Кирилл Клеванский - Сердце Дракона. Том 8 [СИ]

Вокруг Духа-Голема, который так и не успел поднять руки в защитную стойку, проросли могучие дубы. Своими стволами они сомкнулись вокруг монстра древесной тюрьмой. При этом, излучая мистерии Духа Молота, они нанесли с нескольких сторон могучие “удары”.

Представшие в виде воздушных волн, они буквально сминали монстра. Заставляли его серую броню трещать и трескаться, впиваясь в кристаллическое тело.

– Кровавый Бег! – Анис, в который раз подтверждая, что она действительно умеет удивлять, двигалась даже быстрее, чем раньше.

Исчезнув в красной вспышке, которую теперь, все же, смог различить Хаджар,

она появилась за спиной Духа-Голема. Её длинный, узкий, лишенный грады, Императорский клинок, зажатый в обратном хвате, ударил наискосок – от правого плеча, до левого “бедра” твари.

– Скалистый Берег!

Сверху, на сомкнувшиеся кроны древесной тюрьмы, обрушилась десятиметровая береговая линия. Её шестиметровые волны, каждая капля которой содержала в себе мистерии Духа Шеста-Копья, смыли и растерзали в мелкую крошку гранитные осколки.

Не остановившись и не потеряв силы, в щеп разбили деревья “Просыпающегося Леса”. Растворили, став только сильнее, внутри себя лед, созданный монстром, и только после этого ударили по нему самому.

В то время, как удар Анис давил на спину твари, сотни выпадов Эйнена били ему в грудь.

Оказавшись между двумя ударами, даже Повелитель Адепт, а не монстр, вряд ли бы выжил.

– Чужаки….

Синий луч, ударив изо рта монстра, замораживал даже воздух. Глыбы льда, падая на пол, разбивались на множество осколков. Бритвено острые, шрапнелью они разлетались по округе.

Анис, стоявшей позади монстра, повезло больше остальных. Разорвав дистанцию скользящим шагом, она выписывала вокруг себя клинком сложные фигуры. Множество алых вспышек, посылающих вперед разрезы, разбивали и рассекали ледяные иглы.

Вся стена за спиной мечницы была истыкана ледяными снарядами, и только п центру сформировалось пустое овальное пространство.

Но даже так Анис, когда закончилась метель, опустила клинок и утерла кровь со щеки и руки. Лед монстра смог рассечь не только Императорскую броню, но и тело адепта, укрепленное специальными техниками и зельями.

Что же до других, то им повезло не так сильно.

Ближе всех к синему лучу оказалась Дора. Она выставила перед собой молот. Луч, ударив по оружию эльфийки, будто пушинку оторвал адепта Рыцаря Духа от пола. Не замедлившись и не ослабнув, он пробил Дорой далеко не декоративную стену, которая находилась в сорока метрах позади самой эльфийки.

Дора упала на гранит. Из её рта выстрелил фонтан крови. Покрытый ледяной коркой молот выпал из её рук. И несмотря на то, что луч иссяк, ледяная корка и не думала замирать. Она продолжала разрастаться, пока не погребла молот в синем гробу.

Сама же Дора, с явными переломами, тоже постепенно скрывалась под одеялом из инея. Эйнен, увидев как в глотке монстра вновь зажигается синий свет, рванул к эльфийке.

Он успел как раз вовремя.

Второй выстрел не заставил себя ждать.

Проходя насквозь деревья, взращенные техникой Марнил, луч превращал их в снежные хлопья. Гранитные столпы, которые он разбивал, сливались с общей массой веселящегося на ветру снега. Недавно красивый, полупустой зал обители, превратился в локальный филиал заснеженной горы.

Изо рта вырывались облачка пара. А от холода дрожали руки.

– Чешуя Речного Змея!

Эйнен встал перед замерзающей Дорой. Она постепенно синела, а свет в её глазах мерк. Движения тела Доры все больше напоминали агонию утопающего.

Островитянин, раскрутив шест-копье, вонзил его в пол. Радужная энергия вихрем взмыла вокруг него.

Те же самые движения повторила и Теневая Обезьяна. Вот только Дух-ШестКопье, которое оно вонзило в пол, было в двое больше того, что держал в руках Эйнен. И радужная энергия, которую она породила, действительно стала напоминать чешую. Чешую, расправившуюся широким парусом.

Синий луч ударил по нему. Эйнен, закричав, всем весом навалился на оружие. Его ноги слегка скользили по льду, но, тем не менее, он удерживал атаку монстра.

Вот только постепенно, сантиметр за сантиметром, его защитная техника и сама покрывалась синей коркой. Эйнен, закашлявшись, сплюнул кровью. Несмотря на то, что уже больше половину чешуйчатого паруса покрылось льдом, он продолжал удерживать луч.

А за его спиной постепенно умирала Дора.

– Сдохни, тварь!

Том, все же достав старый метательный кинжал, бросил его в монстра. Настолько древний, что даже местами покрытый ржавчиной, он взорвался такой силой, что Хаджар непроизвольно накрыл голову руками.

Буквально разрывая перед собой воздух, кинжал создавал такое давление силы, что оно испаряло лед. Тот самый лед, который выдерживал атаки элитных Рыцарей Духа.

Летя в двух метрах над полом, кинжал, тем не менее, не только испарял лед, но и вырезал в граните борозду шириной в четыре глубиной в полтора метра.

На жале кинжала вспыхнуло пламя и теперь он уже не просто летел, разрезая воздух, а оставлял позади себя огненную полосу.

Только теперь Хаджар понял, что на самом деле это был никакой не кинжал, а наконечник стрелы. Потому что именно ею – огненной стрелой, артефакт и вонзился в грудь монстра.

Пришел черед Духа-Голема пролетев сотню метров, разбить спиной десятки гранитных столпов и рухнуть на пол. Огненный взрыв, порожденный артефактом, выплавил в несущей стене овал диаметром в десять метров. Снег и лед, недавно укрывший весь зал, мгновенно превратился в густой, горячий пар.

Дора задышала ровнее, а её молот, вместо ледяного гроба, лежал в луже чистой воды.

– Что это было? – Хаджар, держась за стену, кое-как поднялся на ноги.

Левая нога, рассеченная ледяным клинком, практически отказывала. Кожа, вокруг раны, постепенно чернела, а сам Хаджар чувствовал, что если вскоре ничего не предпринять, то он может вновь окунуться в те дни, когда конечности ему заменяли деревянные костыли.

– Не… расслабляйся… варвар, – Анис, сплевывая кровью, выставила перед собой меч и приняла защитную стойку.

Хаджар медленно, неверяще, повернулся в сторону, где только что бушевало яростное пламя. Но огонь, пляшущий на поверхности им же выплавленной лавы, стихал. Он медленно, но верно, погибал под натиском холода.

– Да что же это…

Хаджар подозревал, что если бы взрыв не сломал стену и не обнажил заснеженную гору, впустив в обитель горные ветер и снег, то тварь бы издохла.

Но мир боевых искусств не знал сослагательного наклонения.

Покрытый трещинами, в изорванном доспехе, от былого величия которого остались лишь железные лохмотья, монстр постепенно поднимался.