Артем Каменистый - Опасный груз [СИ]

И главное – глаза. Затравленные взгляды людей, которым в этой каше пришлось конкретно повариться, а не мимоходом нос окунуть. Чутье бывалого иммунного в таком обманывать не должно. Нет, их не только что сюда занесло, они тут успели всякого насмотреться, явно не первый день замужем.

Медленный кластер? Говорят, встречаются такие, где попавшие могут до недели, а то и больше протянуть, прежде чем заурчат. Но Карат ни разу не видел очевидцев подобных явлений, все рассказывали с чужих слов, а потому веры таким историям немного.

Ладно, предположим – так оно и есть, его занесло именно на такой неправдоподобный кластер. Следовательно, он находится среди людей, которые делятся на две категории: иммунных и зараженных. Вторые обречены стать ходячими мертвяками, а первых слишком мало. Если повезет, человек пять на сотню сохранят разум.

Один уже заурчал, как долго ждать остальных? Обычно, они более-менее дружно это делают, следовательно, у Карата есть несколько часов, кои он может провести с мешком на голове, прислушиваясь, как подручными предметами разносят череп очередному обратившемуся.

И что же случится, если в этом помещении обратится последний, оставшийся на ногах?

Черт, да тут ни одного хорошего варианта не светит. Как бы ни проходил процесс заражения военных, Карату с этого дивиденды не получить. Увы, но в таком состоянии он не сможет отбиться даже от начинающего мертвяка. Брыкаться бесполезно, голени тоже прихвачены друг к дружке стяжками, управлять ими неудобно. Тварь станет урчать и медленно грызть руки или ноги обычными человеческими зубами, отчего жертва умрет от потери крови.

И умрет не сразу.

И что остается?

Что-то… Ждать… Может Улей еще какую-нибудь новость подкинет.

На этот раз – хорошую.

Новости бывают разные. Например, Карат узнал, что очень непросто следить за временем, когда у тебя мешок на голове. Он потерялся в попытках понять, сколько проторчал в таком состоянии. Иногда казалось, что миновали сутки, иногда начинал мысленно смеяться со столь вопиющей ошибки, искренне уверовав, что и часа не миновало.

Соседи по помещению, тем временем, обращались один за другим. Сначала один, потом почти одновременно еще двое, а там и следующий не заставил себя долго ждать. Да и после него соскучиться за урчанием не успели. Солдаты неведомой армии, наблюдая, как редеют их ряды, всё больше и больше нервничали, что выражалось в почти нескончаемых разговорах на повышенных тонах, из которых Карат, как и прежде, практически ничего не понимал.

Хотя, если подумать, о смысле догадаться несложно. «Вася помер и зомбаком стал, Петя помер и зомбаком стал, с Пашей такая же хрень случилась. Все они кушали те же таблетки, что и мы. Не помогло. Плохая, однако, тенденция, товарищи бойцы».

Во время одной таких ссор случилось предсказуемое. Или нервишки у кого-то конкретно сдали, или чье-то сознание рассталось с адекватностью под действием паразита, захватывающего тело. Что бы там ни случилось, в помещении начали стрелять. Кто-то лязгнул затвором и тут же, без паузы, загрохотала сплошная очередь, полностью заглушив все прочие звуки.

Карат начало пропустил. Сумел, несмотря на неблагоприятную обстановку, задремать. Проснувшись от пальбы, инстинктивно попытался залечь, но оковы не позволили. Только и смог, что зажмуриться, ожидая, когда у неведомого стрелка на него время найдется, или словит срикошетившую пулю, коих в помещении с железобетонными стенами должно летать немало.

Очередь стихла, но это нельзя сказать о пальбе в целом. Несколько стволов заливались вовсю, но уже лишь одиночными. Скорее всего, это уцелевшие занимаются «ковбоем», первым схватившемся за оружие.

Именно в этот момент Карата что-то приложило по голове, заставив еще раз дернуться. Первая мысль очевидно-печальная, – ну всё, добегался, попрощайся с выбитыми мозгами. Но разум недолго предавался панике. Слишком слабый удар, это даже на скользящее ранение не похоже. Скорее всего, на макушку упал сбитый пулей предмет. Там, наверху, какие-то узкие полочки с картонными ящичками, вот может с них что-то и свалилось.

Спасибо, что не сама полка рухнула.

Стрельба стихла, но это нельзя сказать, как о стрельбе в целом, так и о прочем шуме. Где-то за стеной начал прерывисто заливаться пулемет немаленького калибра, а через распахнутую дверь явно вливалось подкрепление. Перепалка вспыхнула с новой силой, казалось, несколько человек собралось здесь лишь для того, чтобы друг друга перекричать. В этот ор вплетались стоны и крики раненых, уши, еще не отошедшие от случившегося, грозились распухнуть от нескончаемых нагрузок.

Но они всё еще выдавали информацию, и потому Карат едва не охнул, когда вычленил из этой какофонии новый звук: отрывистый металлический лязг на фоне мощнейшего удара молотом по чему-то крепкому. Множество торопливых ударов, один за другим. Только здесь не гвозди забивают, здесь работают, как минимум, два скорострельных ствола. Можно применять самые совершенные глушители и дозвуковые боеприпасы, но с шумом работы автоматики ничего не поделаешь. Да и пули, врезаясь в препятствия, тоже способны дать о себе знать на очень даже приличной дистанции.

Вот только тут она неприличная до невозможности. Похоже, лупят прямо от порога, поливая всех, кто находятся в помещении, смертоносным металлом.

И Карата это тоже касается.

Потому, он сжался настолько сильно, насколько позволяли растянутые в стороны руки. Теперь оставалось только молиться, больше на ситуацию он никак повлиять не может.

Что-то с дикой дурью врезалось в стену возле головы, осыпав выбитой бетонной крошкой. Сразу вслед за этим на Карата навалился кто-то тяжелый, хрипящий и заливающий одежду горячим. В нос шибануло запахом крови. Поборов рефлекторное желание отбросить агонизирующее тело, попытался за ним съежиться. Если боеприпасы и правда дозвуковые, есть шанс, что пули не пробьют плоть, завязнут.

И почему не отстреливаются солдаты этой загадочной армии? Их ведь тут как сардин в банку набилось, и все при оружии. Мозги потекли в преддверии обращения в мертвяков?

Еще одна пуля попала в стену в опасной близости, после чего стрельба стихла. Но это не означало, что воцарилась тишина. Там и сям стонали и вскрикивали раненные и умирающие, где-то сыпалось что-то металлическое, возможно, содержимое разбитых ящиков, за стеной продолжал подавать голос крупнокалиберный пулемет. Да и тело, которое Карат пытался использовать в качестве щита, продолжало подрагивать, хрипя вырывающимся из пробитых легких воздухом.

Хруст стекла под чьим-то шагами, одиночный хлопок, еще хлопок. Карат резонно предположил, что это подчищают выживших, к коим он и сам относится, а потому даже дышать перестал. Есть шанс, что эти неведомые убийцы сочтут его трупом, а на трупы накладно патроны переводить.