Оберон Ману - Пре-вращение

Раскольники состояли из людей, фанатично преданных вере. Скажу больше. В раскол ушли именно фанатики. Вспомним знаменитые "гари" — групповые самосожжения. И именно среди этой категории верующих, именно в этих местах и хранилась некая реликвия, о которой даже среди своих говорили только намёками. Нечто, передаваемое из поколения в поколение.

Староверов гоняли по всей Руси. Но Керженец оказался табу. Нет, видимость преследования сохраняли, сами понимаете, государственная политика. Но не далёкая Сибирь, а близкий Керженец вдруг почему-то стал центром сохранения старой веры.

Проклятие Саваофа в виде цист, спор или какую там ещё форму принимает микроб, чтобы пережить миллион — другой лет. Древний вирус прото-Заразы. Именно угроза его применения, которую передали от одного духовного лица другому, а потом и светскому царю, и заставила оставить в покое нарушителей государственной инициативы. Как говорил Аль Капоне, доброе слово и пистолет способны сделать больше, чем просто доброе слово.

Змей широко ухмыльнулся всеми головами. Да уж…

— Персонаж второй. Иван Анненков. Декабрист. Вам что-нибудь говорит это слово?

Батя осмотрел нас. Крякнул. Потёр нос. Вздохнул. Откинулся на спинку кресла.

— В конце Отечественной войны 1812 года русские войска вошли в Париж. Именно этому событию Париж обязан появлению "бистро". Кафе быстрого обслуживания. От русского "быстро! быстро!" — каким казаки, пожелавшие тяпнуть винца, подгоняли гарсонов… Впрочем, я, кажется, опять отвлёкся.

— Ничего, Батя, ты всегда интересно говоришь, — сказал я.

— Благодарю, Лютый.

Лютый — это я. Третья голова Змея. Лютым меня прозвали и сам не знаю почему. Просто я вкладываю в дело всю душу. Мой любимый писатель, — тот, кто написал книгу "Крёстный отец". И полюбил я его за то, что тамошний бугор сказал очень правильно:

"Том, не обманывайся на этот счёт. Всякая деловая мера по отношению к кому-то — личный выпад. Каждая гадость, которую человек глотает, так сказать, по ходу дела, изо дня в день, — личный выпад. И знаешь, от кого я это усвоил? От дона. От своего отца. От Крёстного. У него, если в друга ударяет молния, — это рассматривается как личный выпад. И хочешь знать ещё кое-что? С теми, кто воспринимает несчастный случай как личное оскорбление, несчастные случаи не происходят".

Впрочем, о том же говорил самый известный европейский диверсант первой половины двадцатого века. Отто Скорцени. "Побеждаем мы или терпим поражение, но это МОЯ война".

И ещё один, последний пример личного отношения к общему делу. Последняя радиограмма адмирала Укаги. 18 августа 1945 года, через несколько часов после приказа из Токио прекратить сопротивление.

"Я один виноват в том, что мы не смогли спасти Отечество и разбить самонадеянного врага. Все героические усилия офицеров и солдат, находившихся под моим командованием… будут оценены по заслугам. Я собираюсь выполнить свой последний долг на Окинаве, где героически погибли мои воины, падая с небес, как лепестки вишни. Там я направлю свой самолёт на высокомерного врага в истинном духе бусидо. В твёрдой уверенности и с верой в вечную жизнь Императорской Японии. Я убеждён, что все воины… поймут мотивы моего поступка, преодолеют все препятствия в будущем и станут бороться за возрождение нашей великой Родины. Чтобы она могла жить вечно.

Тенно хенка банзай!"

А что?

У врага тоже не зазорно поучиться. Если есть чему. Над пятнистыми куртками Ваффен СС смеялись кому не лень. А потом в камуфляже ходил весь мир.

Вот и я, когда нужно спешно узнать новости у языка, а тот кочевряжится, тоже воспринимаю это как личную обиду. Видимо, поэтому и прозвали. Со стороны виднее.

Батя слегка побарабанил пальцами по краю стола. Мелкое регулярно движение пальцами рук чёрт его знает почему, но успокаивает центральную нервную систему и помогает собраться. Поэтому многие религии и обзавелись чётками. Наш Доктор Знайка тоже применяет их в своём релаксационном центре. По собственному опыту говорю: штука стоящая, если знать, как ими правильно пользоваться. Нет, можно и как удавкой, если шнур крепкий. Или на кулак намотать вместо кастета. Или нож на них принять. Но это уже вторичное.

— … и там, в побеждённом Париже, к ряду офицеров победителей обратились, — и встретили понимание, — определённые люди. Более известные как — масоны.

Всю наши цивилизацию можно обозвать цивилизацией тайных обществ. Простейшее: неверный муж и жена чужого мужа состоят в заговоре против — ну, сами понимаете.

Любая уголовная банда — тайное общество в заговоре против всех.

Любая спецслужба — тайное общество, тоже в заговоре против кого-то.

А уж про политические тайны можно скромно умолчать.

Так что в этом смысле масоны — тоже тайное общество.

Так Батя и сказал.

Принято считать, что масоны есть некая таинственная единая организация. Это точно так же справедливо, что армия состоит из солдат. И точно так же, что есть спецназ и есть кучер из обоза, масонство тоже состоит из разных лож. Было такое Общество Мопс. Что-то типа панков до Заразы. Собирались разные богатые бездельники и пародировали разные ритуалы. Потом пили и занимались "приличным развратом". Это один полюс. Иллюминаты Адама Вейсгаупта — другой. Социальным идеалом Ордена иллюминатов в литературе можно назвать "1984" Оруэлла. Уравниловка, регламентация каждого шага, уничтожение брака, обобществление детей. Цель — перенос счастья человека на всё государство. Человек — ничто, государство, как некая абстракция — всё. Впрочем, все утопии, от Томаса Мора до Карла Маркса — были всего лишь разными проектами единого концлагеря. Бараки, рабство, запрещение думать, общие обеды. Жизнь строем и по команде.

Государство есть нечто, обладающее самостоятельной ценностью, могущее существовать и без населяющего его жителей. Олицетворение государства — чиновник. Священник абстрактного монстра.

Цель — "освобождение от рабства". Рабство есть утеснение духа плотью. Желания человека есть требования его плоти. Поэтому плоть человек должна страдать под руководством чиновников-жрецов, именуемых "выразителями народной воли".

Вольтер говорил о необходимости жить в наслаждениях, сильнейшее из них — наслаждение властью.

Робеспьер рассматривал честность как дело вкуса.

И так далее.

И вот эти-то "ультрас", в терминологии конца ХХ века, и вышли на представителей той армии, которая смогла разгромить "армию двунадесяти языков", победить победителя победителей. Самого Наполеона Бонапарта.

Будущие декабристы попались на смертный грех номер один — гордыню.

Возможность стать земными богами, устраивающими жизнь подданных по своему разумению, идеалы свободы, как освобождение духа от плоти путём умервщления последней и так далее. Кондратий Рылеев, в 1824 или 1825 году написал свои "Подлюбные песни":