Виктория Шваб - Месть [litres]

И наконец заметил знакомое лицо на другой стороне зала.

То, которое не изменилось даже за пятнадцать лет.

Эли.

На мгновение зал, казалось, отошел на задний план, детали и звуки отступили, остался лишь один человек.

Виктор не осознавал, что его ноги начали двигаться, пока рука не потянула его назад и не потащила за ближайшую мраморную колонну. Виктор уже дотянулся до нервов нападавшего, когда увидел знакомые татуировки на широкой руке.

– Я велел тебе ехать, – сказал Виктор, но затем заметил хитрый блеск в глазах Митча, странный изгиб рта, знакомый акцент, когда Митч вдруг поздоровался.

Джун.

– Отстань от меня, – приказал Виктор.

Джун не отступила.

– Ты должен ее остановить.

– Я здесь не из-за Марселы.

– А зря. Она нацелилась на Сидни.

– Из-за тебя.

– Нет, – запротестовала Джун. – Я никогда ей не говорила. Но она узнала и теперь хочет достать ее. И судя по тому, что я видела, Марсела…

Как по команде толпа расступилась, и золотая фигура поднялась на каменный помост в центре комнаты.

Виктор стряхнул хватку Джун, глянул туда, где стоял Эли, но тот уже исчез. Дерьмо. Он осматривал толпу, обыскивая море темных костюмов, пока не поймал движение. Большинство мужчин и женщин стояли на месте, их внимание было сосредоточено на Марселе. Эли проскользнул сквозь них, как акула, его цель была столь же ясна.

Виктор отзеркалил продвижение Эли, и оба они одним путем подобрались к постаменту, статуе и женщине в золотом.

И вот наконец Эли его заметил.

Холодные темные глаза скользнули мимо Марселы и задержались на Викторе. Удивление мелькнуло на лице Эли, а затем утонуло, сменившись мрачной улыбкой, когда ствол пистолета прижался к основанию позвоночника Виктора, и хриплый голос Стелла сказал на ухо:

– Достаточно, мистер Вейл.

Марсела всю жизнь была на виду.

Но сегодня вечером ее наконец-то заметили .

Каждая пара глаз была сосредоточена на ней, когда она встала на помост, каждый с любопытством ждал откровения, потому что знал: она больше – больше, чем красота, больше, чем очарование. Понимали они это или нет, но они пришли, чтобы увидеть силу.

Когда Марсела заговорила, ее голос разнесся по мраморному залу над притихшей толпой, и их лица развернулись, как цветы, жаждущие света.

– Я так рада, – начала она, – что вы присоединились ко мне сегодня вечером.

Продолжая говорить, Марсела медленно обошла вокруг статуи, смакуя свою власть над собравшейся аудиторией – самыми влиятельными людьми в Мерите, или кем они себя считали.

– Знаю, приглашение было загадочным, но обещаю, лучшие вещи стоят того, чтобы их подождать, и то, что я могу предложить, лучше показать, чем описывать…

Джун неслась по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.

Она сменила громоздкий облик Митча на более легкий и поднялась на балкон, который выходил на атриум с морем людей. По центру медленно кружила у основания статуи Марсела.

Джун обнаружила, что Джонатан прячется в тени, наблюдая за шоу. Он положил локти на перила из кованого железа и сосредоточился на сияющей фигуре Марселы.

– У некоторых из вас есть деньги, – говорила она, – а у некоторых влияние. Одни родились с силой, а другие построили ее из ничего. Но все вы здесь, потому что вы впечатляющие. Юристы, журналисты, руководители, правоохранительные органы. Вы ведете этот город. Вы формируете его. Вы защищаете его.

– Ты видишь этого человека? – сказала Джун, указывая на бледного блондина, что двигался сквозь толпу.

– Виктор Вейл, – мягко сказал Джонатан.

– Точно.

Если Виктор не поможет ей сам, Джун его заставит.

Он думал в первую очередь о своей шкуре.

Как и все они.

– Если он подойдет слишком близко к Марселе, – сказала Джун, – пристрели его.

Джонатан вытащил пистолет из кобуры под пиджаком, не сводя глаз с Марселы.

– Не убивай его, – добавила Джун. – Только в крайнем случае. Она не хочет его смерти.

Джонатан пожал плечами. Его молчание всегда раздражало ее, но на этот раз Джун была рада, что он не задает вопросов.

– Спасибо, Джонни, – сказала она, летя вниз по лестнице.

– Стелл. – Виктор стиснул зубы, а Эли продолжил медленно и методично подбираться к возвышению, где Марсела все еще держала речь.

– Вы понимаете важность власти, – говорила она. – А вот что вы не понимаете, так это то, что ваши идеи власти устарели.

Стелл вонзил пистолет в спину Виктора.

– Я не позволю тебе все испортить.

– Правда? – Виктор оглядел толпу.

– Вот почему я здесь, – продолжила Марсела. – Чтобы открыть вам глаза.

Эли был почти на возвышении, когда ее рука легла на бронзовые одежды статуи.

– Чтобы показать вам, что такое реальная сила.

Виктор выбрал человека наугад и скрутил ему нервы.

Крик расколол воздух и на мгновение заглушил голос Марселы, интерес толпы сместился. В то же мгновение Виктор развернулся и врезал Стеллу локтем по голове.

Пистолет Стелла выстрелил, но Виктор уже был вне траектории пули, решительно двигаясь к платформе, к Марселе, к Эли. При звуке выстрела напряженная толпа запаниковала. Гости бросились прочь, волна тел неистово пробивалась к выходу. Только Виктор и Эли все еще двигались внутрь, к центру комнаты и золотой фигуре на постаменте.

Виктор был почти там, когда раздался еще один выстрел. Пуля ударила по мрамору в футе от него, посыпались искры. Он поднял голову и увидел на балконе Джонатана, понял намерение ЭО, а тот уже готовился выстрелить снова.

Пуля пробила плечо Виктора, вспыхнула боль, горячая и белая, мгновенно полилась кровь.

Он выругался, взялся за нервы Джонатана, прежде чем тот успел выстрелить в третий раз.

Виктор поймал их, вывернул рубильник, как тогда, в художественной галерее, и, как и в галерее, вспыхнул сине-белый свет силового поля Джонатана, мгновенно прикрывая его. Виктор почувствовал, как его хватка ослабла, но на этот раз он не сдался.

У каждого объекта была точка разрушения, ограничение прочности.

Приложите достаточно силы, и он сломается.

Пять лет Виктор Вейл жил в голове Эли. Сначала как призрак, потом как фантом. Но оба, как теперь понял Эли, были бледным эхом его соперника, застывшим в янтаре, неизменным – как и он сам. Настоящий Виктор носил следы каждого прожитого года, а еще сильно похудел. Он выглядел больным – как и подозревал Эли. Неважно.

Он все исправит.

Но сначала – Марсела.

Она спускалась от статуи прямиком к Эли, ее лицо исказилось не от страха, а от ярости.

– Ты меня прервал?

– Прошу прощения, – сказал он, – я просто так хотел с тобой встретиться.