Виталий Храмов - Звездный попаданец [litres]

Услышал только Вадим. Но ему было безразлично. Он отправлял в Сеть сообщение своей корпоративной рассылки, полное непереводимых слов и оборотов, показывающих эмоциональный накал сообщения и его категоричность. Общий смысл сообщения был: срочная явка всех сотрудников по месту работы. Неявка означала увольнение. Но всё это было так густо залито непереводимыми словами, что любой сотрудник поймёт – Вадим в крайнем состоянии сознания. Тот самый час «Х» – наступил. И пришёл пушистый зверь. На тот самый «х»!

Стартовала белая точка имперского атмосферного корабля, увозя примархов по расчищенному от красных безобразников коридору. Белые точки потянулись навстречу челноку примархов. Медленно. Внутрисистемные двигатели кораблей империи были хуже таких двигателей Содружества. Видимо – пока. Но их поля преломления – восхитительны!

Бол Ван перехватил управление одним из экранов, выводя на него одну точку. Сначала – просто точку, но по мере приближения изображения проявился несуразный корабль, похожий на вытянувшегося в прыжке дикобраза. Корабль был обведён красной рамкой. Рамка мигнула, стала белой. «Ковчег» ответил на запрос системы имперским кодом.

В зал вернулся красноглазый посол со своей свитой. Сам посол с благоговением смотрел на экран со взлетающим «Ковчегом», благодарно поклонившись Бол Вану.

Болан толкнул Вадима. Вадим вывел на экран взлетающую белую личную яхту адмирала, обведённую зелёной рамкой. Болан поморщился, показав жестом, чтобы Вадим уменьшил формат. Болану было нестерпимо даже видеть личную яхту этого высокородного. Яхту, что по цене была как половина линкора, при том что флот прикрытия планеты не насчитывает и сотни кораблей. И ни одного крупного боевого судна линейного класса.

Яхта была красива. Белым росчерком она стремилась к громаде станции. Но ещё в атмосфере попала под вспыхивающие в разреженной атмосфере лучи. Яхта отстреливалась. Но наперерез белой стреле стремились такие же прогулочные яхты и шахтёрские корабли, выстраиваясь в ловчую сеть, готовясь брать адмирала на абордаж. Со станции вылетали истребители, но видно было даже пехотинцу Болану, что истребители не успеют. Тем более что они увязли во взвеси разнокалиберных гражданских судов, что беспорядочно метались под огнём взбесившихся соседей.

– Я веду трансляцию этого, вместо матча, – сказал Вадим.

Болан кивнул. Он не стал говорить Вадиму, что крейсер РЭБ и так ведёт многоканальную передачу в Сеть всего, что происходит в системе ГН-3098.

Яхта вылетела из атмосферы планеты и тут же была атакована. Щит был очень быстро пробит сосредоточённым огнём пяти крупных буровых лазеров шахтёров. Сразу три прогулочных лайнера зажали белую стройную яхту. Видны были импульсы пустотных движителей скафандров абордажников. И тут же, почти без вспышек, – гейзеры воздуха и мгновенно кристаллизующегося пара.

– Шахтёры, – понимающе выдохнул Болан, – всю жизнь на астероиды прыгают.

И вдруг весь экран вспыхнул и погас – автоматика затемнила экран.

– Дестабилизировали реакторы, – вздохнул Болан, – будет выглядеть героем. Говоришь, передал всё?

Вадим ошалело потряс головой и кивнул, выводя изображение с другого источника записи. Крутились, разлетаясь, оплавленные остовы шахтёров и лайнеров. Взрыв сбил их в зону гравитационного колодца Стиры, корабли начали падать, ускоряясь, но пока – незаметно для глаза.

– Всё, Вадим, хватит с этой самки собаки его минуты славы, – сказал Болан. – Покажи лучше – что там «Ковчег»?

К летящему в прыжке дикобразу «Ковчега» стремились разом и имперские корабли, и безобразники. Но истребители империи уже накручивали круги вокруг ощетинившегося иглами «Ковчега». И очень ловко крутили.

– Ловко, – удивился Вадим, – как они так на девяносто градусов меняют вектор ускорения?

И стал увеличивать изображение. А это не были истребители. Это были те же имперцы в своих мощных скафандрах. Но на их спинах и конечностях появились пустотные движители, а на плечах и предплечьях – пусковые установки и плазменные излучатели.

– Ух ты! – воскликнул Вадим. – Я тоже хочу такой костюм Айронмена!

– Все хотят, – ответил Болан. – И если бы не эти мародёры да тупость этого урода, Энрог Двудонный бы и выторговал. Всё же Саркофаг очень важен для последователей Основателя.

Болан посмотрел на красное облако отметок, что плыло к Стире, и махнул рукой:

– А теперь и «Ковчег» потерян. Вместе с их уникальным силовым корпусом, бронёй, пробойником подпространства и генераторами полей преломления.

На все обзорные экраны принудительно, извне, было выведено лицо в форменном адмиральском мундире. Лицо говорило, постоянно косясь на какой-то невидимый отсюда экран:

– Я – адмирал Фаснентоар Элиритим. Ввиду героической гибели адмирала Клирэма, принимаю на себя оборону системы ГН-3098 от вероломного вторжения мародёров Хаоса. Приказываю всем гражданским судам немедленно очистить пространство. Вам надлежит сесть на станцию, Стиру или любой другой астрообъект. Все суда, не определяемые опознавательной системой как принадлежащие силам Содружества или империи, будут уничтожаться. Вам даётся час на освобождение от себя поля боя. Всем сотрудникам сил самообороны – немедленно приступить к исполнению протокола!

И тут же на сеть и Болана и Вадима поступили соответствующие протоколы. И не только им. Все сразу замерли с остекленевшими глазами – протокол следовало открыть и загрузить в свою память немедленно. И этим подтвердить его принятие.

В это время в зал зашёл Звёздный Пёс с большим пластиковым мешком на плече своего чудо-костюма-скафандра, что сейчас не мимикрировал под деловой костюм, как при совещании, а плыл серо-чёрной дымкой с пробегающими по швам голубыми искрами. Видя массово изучающих протоколы людей, Звездный Пёс прошёл к Энрогу – главе ДРК-17, и бросил к его ногам мешок. При этом мешок ударился в ноги разведчика, заставив его и окружающих вернуть свои взоры к реальности.

– Мой договор выполнен, – сказал Пёс. – А как ты держишь слово?

– Что ты хочешь? – спросил глава ДРК, отшагивая от мешка, принявшего человеческие очертания – мешок от удара о пол лопнул, внутренний воздух из него вышел, чёрный материал очертил фигуру человека.

Вместо ответа Звёздный Пёс указал на обзорный экран с «Ковчегом». Энрог покачал головой:

– Не в моём ведении.

– Азетос возьмёт своё и бросит останки корабля на растерзание мародёрам, – степенно сказал Пёс. – Я не прошу помочь мне. Я лишь прошу не претендовать на то, что оставят после себя люди Белого.

Энрог пожал плечами и махнул рукой:

– Я и не смог бы. «Ковчег» – твой. Если сможешь отбить его у мародёров.