Игорь Осипов - Потусторонний батальон. Том 2. Война за дружбу [publisher: ИДДК; оптимизирована обложка]

А острейшим колом застряли в сердце краткие слова: «Без Лугоши!»

Глаза его смотрели в землю, а ноги сами сделали шаг, словно каменные были. Один шаг, другой. А потом встал пред ним туман. Колючий, как никогда, долго-долго ему продираться пришлось, словно через ежевику. Царапали незримые колючки не тело, но саму душу.

А следом взлетел клок земли, вырванный с корнем и несущий на себе, как на волокушах, чуть живого Ивана.

Туман выпустил их у поляны, где пёс цепной жил со своими соратниками. Яробор обвёл глазами всех, самого пса не нашёл. Лишь немёртвые отроки, несколько волков да странное существо, от которого тянуло искренностью, честностью и непонятным чуждым добром. Такие в равной мере хромого коня из жалости прирежут и кутёнка слепого приютят из-под убитой ими же матери, поделившись с малюткой последними крохами. Такие умеют любить без края, а если ненавидеть, то без утайки и до последнего вздоха.

Из будки, что на колёсах стояла, вынырнул домовой, замерев с хмурым прищуром. Слаб он силой был, а в годах… Яробор чуял даже не тысячелетия, а добрую сотню тысяч лет, прошедших мимо того. Сотню тысяч раз птицы улетали на юг, а потом вертались в свои края. Десятки тысяч поколений людей сменились у старика на глазах. Тьма несчётная восходов и закатов.

– Здравствуй, старче, – тихо произнёс лесной бог, а потом начал неглубокий поклон, и чуть склонившись замер.

А может, не надобно? Может вернуться? Нет. Надо! Яробор медленно коснулся пальцами землицы.

Домовой тоже поклонился в ответ. Стар дед, он должен понять. Кому как не ему понять.

– Беда приключилась, – негромко начал говорить хозяин заимки непослушными, словно не своими устами.

– Вижу, боярин, – ответил дед хриплым голосом, погладив бороду. – Поможем горю, если эта пропойца жива еще.

– Жив он еще, – ответил Яробор, сам подумал: «Ох, прозорливый дед. И это ведает».

– Дык, у нас своя пропойца есть, – ухмыльнулся домовой. – Вон в том шатре.

Хозяин заимки глянул на палатку серую с крестом алым, а потом снял с витающего дёрна своего помощника и понёс, как дитя малое. Предо ним пологи отодвинулись, и он ступил в полумрак шатра. Все белым было внутри и лишь четыре лежака с синими покрывалами выбивались из этого. Один лежак занят, и Яробор к своему недовольству узрел ангела и солнечного духа. С ними он сражение вёл, и обеих ранил.

Хотелось зажмуриться от стыда и выйти. Такого позора никогда не терпел лесной бог. Идти на поклон даже не к людям, а к ангелам. Да ещё и с повинной. Ему хотелось вскричать: «Он сам виноват!» и стоило громадных усилий остаться на месте.

– У-у-у, – донеслось сбоку, – закрытая черепно-мозговая. Да еще и с обломками. Кто его так? Электричка, что ли?

– Я его так, – ответил Яробор, повернувшись и увидев маленькую берегиню, которая стояла возле рукомойника и протирала ладони о полотенце.

– На койку его, вон туда. И на выход. Не нарушаем стерильность.

Под колючим взором ангела Яробор опустил Ивашку на лежак и вышел.

Идти домой не хотелось, и он сел прямо на траву подле шатра, прислонившись спиной к небольшому пню, изрезанному да изрубленному. Внутри было пусто. Яробор не хотел поднимать взор на игошу, пялящегося на него глазами мёртвого отрока, на двух духов стихий, на домового, сидящего на железных ступенях, на нескольких стрельцов из дозора, стоящих под дальней берёзой и на волкудлаков, прятавшихся под будкой от солнца.

Яробор сидел мрачный как туча, а к нему подошло неведомое создание, что он заприметил. Оно присело на корточки и наклонило голову. Через несколько мгновений лицо его стало меняться. На спину упала золотистая коса, глаза стали серыми, а губы алыми. Она стала словно единоутробная сестра Лугоши.

– Не смей, – вырвались у Яробора злые слова, – ты не она.

Кулаки его с хрустом сжались. В сей миг лесной бог был готов убить без колебаний. Существо почуяло это и, вздрогнув, сразу вернуло себе прежнее обличие.

– Опять буянишь, дядька? – раздался рядом родимый голос.

Яробор сглотнул и выпрямил спину, не желая от стыда поворачивать голову. Он только почуял, как рядом села ручйеница. Она тихонько прислонилась к дядьке плечом.

А лесной бог молчал. Нечего было ему говорить. Сказано все.

Он лишь почувствовал, как по щеке пробежала одинокая слезинка.

Последний раз он плакал четыре сотни лет назад, когда Лугошу убила болотная тварь, и казалось, что навсегда. А до того и вовсе ни разу.

– Прости, – тоскливо прошептал хозяин заимки.

– Да полно те, дядька, я же знаю, что ты хороший, – промолвила ручейница, озорно улыбнувшись и привнеся тепло в душу лесного бога.

Я сидел на командном пункте. Развёрнутая «Бабочка» представляла собой огромное складное помещение, установленное на шасси «Урала». Посередине стоял светостол для копирования карт. Сейчас он был пустой и выключенный. Под стеклом виднелись тонкие трубки люминесцентных ламп. По краям стояли рабочие места с тяжёлыми войсковыми ноутбуками, сделанными по задумке почти неубиваемыми, как вся армейская техника, и жёлтыми телефонами закрытых линий связи.

Я сидел за светостолом, глядя на командира, начальника штаба и ФСБшника Дениса. Из угла на нас бросал взгляды оперативный дежурный. Рядом со мной сидела Соколина.

Нас внимательно слушали, иногда делая пометки в рабочих тетрадях с красными жёсткими обложками.

– Ну, я и решила, что так больше пользы принесу. Стащила в магазинчике барахло, взяла свои сбережения и купила голема у строгановцев, заказав им облицовку для Термина́ши, приспособление для оружия и щит.

Командир тяжело вздохнул, а Денис сначала с силой зажмурился, а потом открыл глаза, словно отгоняя наваждение.

– То есть, пулемёт КПВТ с боезапасом на двести бронебойных патронов и только принятый на вооружение лёгкий пулемёт РПК-16 с тысячей патронов и тепловизионным прицелом – это барахло?

– А что такого? – удивилась девушка, словно не видела ничего в этом дурного. – Руеви́т даже не хватится таких мелочей. Он недавно купил МИГ-29 для коллекции, а вы говорите, два каких-то пулемёта.

Начальники переглянулись, но не стали перебивать девушку, зато наступила моя очередь вздохнуть. Тоже мне, Сара Абрамовна Коннор нашлась.

– А Егора я и так смогу найти, – продолжила девушка. – Есть у меня такой дар. Я как снарядилась, сразу похвастаться побежала, ну и успела к самой заварушке.

ФСБшник уронил голову на стол и натужно простонал.

– Я с этими товарищами точно карьеру сделаю, если не уволят раньше. МИГ-29, – протянул он, – мы весь город отслеживать пытаемся, а он МИГ-29 покупает. Т-90 у него в чулане не завалялся?

– Не знаю. «Абрамс» точно есть. Две тридцатьчетверки есть. Все со звёздочками и надписями «На Берлин!», даже «Абрамс». Он сам показывал. А ещё комплекс С-400.