Уильям Тенн - Вот идет цивилизация [сборник litres]

«Еще хорошо, что так», – решил Эрик, продолжая болтаться на прилипшей к его спине веревке. Ему хватало того презрения, которое он сам к себе испытывал.

Эрик Уничтожитель Чудовищ. Эрик Убийца Пришельцев. Вот каким он уже представлял себя.

«А как насчет Эрика Угодника Чудовищ? – с горечью спросил он сам себя. – Неплохое имечко».

«Что случилось с этим оружием? Вероятно, изначально это и не было оружием, – подумал он. – Вальтер украл его у Чудовищ и выяснил, что его можно использовать как оружие против людей. Плюешь на него, бросаешь в человека, и тот взрывается. «Но в обиходе Чудовищ оно имеет совершенно иное предназначение. Какая-то пища, может приправа, лекарство, а то и возбуждающее средство. А может быть, это элемент какой-нибудь их игры. Наверняка в соединении с человеческой слюной свойства вещества менялись. Не представляя, впрочем, при этом опасности для Чудовищ. Тщательно подготовленная атака причинила мерзкой твари такой же вред, как изысканнейшее угощение».

В этом заключался немаловажный урок, который подрывал сами основы Чуждой Науки, считавшей, что человек может получить от Чудовищ важную и полезную информацию. Но то, что было вредным для людей, могло оказаться целебным для Чудовищ – целебным и приятным. Следовательно, если мыслить логически, возможно и обратное. Все, что полезно и ценно для людей, может уничтожить Чудовище – если бы только обнаружить или выделить, что именно!

Эта идея предлагала новый подход к изобретению оружия, о котором мечтали бесчисленные поколения людей в течение многих веков.

Почувствовав прилив вдохновения, Эрик начал прикидывать в уме возможные направления исследований. Но Чудовище внезапно остановилось, и это заставило его вспомнить о том положении, в котором он находился в данный момент: безо всякого оружия, если не считать сильной правой руки и пары копий. И если он хочет оказать какое-нибудь сопротивление, прежде чем его разорвут на куски, ему надо подготовиться.

Они оказались там, куда направлялось Чудовище, и зеленая веревка начала опускаться. Эрик дотянулся до копий за спиной и после небольшого колебания выбрал легкое для правой руки и тяжелое – для левой.

Если ему представится возможность, и голова твари достаточно низко склонится к нему, он метнет легкое копье, а тяжелым будет обороняться от всяких инструментов и орудий, которые Чудовище попробует к нему применить. Впрочем, особых надежд он не питал: расстояния были слишком велики для меткого броска, и сила, которой он собирался противостоять, во много тысяч раз превосходила его собственную.

Но он был Эриком-Оком, воином Человечества.

Эрик взглянул вниз. Как ни странно, он не заметил под собой ровной белой поверхности. Вместо этого там была клетка! Его просто перемещали из одного места в другое.

Эрик с облегчением вздохнул. Он уже собирался отправить копья за спину, но в это мгновение ноги его коснулись пола точно посередине клетки, и веревка взвилась вверх. Эрик внимательно огляделся.

И только копья, которые он держал в руках, спасли ему жизнь, когда внезапно на него набросилась обнаженная девушка.

Пока он висел на веревке, клетка казалась пустой. Стоя посредине, предоставленный самому себе, Эрик начал неторопливо оглядываться. И вдруг за спиной послышался решительный топот ног, чуть более легкий, чем звук шагов воина…

Эрик повернулся с вежливой улыбкой на губах и приготовился произнести приветствие… и онемел.

Потому что на него кинулась абсолютно обнаженная девушка в облаке светло-каштановых волос, которые струились по ее плечам и ниспадали на бедра. В руке она сжимала тяжелое копье с невероятно длинным наконечником. Острие копья было нацелено прямо в живот Эрика. Девушка наступала быстро.

Совершенно инстинктивно Эрик парировал удар одним из своих копий.

Девушка отступила на шаг, окинула его взглядом и снова бросилась вперед. И снова Эрик отразил удар, хоть и с большим трудом: копье прошло рядом с его горлом на расстоянии в половину ладони.

Она атаковала снова и снова, и он неутомимо парировал ее удары. Эрику казалось, что он помешался, – все происходящее походило на страшный сон, который мог присниться в коридорах после сытной трапезы. Как это женщина могла владеть оружием? Как она могла сражаться с воином?

Она не собиралась сдаваться. Она, вне всяких сомнений, намеревалась прикончить его. Ее глаза были сосредоточенно прищурены, от напряжения она прикусила кончик языка. Девушка выискивала в защите Эрика незащищенное, уязвимое место и нападала снова. А Эрик, используя копье как дубинку, только отбивал удары.

Как же ему ее остановить? Он не мог использовать оружие – боялся, что случайно ранит или даже убьет девушку. Во что бы ты там ни верил, в Чуждую Науку или Науку Предков, неприкосновенность женщины в брачном возрасте не подлежала сомнению. Женщина, способная производить потомство, несмотря ни на что считалась святыней, к которой вообще нельзя прикоснуться оружием. Воина, совершившего такое преступление, не считали более человеком: племя объявляло его отщепенцем, даже если это был вождь.

Но, похоже, рано или поздно ей удастся сломить его защиту. И он не мог убрать свои копья. Стоит ему попытаться это сделать и перестать отражать ее удары, и ему придет конец.

Так что единственное, что оставалось, – это защищаться. А она была так решительно настроена! Оба уже тяжело дышали в такт гулким ударам скрещивающихся копий. Эрик отскочил, и удар, направленный ему в глаз, прошел мимо.

– Чуть не попала, – пробормотал он.

Девушка замерла, не успев сделать следующий выпад, даже потеряла равновесие и качнулась. Он встретил взгляд широко раскрытых глаз.

– Что ты сказал? – выдохнула она. – Ты что-то сказал.

Эрик тоже не спускал с нее глаз, решив, что она сумасшедшая. Может, как раз и воспользоваться этим случаем, пока она отвлеклась на что-то, – неожиданно наброситься и отобрать оружие?

– Да, сказал, – ответил Эрик, не спуская глаз с ее копья. – Ну и что?

Она опустила копье и отступила на несколько шагов – напряжение постепенно оставляло ее.

– То есть ты умеешь разговаривать. Ты владеешь языком.

– Конечно, владею, – раздраженно откликнулся Эрик. – Какого черта, ты что, считаешь меня дикарем?

Вместо ответа девушка отбросила в сторону копье и, опустившись на пол, принялась раскачиваться взад и вперед, наклонив голову к коленям.

Эрик приблизился к ее оружию, поднял его и запихал себе за спину вместе со своими копьями. Когда он повернулся к девушке, та плакала. В каком бы недоумении он ни находился, ему было ясно, что это слезы облегчения, а не боли и сожаления.