Константин Калбазов - Сверкая блеском стали… [litres]

Перехватив поудобней ТК, Азаров броском добежал до следующей машины и после короткой остановки – к Игорю. Развел руками – мол, ничего не поделаешь, выкурили. Тот только пожал плечами – мол, бывает.

Разведчик глянул в сторону склона и, помахав рукой, указал в сторону авто с пушкой. Оттуда, ясное дело, никаких сигналов. Зато замолотили сразу два пулемета. И тут же послышался дробный перестук пуль по броне и стеклу. Визг и вой рикошетов. И следом грохнуло сначала раз, а там и еще, и еще. А метрах в двадцати на склоне начало вспухать белое облако дымзавесы. Григорий с Игорем только и успели, что растянуться в траве, слыша над головой комариный писк осколков.

К гадалке не ходи, оставшиеся макаронники сообразили, что с фланга их обошло не больше двух-трех человек, и решили разобраться с этой проблемой. Несмотря на то что их оставалось едва ли четверть от прежнего числа, для них еще ничего не закончилось. Мало того, за ними все еще сохранялось преимущество в огневой мощи, и они по-прежнему имели все шансы выйти из схватки победителями.

– Гранаты, – махнул Игорь за автомобиль, быстро переползая под переднее колесо.

Азаров не стал уточнять, что именно он должен сделать. Лишь понадеялся, что правильно понял, и, рванув из подсумков одну за другой две ребристые «эфки», метнул их за авто. Грохнуло. Раздался болезненный крик. Второй раз. Ничего. Похоже, залегли. Протрещал ППШС разведчика.

Легкий ветерок начал затягивать дымом автомобили. И Григорий решил этим воспользоваться. Для начала заглянул в авто. Убитый пулеметчик лежал удачно, не нужно переворачивать. Рванул клапан подсумка, выхватил гранату и, сорвав чеку, метнул в сторону возможного нахождения противника. Когда извлекал вторую, первая грохнула.

Со следующим взрывом он побежал вниз по склону, туда, где не было ни единого кустика. Пользуясь тем, что дым его все еще прикрывает, запустил в сторону первого автомобиля дымовую шашку. Пусть прикроет его от засевших за валуном.

Когда завеса от шашки итальянцев начала рассеиваться, противники наконец сумели друг друга рассмотреть. Вернее, поначалу Игорь приметил троих макаронников. Полоснул короткой очередью, срезав одного из троих нападающих. А там и оставшиеся двое обнаружили стрелка, ударив в него из двух автоматов. Григорий явственно различил шипение воздуха, вырывающегося из пробитого колеса.

Вскинул карабин. Все же хорошо, что он в свое время отказался от стандартного прицела и заменил его на кольцевой. Для быстрой стрельбы он годится куда больше. Карабин дважды треснул, с интервалом не больше секунды. И оба стоявших на колене противника, едва угадывающиеся в рассеивающемся дыму, повалились в траву. Но из виду не пропали. Поэтому еще по одному выстрелу в лежащие тела. Один так и не пошевелился. Второй выгнулся дугой и опал, скребя каблуками по траве. Еще выстрел. Затих.

И тут же длинная, на весь магазин, очередь слева. Сквозь завесу его не видно. Макаронник бьет на звук. И надо сказать, удачно так стреляет. Григорий явственно услышал близкий посвист пуль и спешно растянулся в траве. Но как ни быстр он был, грудь все же обожгла резкая боль, да так, что дыхание перехватило. И эта пуля ударила вскользь, а не под прямым углом. Жилет, конечно, спас бы, да только это было бы о-очень больно.

Следом грохнула граната. Не миномет. Тут дистанция до противника меньше сорока метров, так что прилетела ручная. Да ее и по звуку отличить просто. У Григория с карманной артиллерией не очень.

Поэтому он предпочел, прикрываясь дымом, ползущим вниз по склону, вскочить на ноги и обежать позицию минометчика по большой дуге. Игорь, напротив, подобравшись к убитым, начал обшаривать их на предмет гранат. Нашел. Бросил сначала одну. Потом другую. А тем временем Азаров выскочил за стену дыма и тут же упал на колено, больно приложившись, даже несмотря на кожаную накладку.

Приклад впечатался в плечо. Взгляд уперся в кольцо прицела. Интуитивно выставил мушку в центр круга, ловя грудь обернувшегося в его сторону автоматчика. Метров шестьдесят, не больше. Выстрел! Макаронник свалился набок. Перевел прицел на второго и тут же ушел в перекат, после чего распластался на траве, пропуская над головой автоматную очередь. Следом грохнула граната. Азаров явственно расслышал болезненный вскрик. Вскочил на ноги и побежал к валуну.

Здесь все было кончено. Получивший пулю в грудь был уже мертв. Иссеченный осколками доходил, фонтанируя кровью из вскрытой сонной артерии и пытаясь зажать рану ладонью. Да только бесполезно это. Приблизившийся Игорь без затей разнес ему голову. Лучше уж так, чем уходить постепенно и прекрасно сознавая, что обречен.

– А ловко вы с дымом, Григорий Федорович, – утираясь, восхитился Игорь.

– Нам без дымзавесы никак нельзя. Вот и привыкли не пренебрегать ею. А как часто пользуешь, так и разные приемы и навыки появляются.

– А не думали в разведку? Лихой из вас командир получится. Поднаберетесь маленько опыта, а там ворог только держись.

– Спасибо, но мне бронеходы ближе к сердцу. Ну что, проверяем, кого побило, а кто ранен?

– Погодим командира с Димой, а тогда уж, прикрывая друг дружку, и проверим, кто мертв, а кого и к Климу Сергеевичу в руки передать. Не звери же мы в самом-то деле. И не на вражеской земле. Бой закончился, а раз так, то и лютовать незачем.

«Козлик» мягко покачивался на неровностях, легко глотая километры пути. Достаточно необычное явление для МАЗа тридцать второй модели, получившего свое прозвание именно за прыгучесть и жесткость подвески. Но в Эфиопии с дорогами все очень грустно. Поэтому пусть это и был один из основных трактов империи, на данном, равнинном участке он больше походил на полевую дорогу, покрытую толстым и мягким слоем пыли. Вот полусотней километров ранее изрядно потрясло. Сейчас же только густой пыльный шлейф.

Из-за нее Егоров предпочел пойти головной машиной. Дозор держится в отдалении и поднятую им пыль успевает отнести в сторону так что ему и его пассажиру если и достается, то только от собственных колес. Чего не сказать о машинах сопровождения, двух таких же «козликах», по четыре бойца в каждом, с пулеметным вооружением. Пара тентованых грузовиков. В одном то, чего постороннему взгляду видеть не обязательно. Во втором – различное имущество, от палаток до консервов. Вот им всем приходилось туго, потому что чрезмерно растягивать колонну не рекомендовалось.

– Ну что, Кирилл Николаевич, поговорим? – ведя машину, поинтересовался Егоров у пассажира.

– О чем вы хотите говорить, Игнат Пантелеевич?

– Ну хотя бы о том, что я, конечно, не физик, но у меня достаточно большой опыт работы в контрразведке, и мне по силам распознать фальшь. Никаких сомнений, что вы имеете профильное образование. И даже наверняка с чем-то таким работали. Но в то же время отличаетесь от прежнего главы группы, как небо и земля. После испытания установки я настаивал на перерыве. Чтобы немцы малость поостыли, да и до итальянцев ничего не дошло. Вообще чрезмерное увлечение использованием оружия может привести к ненужной огласке. А как следствие – неоправданному риску. Но ко мне не прислушались. И вот установка здесь. И от прежней осталась только подрывная камера.