивании низовых, не боевых особей. Даже «мясо», как обычно люди именовали нескольких самых массовых тварей, представляющих, как правило, разноразмерный набор клыков, когтей и хитина, требовало для выращивания уже затрат. Будь иначе, твари, как насекомые, заполонили бы Землю, и смели всех и вся одной только массой.