Владимир Сухинин - Долгая дорога домой или Мы своих не бросаем [СИ]

Меня долго уговаривать не надо было. Я разлил, поднял свой стаканчик и произнес.

– За знакомство, Жуль.

– Приятно, что старые обычаи чтят на Роомштале, – сказал Жуль и тоже поднял свой стаканчик, подождал пока я выпью и опрокинул свой себе в рот. Сглотнул и вытаращил глаза. Он с ужасом в синих небесного цвета глазах смотрел, как я занюхал пирожком. Затем его глаза наполнились слезами.

Шиза тем временем со смехом показала мне картину того, что происходило у меня внутри. Лиан расположился на природе, разложил скатерть. Наставил закуски. Рядом сидели малыши. У всех в руках были такие же стаканчики, как и у меня.

– Шиза, – заорал дракон. – Скорее скажи своему клыкастому, чтобы жаренную рыбу тащил. Студент сейчас самогон пить будет. – Затем я увидел, как их стаканчики после того, как я выпил, наполнились жидкостью. Они подняли их и чокнулись. Я невольно улыбнулся.

– Зря вы улыбаетесь, мой друг, – произнес, глотая воздух Жуль. – Ваш самогон и дэра свалит. Ох, и крепок. Но хорош. – Он зачерпнул ложкой кашу и сунул ее себе в рот. Увидев, что я поставил стаканчик и не ем, отложил ложку. – А вы почему не кушаете? – спросил он.

– У нас после первой не закусывают, – ответил я. – У нас говорят между первой и второй промежуток небольшой.

– Интересное застолье у Вас! – присвистнул он. – Оно не заканчивается в тарелке с закуской?

– Нет. Мы умеем хорошо отдыхать, – улыбнулся я. Я имел свой тайный план, напоить Жуля и по пьяни выведать у него побольше о том мире, куда я попал. Пьяный лург, он же человек, много может рассказать из того, что умолчит по трезвости.

– О-о, – уважительно протянул он. – Тогда наливайте.

Я разлил еще по одной. Мы выпили. Снова Жуль выпучил глаза и прослезился. Но надо отдать ему должное, держался. Я степенно начал есть. Каша была отменной. Из чего она была сварена, я не знал, но вкус был как у пшена с картофелем. Моя любимая полевая каша с тушенкой. Мы посидели, мелькая наперегонки ложками и выпили по третьей. Жуль раскраснелся. Глаза его за соловели. Я понял, что пришло время расспросов.

– Жуль, я не буду скрывать, что родился и вырос в медвежьем углу, – начал я.

Тот удивленно вздернул брови.

– Это как?

– Там, куда не дошла цивилизация. В глухих горах планеты. Я третий сын и тоже без наследства. Так уж получилось, что я вырвался из оков родственных связей и уехал посмотреть мир и себя показать, конечно. Просветите меня о том, что в мире происходит?

– Да запросто, мой друг. Разливайте еще по одной, и я дам вам весь расклад.

Я не стал спорить и разлил еще по стаканчику. Мы выпили. Жуль зажмурился. Крякнул и занюхал пирожком. Поставил стаканчик и произнес.

– Так вот, слушайте. Мы все живем в империи дэров. Вы их видели когда-нибудь? – спросил он. – Нет? Я так и понял. Их не часто увидишь. Они боги нашего мира… Да... Так вот. Это такие красные рогатые существа с крыльями. Они очень технологически развиты. Я бы даже сказал… – он потер палец о палец, подбирая выражение, – что не только технологически. Это вроде как смесь чародейства и технологии. Они появились две тысячи лет назад и захватили все обжитые миры. Дэры не стали менять уклад жизни покоренных народов, – он откусил пирожок и машинально стал жевать, немного задумавшись.

– Это даже было не завоевание. Они подчинили всех ментально. Знаешь какое воздействие оказывает присутствие дэра на лургов? О-о! Это что-то! Лург хочет служить дэру до самозабвения. Ты испытываешь к нему такую любовь, какую не испытывал к матери. Готов умереть за него. Дэры имеют приближенных - черных эров. Те тоже с рогами, но без крыльев. Они служат в высших государственных учреждениях, в армии и полиции. Лурдов набирают в армию, чтобы сражаться за пределами империи. Там дэры ведут с кем-то войну. У дэров и эров есть свои планеты. Попасть туда мечта каждого лурга. За один оборот планеты вокруг их звезды можно разбогатеть так, что обеспечишь и себя и детей на всю оставшуюся жизнь. Но у них жесткая миграционная система. Обычно набирают больше женщин. Они становятся проститутками, любовницами, служанками или все вместе в одном лице. Мужчин тоже не обходят вниманием. Тьфу! Мерзость, – сплюнул Жуль. – Но бывает набирают и для работ на их производствах. Еще в качестве слуг и официантов, вахтеров в отелях. Да мало ли где мы нужны на непрестижных работах. Кому-то надо чистить нужники и убирать улицы, мыть их сьюкары. – Увидев мой недоуменный взгляд, пояснил. – Сьюкары это их личный транспорт. Во всей империи запрещено производство механических существ и добыча серебра… – Жуль замолчал. – Когда – то мы на планете были технологически развиты, и у нас были искусственные существа невосприимчивые к волшебству дэров. Мы подняли восстание и убили всех эров и пару деров. Возмездие было жестоким. Половина населения была уничтожена. Нам, тем кто выжил, запретили развивать технологии выше пара. После этого дэры везде поставили телепорты. У вас, наверное, тоже есть.

Я, соглашаясь, кивнул.

– Удобная вещь. Раз, и ты в другом мире. Только здесь две стороны медали – усмехнулся он, – еще раз, и армия эров уже на твое планете. – Он сразу протрезвел. Видимо воспоминания пробудили в нем дремавшие чувства и вспыхнувшая ненависть к рогатым, отрезвила его разум. – Есть там еще? – поднимая бутылку, спросил он и увидев, что есть, разлил сам. – Давай, барон, выпьем за настоящих лургов, что не боятся умереть за родину.

Я встал. Жуль уважительно посмотрел на меня и тоже встал.

– Уважаешь! – констатировал он и выпил.

Я тоже. Не успели мы поставить стаканчики на табурет, как за окном раздался хорошо различимый топот. Жуль побледнел.

– Матерь лургов, – прошептал он. – Топотун! – Затем лицо его превратилось в жесткую маску. – Не думал, что так закончу свои дни, – проговорил он и достал свой пистоль.

Я почувствовал скрытую угрозу, схватил лук и быстро стал натягивать тетиву, не снимая «Поющей головки». Под удивленным взглядом Жуля достал из сумки колчан со стрелами и повесил себе за спину. И хотя здесь магия на первый взгляд не действовала, я приложил к луку стрелу с разрывом. На мой взгляд, самая универсальная и убойная магия против одиночного противника. Затем движимый мгновенным порывом, проколол руку и кровью смазал наконечник. Снова приложил стрелу и стал ждать. Я видел, как затряслись руки у моего знакомца. И в окне показалась голова то ли медведя, то ли гориллы. Черная лохматая с полным ртом острых зубов. В раза три больше моей. Злые маленькие глазки, в которых отчетливо виделся разум, удовлетворенно блеснули. Голова вытянула нос и принюхалась. Затем довольно заурчала. У меня нестерпимо зачесалось колено, и я кончиком лука почесал его. По комнате разлилась трель, и птица запела…