РосПер - Альфарим. Волпер

– Нет, Андрюха. Сокол погиб там, на Рауте, вместе с теми молодыми пацанами.

– Вов, ну не начинай…

– А Вова умер пару недель назад, когда лег в капсулу. Так что больше некому с тобой разговаривать.

– Блин, как с тобой тяжело разговаривать, ты просто не понимаешь ситуации…

– Нет, это ты не понимаешь! – прервал я его и, развернувшись, приблизился к голографу. – Нет больше ни Сокола, ни Игнатенко! Сдохли они окончательно и бесповоротно! Отдали свой долг сполна и сдохли, и что-то просить у меня ты не имеешь права! Особенно ТЫ, или тебе напомнить Алену? – Он собирался что-то сказать, но резко захлопнул рот, а я же только распалялся, постепенно переходя на крик. – Я ***** давно на пенсии, с вашим ***** отделом меня уже ничего не связывает, а сюда я пришел просто отвести душу, развлечься и спокойно сдохнуть. А тут вы ***** нарисовались. Запомни, Андрюша, мне совершенно фиолетово, что вы тут забыли, но если не дай бог я замечу хоть одну рожу твоих прихлебателей возле себя, я вам устрою полномасштабную войну, и это будет основной целью до самой моей смерти! – И схватив голограф, я со всей дури врезал его о ближайший угол, превращая в кучу обломков. После чего развернулся к Синиами.

– А тебя я предупреждаю пока по-хорошему: не лезь в это, а то потом не отмоешься! – Подойдя уже к двери, притормозил и добавил. – Если вздумаешь за мной следить, или подсылать своих сокланов, сначала задумайтесь, хотите вы постоянно отправляться на респ? Ведь именно это вас ждет, если не успокоитесь.

Выйдя на улицу, вздохнул полной грудью и с сожалением констатировал – действительно сегодня сплошные качели, то в одну сторону, то в другую. А ведь еще не вечер, и меня еще ждет новая команда, с которой тоже пока не все ясно.

Пока добирался до места сбора новой группы, нарвался на местных представителей семейства кошачьих, ну, по крайней мере, к ним они больше всего подходили по строению тела. Вот только шерсть, которую можно было погладить, отсутствовала как явление, да и мурчать они не собирались. Зато гибкости и кошачьей грации у них было хоть отбавляй. Я и заметил их только потому, что одна из кошек, в предвкушении хорошей добычи, неаккуратно смахнула хвостом один из камней на стене развалин, мимо которых я проходил.

Вот на звук его падения я и среагировал. Увидев на верхушке остатков стены монстра, имеющего примерно метр в холке, гибкую фигуру и длинный облезлый хвост, сквозь кожу которого проступали позвонки, я сначала даже обрадовался, ведь есть теперь на ком выместить накопившуюся злобу. Но это продлилось недолго; поняв, что ее обнаружили, тварька спрыгнула со стены и начала медленно, но при этом грациозно, приближаться.

– Кис, кис, кис, – подманиваю я ее, медленно поднимая дуло автомата. – Иди сюда, пирожок недоделанный.

Не знаю, что ее насторожило: движение дула автомата или мои интонации, как у немного безумного мясника, но она сменила траекторию движения и, по дуге, начала огибать меня с левой стороны. Буквально на миллиметр приподняв пятки, я начал на носках поворачиваться вслед за ней, когда сработавшая пассивка подсветила справа потенциальную засаду еще одной кошки. А они не столь глупые, как сперва показалось. Сосредоточившись на секунду на надписи над головой той кошки, которая меня обходила, мазнул взглядом по ее уровню и еще больше напрягся.

Шинката, 10 уровень

Уровень у нее был слишком маленький, чтобы охотиться на вооруженного человека. Возможно, она рассчитывает на напарницу, но почему-то вспомнилась история про то, как охотятся какие-то небольшие хищники: когда к заведомо сильному противнику выходит самый слабый член стаи и приковывает все внимание к себе, а тем временем вся остальная стая окружает с боков и со спины. Если не изменяет память, тех животных в стае могло быть до нескольких десятков.

Медленно опустившись на одно колено, быстро закинул на всякий случай скилл уворота в активную панель, одновременно с этим прижав приклад к плечу, и удерживая автомат лишь правой рукой, левой потянул нож из чехла. Который сейчас хранился на левом плече, с рукояткой в районе груди. Оставив ноги в том же положении, повернул корпус влево, в сторону кошки, которая меня обходила по дуге, и, быстро дав небольшую очередь по ней, сразу же развернулся в противоположную сторону. Но, к сожалению, лишь для того, чтобы, кроме несущейся ко мне кошки из засады, краем глаза заметить еще две тени, бегущие ко мне с другой стороны, к которой я раньше находился спиной.

«Обложили, демоны», – мелькнула мысль, но я уже ушел в перекат, меняя позицию; слишком уж быстро они ко мне приблизились. Выйдя из кувырка, сразу же всадил десяток патронов в ближайшую Шинкату, сбивая ее в прыжке. Шаг правой ногой назад, и ловлю слева на нож другую кошку, отправляя ее по инерции дальше, мимо меня, но эта тварь увлекает за собой и мой нож, который просто зажало где-то между ее ребер. По инерции меня закручивает вокруг своей оси, но я, не растерявшись, вжимаю спусковой крючок, создавая вокруг себя три четверти круга из свинца. Этот маневр только слегка отогнал от меня кошек, которые вчетвером начали охватывать меня в полукольцо, пятая же задержалась чуть в стороне, пытаясь избавиться от постороннего предмета в своей тушке; но нож, видно, хорошо засел и не хотел покидать тело своей жертвы.

А во мне закипает жажда крови, замешанная на ярости и злости, от которой я не успел остыть после разговора с Андреем. Сейчас эти Шинкаты для меня были воплощением всего того, от чего я так долго пытался отстраниться, но вся эта хрень нашла меня и тут, в последнем пристанище моего уставшего разума, где я пытался отбросить прошлое и прожить последние годы своей жизни, просто отдаваясь мимолетным желаниям, без оглядки на окружающих. Но нет, даже помереть спокойно не дают.

– Ну что, кисы, потанцуем?

Жму на защелку быстрого сброса на автоматном ремне и прижимаю приклад к бедру, указательный палец уже тянется к кнопке сброса магазина, а вторая рука ныряет в подсумок, доставая следующий. Звук столкновения магазина с полом срабатывает как сигнал к старту. Четыре кошки срываются с места, бросаясь ко мне, а я в то же самое время загоняю магазин в автомат, растягивая губы в бешеном оскале. Тут нет смерти, есть только временное забвение, после которого можно прийти и отомстить. Да, тут есть боль, которая даже сильнее, чем реальная, но эта физическая боль ничто по сравнению с той душевной, которую я перенес. Когда из-за решения человека, которого многие годы считал своим другом, я потерял ту единственную, которая была для меня светлым лучиком в суровом мраке бессмысленной жизни.