Юрий Корчевский - Спецназ всегда Спецназ [сборник litres]

– Стало быть, и у вас они объявились. Один наш отряд от их действий уже здорово пострадал. Еле от егерей оторвались, да к тому же с большими потерями. Теперь сменили дислокацию. Всю группу уничтожили?

– Да, всех троих.

– И кто же эти герои?

– Я один, – вынужден был признаться Саша. Анатолий Терентьевич в удивлении вскинул брови.

– Серьезно? Это же опытные головорезы!

– Стало быть, мы не уступаем им в подготовке.

– Пожалуй, да. Вижу, у вас все хорошо. Отряд к зимовке готов, действия ведутся. Молодняк натаскиваете, опыт передаете?

– Помаленьку, им еще привыкнуть надо.

– Это хорошо. Однако я вот зачем к вам прибыл. Немцы вовсю используют водные пути, пустили Днепро-Бугский канал, Березинский. Надо им кислород перекрыть.

– Каким же образом? Чтобы канал разрушить, надо грузовик взрывчатки.

– А зачем канал разрушать? Достаточно шлюз взорвать, а еще лучше – два. Движение остановится.

– Не занимался я никогда этим и устройство шлюзов не знаю.

– Сходи в разведку, присмотрись.

– Я так понимаю – рельсов там нет, а чтобы бетон разрушить, пяти килограммов не хватит.

– Сам инициативу прояви: у немцев своруй, отбей – захвати, в конце концов! У тебя вроде опыт по складам уже большой.

– Попробую.

– Я смотрю, ты командир хозяйственный, вон как все обустроил. В других отрядах ни бани, ни кухни – на костре готовят.

– Жизнь сама заставляет. Какой из партизана боец, если он голоден, чешется от вшей и грязи, а ночью от холода трясется? Как командир с него спросить в полной мере может?

– Оно-то правильно, только в Уставе сказано: «Боец должен стойко переносить все тяготы службы».

– На неумение командира обустроить партизанам быт можно все тяготы списать.

– Это ты сейчас в чей огород камешек кинул?

– Да ни в чей, просто констатирую.

Покидько выразительно поглядел на руководителя подполья. Видишь, мол, как командир умничает, слова непонятные говорит?

Уже прощаясь, Анатолий Терентьевич попросил:

– В других отрядах с солью беда, а вы свой запас за год не съедите. Поделитесь, отдайте хоть пару мешков.

Саша вздохнул. Вот так всегда! Когда нужен тротил – прояви инициативу и найди. Но когда ты проявил инициативу и добыл соль – поделись, не жадничай.

– Хорошо, присылайте людей.

– Придут из двух отрядов, каждому по мешку дай. Пароль будет прежний.

– Понял.

– Тогда удачи!

Через неделю в отряд заявились двое партизан одного из отрядов. От вида кухни и баньки они были в восторге, а когда увидели припасы в схроне, просто челюсти от удивления едва не вывихнули.

– Да у вас тут прямо магазин продовольственный!

– Парни, вот ваша соль, забирайте мешок. А на остальное рты не разевайте. Мы сами продукты добыли, нам их, как вам, никто не дарил. Склад немецкий взяли, только и всего. Вам кто не дает?

Парни отоспались ночь, поели горяченького. Уходя, окинули взглядом лагерь в последний раз. Глаза горели завистью. Один из них разговаривал с Шерединым, признав в нем старшину, – перейти в их отряд хотел.

– Не, парень, без решения командира – никак. К тому же мы не только в лесу проедаемся, мы еще и воевать успеваем. Вот недавно эшелон немецкий с боеприпасами подорвали.

Партизаны с грузом соли ушли в свой отряд.

Саша же раздумывал, где взять тротил для будущей диверсии на шлюзе. Вдобавок ко всему он еще и самого шлюза не видел никогда. Но что толку идти в разведку, если взрывчатки нет?

Для начала он, взяв с собой четырех партизан, отправился на место бывшей диверсии – артиллерийский склад. Обычно при взрыве таких складов большая часть боеприпасов взрывается, иссекая все вокруг осколками. Но всегда есть и другая часть, которая от взрывной волны просто разлетается по окрестностям. Вот на такие, разлетевшиеся по лесу мины, и надеялся Саша. Насколько он был осведомлен, немцы не пытались восстановить склад.

Обширная поляна в лесу стояла в запустении.

Партизаны осторожно прошли вдоль грунтовой дороги. Раньше здесь стоял немецкий пост, сейчас же не было никого. Жители окрестных деревень тоже опасались ходить сюда.

– Проклятое место, – говорили они, – еще сами подорвемся.

Они добрались до места. Саша ужаснулся увиденному. Земля была изрыта огромными воронками, обуглилась от жара, взрывов и напоминала лунный ландшафт. Деревья метров на двадцать вокруг поляны лишились веток – остались только голые стволы, и кора с них была как будто содрана, из древесины торчали многочисленные железные осколки. Немного подальше этой зоны деревья уже были не такими искалеченными, но также понесли урон. Среди них было много упавших, вывороченных с корнем взрывной волной. А деревянные постройки, стоявшие здесь, просто перестали существовать. На их месте – лишь обгоревшие головешки. Конечно, природа здорово пострадала, но и немцам урон был нанесен большой. И что еще поразило Сашу – вокруг стояла абсолютная тишина. Никаких звуков, как в пустыне. Не пели птицы, не шелестела листва – просто мертвая земля.

Парни тоже молчали, переваривая увиденное.

– Так, бойцы. Даю каждому сектор. Идете по лесу, ищете упавшие и целые мины или снаряды. Самим ничего не трогать. Найдете что-нибудь – зовите меня.

За полдня, до сумерек они обнаружили всего четыре 120-миллиметровые мины. Саша их осмотрел и, убедившись в отсутствии взрывателей, разрешил поднять с земли. Если взрыватель стоит, то лучше такую мину или снаряд обойти стороной, поскольку такой взрыватель взведен и может сработать даже от сотрясения земли при ходьбе. А бессмысленных жертв Саша не хотел.

Каждая из мин весила около пуда. До базы их дотащили с трудом и уложили подальше от схрона.

Прежде чем идти на подрыв шлюза, Саша решил опробовать хоть одну мину. Но только с толком, чтобы польза была. В целях диверсии он решил взорвать деревянный мост на шоссе. И не просто мост, а с автомашиной на нем – для пущего эффекта. А поскольку машины с осени ходили только небольшими колоннами, он решил задействовать весь отряд. Пусть бойцы поучаствуют в деле, постреляют по врагу. Конечно, с одиночной машиной получилось бы проще, но немецкое командование издало приказ – автомашинам ходить только колоннами, потому что одиночные грузовики и легковушки партизаны расстреливали.

Отряд вышел почти в полном составе, на базе остались только два человека. Взяли с собой даже повара Шулевича – ведь Саша давал парню обещание.

В путь отправились поздно вечером – ведь ночью передвижение скрытное, немцы отсиживаются в населенных пунктах. В три часа ночи были уже на месте.

Прибыв на место, Саша разделил отряд на две половины. Одной командовал Шередин, другой – Рогозин. И той и другой группе приказал укрыться по обе стороны моста и не показываться. Огонь открывать только после взрыва.