Валерий Софроний - Худший из миров. Книга 4 (СИ)

Таким темпом и добрались до поселка гнумпленов, где коротышки и перевили дух. Заночевал Олег в поселке, для этих целей Аспирин пинками выгнал вождя из самого большого шалаша вместе со всем его семейством и даже самостоятельно застелил земляной пол сухой травой. «Великий и ужасный» артачиться не стал, он зашвырнул мешок в шалаш и завалился на него, как на подушку. Сбоку пристроился молодой король и усталость взяла свое.

Утром небольшая группа из двадцати лучших бойцов племени ожидала комбинатора у шалаша, селяне уселись полукругом замкнув шалаш в круг, скрученный словно барашек молодой король валялся в центре с кляпом во рту, а если кто-либо из шпаны пытался шуметь или упаси боже громко шагать или разговаривать, то они сразу же получали затрещины и зуботычины от воинственного Аспирина.

Комбинатор разомкнул ясны очи от неприятного ощущения, шея нещадно затекла, а на физиономии отпечатались следы от наваленных в мешок кругляшей. Подушка из кучи монет была отвратительной. Комбинатор присел и постарался потянуться, а после ползком двинулся на выход. Яркое утреннее солнце ударило в глаза. Олег проморгался и не торопясь вышел в круг по периметру которого расселись бойцы гнумпленьего народа. Молодой король, скрученный подобно молодому барашку с заткнутым кляпом ртом недовольно сопел в центре круга.

- «Дежавю!» - промелькнула мысль в голове комбинатора.

При виде человека селяне насторожились, подобрались и приготовили к бою оружие. То, что сейчас должно было начаться понимали все. Гнумплены решили ограбить «благодетеля», видимо умопомрачительная сумма не давала покоя мелким уродцам. Олег прошелся тяжелым волевым взглядом полным холодной стали по гопникам и остановился на Аспирине. Тот отвел глаза стараясь не глядеть на жертву. Командор без какого-либо страха вышел в центр круга, зевнул, пошевелил носком сапога леприкона и беззаботно поинтересовался:

- Твое величие, ты там как, живой?

Молодой король промычал нечто невразумительное, внятно говорить мешал кляп, и даже попытался рьяно пошевелиться. Дела были аховые, денег «великому и ужасному» жалко не было, легко пришли легко уйдут, как в прочем и собственная гибель. В конце концов он адепт Тимиса и смерть для него всего на всего неприятный момент. А вот в августейшей тушке молодого короля, селяне вполне могли сделать несколько новых отверстий, а это чревато, да и дядюшка Юм вполне может обидеться, а он как ни как деловой партнер.

- Мы хотеть убить тебя вчера вечер, - прервал размышления Аспирин, - но ты, моя жизнь спасай. Позволяй моя честно драйся с грилла. Я отплати твоя, и позволяй помереть, как настоящая пасан, с оружия в рука. А этот хитрый падаль мы убивай после твоя смерть.

- Почему хитрый падаль? – переведя взгляд с леприкона на Аспирина спросил Олег.

- Он обмани нас! – завизжал тонким писклявым голоском Бачу, - он обкради нас!

- На сколько я помню, вы сами ему проспорили, - Олег апеллировал ко всем бойцам. – Неужели ваше слово пустой звук?

- Слова наша, - заржал бронированный старик с шрамом на всю рожу, - хотеть дай, хотеть обратно взяй.

А после войны закатились в приступе смеха, веселились все, кроме Аспирина. Ему это судилище явно было не по душе.

- Ну что, доигрался? – весело поинтересовался хриплый женский голос, - отдай мне яйцо, и я тебя выручу, я слежу за тобой и при согласии тут же поставлю всю эту свору на место.

- «Отвали», - отдал мысленный посыл Олег и довольно хищно улыбнулся, а после совершенно несуразно засмеялся на ряду с бойцами.

Поведение пленника было не типичным, и теперь войны озадаченно смолкли, глядя на то как пленник закатился в приступе истерического смеха, отсмеявшись пленник вытер слезы и еще раз пробежался тяжелым безжалостным взглядом по гопникам:

- У меня другое предложение, - уже успокоившись продолжил Олег, - вы извиняетесь, выплачиваете мне сумму равновесную той, что вы решили у меня отжать, а я не буду уничтожать ваше племя.

После сказанных слов бойцы насупились и поудобней перехватили оружие, казалось вот-вот и эти мелкие гопники кинутся, а отмахаться от этой толпы уже не удастся. Орудие селян – молотки, дреколья, заостренные деревянные палки и рогатины, как-то особо тонко намекали на долгую и мучительную гибель без какого-либо эстетического удовольствия.

- Наша тебя убей, а потом сожрай, - тонким голоском заявил брательник Аспирина.

- Это так ты мне за мою доброту отплатил, Аспирин? - Олег укоризненно глядел в глаза рваноухому, - Ты не пасан – ты баба!

Интонация Олега звучала жёстко, но справедливо. Аспирин ответил сурово, небольшой разделочный нож воткнулся возле ног комбинатора.

- Возьми ножу, и мы выясним, кто здесь пасан, а кто нет, – потребовал рваноухий.

- Что будет если я тебя прирежу?

Комбинатор пытался выгородить леприкона в данный момент для него это была задача номер один. О себе он не волновался, его любимая накидка была в данный момент на нем и как раз на этом он собирался сыграть.

- Тебя убивай и сожрай остальные, - честно ответил Аспирин, - а теперь бери нож и давай сразимся.

- Ну вы ведь понимаете, что моя зверюшка вас потом сожрет? Все ваше село, всех до последнего, - сделал еще одну попытку вразумить неразумных комбинатор.

- Твоя врай! – вновь заверещал тонким почти бабьим голоском братан Аспирина, - зверя вчера говори с наша шаман, и пообещай, что не тронь нас, если мы нападай на тебя.

- «Так вот откуда ноги растут! Настенька! Милая! Ты тут?»

Ответом была тишина, если Анастасия в данный момент и присутствовала, то она отмалчивалась. А вот ее первая ипостась с горделивым видом продефилировала из-за шалаша и улеглась за спинами селян-гопников.

- Твоя нас больше не обмани! – заверещал Бачу.

- Что ж, воля ваша, - смиренно ответил Олег, - но я не возьму нож, убейте меня безоружного, если силенок хватит.

- Не дури, - возмутился Аспирин, - это не по понятия, возьми ножа и дерись как пасан.

Разговор слегка затягивался и терпение иссякло у древнего война в броне со шрамом на морде, он поднялся и дерзко оттолкнул Аспирина в сторона, а после с заостренной палкой наперевес приблизился к Командору. Шауда за спинами приподняла голову и довольно утробно заурчала, явно давая понять, что ей этот действо нравится. Воин приблизился на расстояние тычка палки и нанес первый удар, старик размахнувшись саданул наотмашь по ляжке комбинатору. Удар был болезненный, вот только наш герой и не такое испытывал в армейке. Олег выдержал стоически, хотелось заорать упасть и вцепиться в ляжку руками, но ни единый мускул не дернулся на его лице, «великий и ужасный» ждал, когда сработает защита накидки. Свой следующий удар старец нанес по лодыжке. Этот удар был не менее болезненным, и защита опять не сработала, а «великий и ужасный» в своих мыслях материл и проклинал Аспирина и все его племя. Дурацкая защита ни в какую не желала работать. А ведь она срабатывала с первого раза, когда это было необходимо.