Александр Шастунов - Неожиданная встреча

- Но как мы вылетим, если меня не будет на борту???

- Капитан, мы не можем вылететь, если не выполнены условия для вылета.

Минут двадцать Лекс потратил на общение с ИИ корабля. Не помогали ни доводы, ни уговоры, ни угрозы. ИИ стоял на своём – Лекса на борту вылетающего корабля быть не должно.

Лекс вышел из рубки и прошёл в медотсек. Медкапсула работала – она имела автономный источник питания и кратковременный сбой питания на её функционирование никак не повлиял. Лекс ознакомился с полным диагностическим отчётом по состоянию Лаэры и плану её восстановления. Лаэре придётся провести в медкапсуле очень долго.

Лекс вышел в коридор, отдал команду на открытие люка и проследовал к выходу из корабля. Он вышел из шлюзовой секции и присел на выходе из корабля. Взгляду предстали уже до боли знакомые очертания полуосвещённого ангара. Его не покидало ощущение, что этот ангар, этот корабль так же хмуро смотрел и на него. Что он не хотел его отпускать от себя. По крайней мере живым.

***

Прошло шесть с половиной дней с тех пор как корабль отказался вылетать со своим капитаном на борту. Сначала Лекс пытался разобраться в причине подобного поведения ИИ. Но так и не смог ничего найти и понять. Когда он попытался проникнуть в периферию ядра ИИ, то столкнулся с мощным и агрессивным противодействием ИИ – здесь переставал работать его капитанский доступ. После того, как Лекс получил мощный удар по своей нейросетевой инфраструктуре, он прекратил свои попытки разобраться с ИИ.

Проблема заключалась в том, что корабль не мог полноценно работать долгое время на аварийном источнике питания. Спустя неделю срабатывал аварийный протокол, который отключал весь корабль, оставляя питание только для подсистемы ИИ, который через некоторое время выполнял процедуру консервации, оставляя только свою «дежурную» часть для «пробуждения» при наступлении определённых условий. В этом режиме корабль мог находиться десятилетиями. Но эта проблема создавало следующую.

Медкапсула, в которой находилась Лаэра, должна была обладать своим автономным источником питания, которого могло хватить на целый месяц её интенсивной работы. Должна была. Но не обладала – выяснилось, что встроенный источник питания мог проработать всего минуту. Лекс не стал разбираться в причинах. Получалось, что через неделю отключится корабль, а вместе с ним и медкапсула.

Следующие несколько дней Лекс потратил на попытки восстановить работу штатной системы энергоснабжения корабля. Какое-то время ушло на осознание того, что разобраться сходу в причинах ошибки перезапуска штатного энергоконвертера, не получится. Было понятно, что конвертер перезапустится при включении главного двигателя, но для этого нужно было совершить вылет.

Оставшееся время ушло на попытки заставить ИИ перезапустить энергоконвертер без вылета. Лекс рассматривал даже варианты ручного запуска главного двигателя прямо в ангаре или разрушения оболочки корабля для извлечения медкапсулы. Идея протянуть питание на курьер от корабля так же не увенчалась успехом – тянуть энерговоды пришлось бы прямо от грузового отсека, так как ангар сильно пострадал в результате постоянных перестрелок в нём. Применение электро-магнитного оружия так же положительно не сказалось на энергоструктуре ангара. В ангаре было полно мощных линий питания, но не тех энергопараметров, а энергоконвертер на самом курьере не работал. Вариантов решений проблем была масса, а Лекс был достаточно изобретательным. Но везде ему не хватало только одного – времени. Он ощущал себя загнанным в угол.

В процессе исследования поведения ИИ корабля Лекс нашёл лазейку, которая бы ему позволила выкрутиться из возникшей ситуации: Лекс мог лечь в медкапсулу на время вылета. И ИИ его почему-то не заметил бы. А после вылета можно было покинуть медкапсулу и надеяться, что ИИ не выкинет других фокусов уже в космосе. Но в медкапсуле уже лежала Лаэра. И её извлечение из капсулы на данном этапе лечения означало только одно – гарантированную смерть.

Наконец время вышло и остался один-единственный вариант.

Лекс составил подробную инструкцию действий кораблю и присвоил идентификатору Лаэры капитанский доступ. Всю информацию по произошедшим события он зашифровал и записал во внешний банк данных, который пометил одним из своих служебных одноразовых идентификаторов. Аналогичный банк данных, но с несколько усечённой информацией, был записан для Лаэры. Информация в нём была так же зашифрована, но кодовой последовательностью, которой они с Лаэрой пользовались при переписке, когда учились в Академии ВКФ. Этот банк данных он пометил надписью «Лаэре от Лекса».

Лекс сидел в кают-компании и размышлял. Последние дни его упорно не покидало ощущение, что он всё же не прав. Что-то упорно не давало ему покоя. Немалое время его размышления были заняты хранителем. Он сумел получить ценную информацию и, в соответствии с инструкциями, должен чуть ли не любой ценой доставить эту информацию. А не возиться тут с полумёртвым человеком. Лекс не понимал откуда и почему он столько думает над этим. Он понимал, что сомневается. Но не мог понять психологическую природу своего сомнения. Ведь в принципиальных вещах люди редко сомневаются.

Будущее было неизвестно и непонятно. И это было непривычно. Лекс часто оказывался в ситуациях с непонятной оперативной обстановкой. Но всегда знал или представлял себе стратегию своего поведения. Он отправит информацию с Лаэрой. А если главный двигатель не запустится? А если запустится, но энергоконвертер не перезапустится? Логично было бы отправиться на корабле самому. Тогда он мог бы пытаться решать возникающие проблемы, повышая вероятность успеха всей миссии. Что если медкомплекс столкнётся с проблемой, выбор решения которой всегда отводится человеку? Он просто остановит процедуру восстановления Лаэры и, через какое-то время, ему придётся принять решение самому. Обычно такие решения принимаются случайно. И если оно будет неверным, то всё окажется зря.

А что он сам будет делать на этом корабле? Он универсал, но даже универсал не сможет ничего сделать, если половины корабля просто не существует. В текущем виде на корабле можно просто жить. Вернее – дожить остаток своей жизни. Хотя… Хранитель знает где корабль. И может вернуться. А может и не вернуться – Лекс же сам отказался от сотрудничества. Убивать его не стали. Но может у хранителей тоже есть подобие кодекса чести? Если ловушку с ИИ на курьере устроил хранитель, то какой смысл напрямую избавляться от Лекса – да он тут сам доживёт свои последние дни жизни. Гарантий, что хранитель вернётся нет. А если и вернётся… Лекс всё равно не сдаст сервисный код корабля. Могут ли хранители влезть в нейросеть Лекса? О подобных технологиях Лекс знал, но их эффективность удручала настолько, что никто их не рассматривал всерьёз. Однако хранители, со своими волшебно-магическими технологиями, могли обладать чем-то подобным. И тогда, получается, Лексу надо продумать варианты своей гарантированной смерти и быть готовым к этому. Всё сводилось к тому, что отправлять Лаэру с непонятной вероятностью успеха было глупо, нелогично и неправильно.