Кирилл Клеванский - Сердце Дракона. Том 5 [СИ]

– По сведениям Рахаима, которые мы у него выведали, – Рамухан тоже не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться древностями. – Произошедшие здесь события датируются пятнадцатью эрами.

Хаджар поперхнулся и едва не споткнулся. Что такое “эра” в местном понимании, он осознавал весьма поверхностно. Такими мерами не пользовались ни в Лидусе, ни в Море Песка. Какой смысл использовать летоисчисление, в котором одна единица равна тому времени, что понадобилось Земле чтобы образоваться в качестве планеты, произвести на свет жизнь, а затем дать рождение ему самому, переродившимся в этом странном мире.

Миллиарды лет, не менее. И таких – пятнадцать раз. Время, в которое его перенесла волшебница, не просто древность – а буквально какое-то другое измерение. Потому что иначе Хаджару сложно было воспринять такое количество миллиардов лет…

Вздохнув и “отряхнувшись” от дум, Хаджар сделал еще один шаг. Неожиданно ступень под ним слегка продавалась вниз, издавая попутно сухой металлический щелчок. На секунду все застыли, а затем позади послышался глухой каменный грохот.

Винтовая лестница начал постепенно разрушаться, обрушивая на головы спускающимся гранитный дождь.

– Проклятье, – выругался Хаджар и закричал: – Бежим!

Перепрыгивая через дрожащие под ногами ступени, Хаджар, взвалив на плечо взвизгнувшую от неожиданности Карису, размазался тенью трех воронов. Учитывая чужой вес и вертикальный спуск, это была его максимальная скорость. Эйнен скользил по теням, держа на плече Тилис, а вот Рамухан что-то гневно декламировал со спины Глена.

Камни вокруг падали огромными каплями проливного дождя. Древние рисунки обсыпались прямо на глазах и ведьма не уставала сокрушаться по этому поводу.

– Такие драгоценности, – едва ли не плакала Кариса.

Её, кажется, мало волновал тот факт, что если бы хоть на мгновение Хаджар оступился или замедлился, то им на голову обрушилась бы многотонная плита.

Не сбавляя скорости, Хаджар несся по желобу, чувствуя, как позади по спине бьют осколки камней и щебня. Острыми иглами они пробивали ткань кафтана и впивались в плоть.

Эйнен, скользящий по стенам, справлялся с задачей проще остальных. Он буквально стекал по овальным стенам желоба, утаскивая Тилис все ниже и ниже. Глен, выложивший под собой тропу из света, относительно успешно пародировал скольжение островитянина.

Труднее всех приходилось именно Хаджару. Ему приходилось именно сбегать по ступеням. Перепрыгивая сразу несколько, постоянно отталкиваться от стен, чтобы не влететь в них лицом вперед.

– Проклятье! – вновь выругался Хаджар.

Ему казалось, что чем быстрее он двигался, тем быстрее сверху откалывались все новые плиты. У простого смертного в такой ловушке не то что шанса не было бы, он, скорее всего, даже не понял бы, что именно отправило неудачника к праотцам.

На ходу вытаскивая клинок, Хаджар проскользил под очередной плитой. На этот раз она упала не позади, а прямо перед его лицом. Хаджар пригнулся так низко, что Карисе пришлось выставить перед лицом свой талмуд, чтобы не пропахать камень носом.

В прыжке, на развороте, Хаджар нанес стремительный рубящий удар. С режущей кромки клинка сорвался синий, с черным, полумесяц. Рассекая падающие камни, он оплелся вокруг несущей колоны и, не встретив особого сопротивления, легко её разрубил.

С очередным каменным грохотом часть лестницы обвалилась, создавая над головой небольшой купол. По нему уже стучали падающие ступени.

– Долго не протянет, – не сбавляя скорость, проскрипел зубами Хаджар.

– Выход уже близко! – донеслось снизу.

Эйнен первым добрался до основания желоба и теперь стоял перед аркой голубого света. Мгновением позже рядом приземлился и Глен, со спины которого буквально соскочил Рамухан.

Хаджару же до земли оставалось преодолеть всего несколько ступеней, как позади послышался грохот невероятной силы. Щебень и каменная крошка выстрелили картечью. Рассекая кожу на лице и руках, они затараторили по стенам, оставляя на них глубоких серые царапины.

Эйнен качнул шестом и ткнул им в пространство перед собой. Тени вокруг него вспенились и породили две гигантские обезьяни лапы. Они потянулись к потолку и сомкнули под ним шерстяные ладони. Он успел выставить защиту как раз вовремя – еще немного и Хадажру пришлось бы узнать, каково это стоять под проливным каменным дождем.

– Быстрее! – островитянин бледнел на глазах и Хаджар ускорился.

Он сделал мощный рывок и стрелой пролетев мимо Эйнена, покатился по полу. Успев заранее скинуть вскрикнувшую Карису, Хаджар не сразу совладал с инерцией. Ему пришлось вонзить Горный Ветер в каменный пол и прорезать в нием довольно длинную борозду. Только после этого он смог остановить свое тело.

Островитянин как раз отпустил технику и камни с грохотом упали вниз, замуровывая арку и отсекая отряд от выхода на поверхность.

Поднявшись, Хаджар отряхнулся. Изорванный кафтан, вымазанный в земле и пыли, теперь сильно напоминал любимые, поношенные одежды Хаджара, в данный момент покоящиеся в пространственном кольце.

– Клятый варвар! Демон тебя полюби! – Глен подскочил к Хадажру и схватил его за грудки. – Под ноги себе мать смотреть не учила?!

Глаза Хаджара вспыхнули недобрым огнем и он уже схватился за меч, как перед ним и балиумцем возник шест Эйнена.

– Если так хочешь, Глен, – спокойно произнес островитянин. – можешь ты идти первым. Никто из нас не будет против.

Хаджар остыл так же быстро, как и вскипел. Перед тем, как Глен отвернулся, он успел увидеть в его взгляде разочарование. Только сейчас Хаджар ощутил, как пощипывает шрам на ладони, оставленный принесенный клятвой.

Что же – не так уж прост оказался балиумец. Или же весьма неплохо действовал по чужой указке.

Хаджар повернулся к Рамухану, но так и не смог поймать взгляда колдуна. Тот умело прятал глаза, делая вид, что изучает окружавшую их обстановку. А изучить было что.

Они стояли посреди, как сперва могло показаться, широко коридора. По сторонам возвышались колонны, изображающие различных зверей. Гиппопотам, стоявший на задних лапах, а передними поддерживавший свод. Или обезьяна, которая сидела в позе лотоса. Хвост служил ей вместо стула, а макушка – все так же поддерживала свод. Цапля, крыльями сформировавший ложе, павлин, распустивший изумительной красоты хвост.

– Интересно, а это изумруды? – Глен с жадностью пожирал глазами драгоценные камни, вставленные в оперенья царской птицы.

Хаджар его прекрасно понимал. Изумруды и у него самого вызвали желание достать разделочный кинжал и попытаться выковырять их оттуда. Разве что у Хаджара воля оказалась крепче, нежели… у всех остальных.