Игорь Осипов - Потусторонний батальон. Том 1. Рота нечисти [publisher: ИДДК; оптимизирована обложка]

– Крыса лист один вырвала и с собой унесла, – тихо заговорила азиатка.

Я услышал, как майор заскрежетал зубами.

– Надо быстрее искать, – произнёс он, – это уже совсем не шутки.

Я кивнул и создал поисковую пчелу. Насекомое несколько минут покружило около прогрызенного угла, а потом в воздухе возникло мутное чёрно-белое изображение животного. Оно застыло прозрачной туманной статуэткой, вцепившись лапами и зубами в край машины. В том месте следы резцов на жести и древесине отчётливо виднелись. А вот огоньки-последыши не проявились вовсе. Зато один из волков, припав на все четыре лапы, начал шумно втягивать воздух носом, а потом медленно пошёл в направлении зарослей шиповника.

Мы переглянулись и двинулись следом. Заросли обогнули, бросив туда несколько увесистых сухих сучков на всякий случай. Но след продолжился и дальше.

Морок животного возник через сорок шагов. Было видно, что оно что-то несло в передних лапах, но отвратительная резкость изображения не давала рассмотреть, что именно. Я присел и провёл ладонью сквозь туманную мутную фигурку.

Ничего не произошло. Равно как ничего не случилось и с пятью следующими. Крыса двигалась по прямой линии. Даже волчата шли по следу легко, словно по широкой тропе с флажками. Мы даже не заметили, как барьер лесного бога остался далеко позади, казалось, вот-вот, и мы возьмём эту хитрую тварь.

– Вообще-то, это засадой попахивает, – негромко произнесла Ангелина. – Только тупой какой-то засадой. И как крыса сюда проникла, это же закрытая куполом территория?

Я пожал плечами.

– Если отойдём ещё на километр, дай знать. Так у меня на максимум щита энергоресурса хватит минут на пятнадцать.

Она кивнула, тщательнее всматриваясь в лес.

Поисковая пчела вычерчивала петли и выдёргивала и пустоты призрачные образы, волки шли, азартно блестя глазами. Мы быстрым шагом двигались дальше. А потом всё кончилось.

– Вот оно! – прокричал майор, оказавшийся начальником службы защиты гостайны части.

Звали его Иван Шаповалов. Неудивительно, что он переживал из-за клочка бумаги, утащенной грызуном. Хотя я его понимал, даже обрывка закрытой информации порой достаточно, чтоб сильно испортить жизнь.

Существо сидело на пне, держа несчастный листок в передних лапах. Оно действительно было большим. Скорее всего, это даже не крыса, а ондатра.

Мы замерли. Грызун сидел и смотрел куда-то вперёд.

– Щас я его, – произнесла Соколи́на, медленно доставая из колчана лук и стрелу.

– Как дети малые, – буркнул майор, разглядывая ондатру и целящуюся в неё Соколи́ну.

В тишине отчётливо слышался шелест леса и один-единственный звук, выбивающийся из этой идиллии. Щелчок предохранителя. Источник был где-то совсем рядом. Я резко вскинул руку перед собой, отчего по пространству прошлась упругая волна создаваемого щита. Лес подёрнулся мутной рябью, как воздух над горячим асфальтом.

В следующую секунду пространство разрезалось тонкими фиолетовыми нитями трасс от заговорённых пуль. Звуков выстрелов было почти не слышно, да и пули оказались другие. Лёгкие и медленные. Трассы шли беззвучно, впиваясь в щит, а потом изгибаясь дугой вверх. Одна из них прошила ондатру навылет, заставив зверька рухнуть с пня безвольной тушкой, сочащейся тонкой багровой струйкой.

– Там, – произнесла Ангелина, указав пальцем в сторону небольшого валежника.

– В бой! – закричала Соколи́на, быстро убрав лук и достав саблю.

Девушка рванула с места, и я едва успел поставить подножку, отчего она кубарём покатилась по траве.

– Отступаем! Я сказал, не в бой, а отступаем!

Быстро оглянулся и стал раздавать команды.

– Кирилл, подбери документ, мы с тобой прикрываем отход, – с этими словами я кинул парню свой пистолет, точность тут не важна, главное, создать видимость стрельбы.

А сам я справлюсь колдовством.

– Настоящий?

– Да, блин!

Он ещё нашёл время прикалываться.

– Киря, шум!

– Нет-нет-нет! – закричала Ангелина, выставив перед собой руки, протестуя против этой меры, а потом сразу схватилась ладонями за уши и упала на колени, когда пространство заполнили скрип и свист вперемешку с белой метелью.

– Макс, взять её.

Мне проще было называть воплощения нашего лича по имени, чем указывать косвенно, что должен сделать Кирилл.

Здоровяк сразу взвалил мою помощницу на плечи, которая, зажмурившись, что-то шептала, возможно, проклятья.

– Вероника, огненный заслон с дымом.

Стоило произнести команду, как лес перед нами вспыхнул сплошной стеной, а потом притих, заставив источаться густой сизой пеленой тлеющую палую хвою. Это огневица азартно использовала свои способности, улыбаясь от уха до уха, и здесь главное не допустить лесного пожара к лагерю.

Сквозь дым начали мелькать фиолетовые трассы, вылетавшие теперь очередями сразу с четырёх направлений. Противник всё время пытался пристреляться, но я постоянно менял вектор щита и пули уходили в разные стороны, как разорванная на капли струйка воды под сильным ветром.

Кирилл бросился к пню, быстро нагнулся, схватив листок, а потом начал стрелять куда-то в лес.

– Там собаки! – крикнул паренёк.

Шаповалов тоже начал стрельбу из своего табельного.

Я глянул. Два десятка чёрных псов быстро петляли между грязно-рыжих стволов сосен. Белый шум сбивал их с толку не хуже моего чёрного мячика. Во всяком случае, экстрасенсорный нюх отбивал.

– Яра, свет.

Девочка достала из кармана лампочку и изо всех сил бросила её в сторону врага. Стекляшка пролетела через дым и взорвалась ярчайшей белой вспышкой.

Шаповалов схватился за глаза, а потом начал усиленно моргать. Я забыл его предупредить об эффекте заклинания. Ничего, пройдёт, главное, чтоб под ногами смог разбирать дорогу. Зато выстрелы на время прекратились. На невидимых стрелков вспышка тоже подействовала.

Следующим шагом я хлопнул в ладоши, и в воздухе повисла полусотня призрачных пчёл, создавая летучее минное поле, дрейфующее в пологе леса.

– А теперь бежим!

Все рванули с места. Мне приходилось держать щит и пчелиный рой, который уже начал хлёстко взрываться, когда ослеплённые вспышкой и дымом твари чёрной орды на полном бегу влетели в жужжащую тучу. От них, скорее всего, мало чего осталось.

Я заметил, что Соколина делала резкие рывки вперёд, как заправский спринтер-олимпиец, а потом останавливалась и начинала работать луком, выпуская стрелы со скоростью, которой позавидовал бы и небезызвестный киногерой Леголас. Три стрелы за секунду, потом рывок, снова три стрелы и снова рывок.

Я не люблю бегать, но под барьер мы влетели на такой скорости, что потом перед глазами долго плыло. Тем более, что следом раздались выстрелы чего-то помощнее, а жирные трассы крупнокалиберного оружия почти не отклонялись моим щитом.