Кирилл Клеванский - Сердце Дракона. Том 2 [СИ]

Люди видели Хаджара, в подштанниках, босого, бегущего куда-то за рядовым. Вряд ли они играли в салочки, так что народ, быстро подпоясавшись и взяв оружие, побежали следом.

Каким-то удивительным образом, всего за четверть часа, следом за Хаджаром уже бежало не меньше нескольких тысяч солдат. И чем дальше они удалялись от центра лагеря в сторону южных рубежей, тем отчетливее становились крики.

Наконец, они оказались на опушке. По ушам тут же ударил тонкий, практически животный крик.

На поляне, по пояс голыми, привязанными к деревянным стойкам, кричали несколько солдат. Две девушки и три парня. На их спинах уже живого места не было, а кнут все свистел в воздухе с каждым новым ударом снимая очередной слой кожи и мышц.

Хаджар почувствовал, как все крепче сжимает рукоять меча.

Он помнил этот свист и знал, какую боль может причинить даже один такой удар, нанесенный умелым человеком. Его надсмотрщик в казематах дворца был не просто умел, а чрезвычайно талантлив. Одним взмахом он мог оставить такую рану на спине, что еще неделю Хаджар корчился от боли и едва ли не проглатывал язык от рвущегося из груди крика.

А женщина дознаватель, сверкая через-чур большими серьгами и садисткой улыбкой, все била и била своим распушенным кнутом. Вместо одного, спины солдат “ласкали” сразу семь хвостов. И на каждом виднелся маленький, стальной шип.

Проклятье, не будь они практикующими, а простыми людьми, то даже самый легкий удар такого “оружия” отправил бы их на тот свет.

Дознаватель замахнулась еще раз, но на этот раз кнут застыл в воздухе.

По руке Хаджара закапала кровь. Как и по плечу, которое будто кипятком ошпарило или укусили сразу семь змей.

Он стоял перед своими соратниками, держа в руке пойманный хлыст.

На поляне повисла тишина, а Хаджар невольно понял, что дознаватель была не так проста. Она бы не смогла его ранить, не будь она хотя бы начальных ступеней Телесных Рек. А учитывая её самоуверенность, то, скорее всего, стояла на схожем уровне.

Что тут же подтвердило сканирование нейросетью.

– Что вы себе позволяете? – взвизгнула Гнари.

Именно так её звали – Гнари. Горное имя и примерно такая же внешность – густые, рыжие волосы, свободные робы и поджарое тело.

За спиной дознавательницы от своей игры в шахматы отвлеклись и её коллеги. Вперед шагнули десять закованных в латы воинов. Хаджар краем глаза заметил, как разом обнажили оружие несколько тысяч солдат, стоявших за его спиной. Они взяли в кольцо раненных и стонущих сослуживцев.

– Отвяжите и доставьте к лекарю моего отряда.

Солдаты бросились выполнять приказ.

– Не сметь! – взвизгнула дознавательница.

Она дернула кнут, но хватка Хаджара была куда как сильнее, нежели возможности простой практикующей стадии Формирования. Хаджар был способен на равных сражаться с теми, кто стоял на стадии Трансформации Духа. Иными словами – находились на грани перехода в состояние истинного адепта.

Но все же солдаты дрогнули и прекратили попытки развязать крепкие узлы.

Хаджар не произнес не слова.

Он просто повернулся к ним.

Этого хватило, чтобы солдаты вернулись к делу напрочь игнорируя визги Гнари.

– Как ты смеешь, офицер, – шипела женщина, неспособная выдернуть кнут из чужой хватки.

– Вы переступаете свои границы, леди-дознаватель, – спокойно говорил Хаджар. Впрочем, от этого спокойствия отшатнулись коллеги Гнари, а солдаты в “золотой” броне выхватили оружие.

Те, кто не был занят помощью соратникам, приняли боевой порядок. Они стояли позади Хаджара и тот понимал, что будет достаточно всего лишь одного его слова и ни “золотые”, ни псы генеральского штаба не уйдут с этой поляны. И вряд ли хоть одна душа из армии побежит докладывать в городской центр.

Приближался срок марша к границе с Балиумом и каждый из воинов понимал, что вскоре самым надежным, что останется у него под бескрайним небом, будет плечо товарища слева и такое же плечо справа.

В подобные дни и недели, в армии, как никогда остро работал принцип – “свои”, “чужие”.

– Они посмели мне перечить, – Гнари все пыталась выдернуть кнут, но рука Хаджара даже не дергалась в сторону тщетных рывков. – Они младше мне по званию и по статусу и посмели иронизировать над моими вопросами! Это нарушение устава!

– В данный момент устав нарушаете вы. Теперь я старше вас по званию, госпожа Гнари.

Когда леди в очередной раз дернула кнут, Хаджар разжал пальцы и женщина упала в грязь. Она поднялась, все красная от гнева и осознания своего бессилия. Леди уже собиралась что-то сказать, как вперед вышел толстяк.

Кажется, его звали Элиот. Или как-то так. Очень мягкое и такое же “толстое” имя, как и он сам.

– Старший офицер, – произнес он, сохраняя в голосе все ту же елейность, что и прежде. – вы ведь понимаете, что сейчас неправы вы?

– Наказание, которое надлежит за подобный поступок – один удар кнутом. Я же только за то время, что бежал сюда, услышал не меньше семи свистов. И это не учитывая то, что рядовому, который все это видел, еще пришлось сперва добежать до меня, – Хаджар хрустнул шейными позвонками и показательно положил ладонь на рукоять меча. – Это не просто избыточное наказание, господин следователь, это нападение на мою армию.

Хаджар даже не сделал и шага, он не двинул ни единым мускулом. Он лишь представил с каким бы наслаждением снес голову этому псу. И одного этого хватило, чтобы примялась трава вокруг его ног, а толстяк, нервно сглатывая, отшатнулся. Ему казалось, что ему в лицо рычит голодный зверь. Могучий и свирепый.

Увидев состояние своего начальника, “золотые”, замахнувшись оружием, синхронно сделали даже не шаг, а полушаг назад. Выполнить движение до конца им не дал взгляд небесно-синих глаз.

– Еще один шаг и, клянусь бескрайним небом, я сниму ваши головы с плеч.

Если к кому Хаджар и испытывал бездонную ненависть, так это к королевскому корпусу. Особенно, королевским телохранителям. Тем, кто предал его мать и отца. Кто был напрямую причастен к гибели его матери.

– Д-да я, д-да я-я т-тебя, – разом пропала вся холеность толстяка.

Он превратился в того, кем и был всегда – забитого, испуганного труса. Такие не идут в армию, но, желая власти, ищут другие способы её получить.

Хаджар повернулся к нему и второго взгляда было достаточно, чтобы Элиот повторил судьбу своей напарницы. В очередной раз отшатнувшись, он запутался в своих длинных, богатых одеждах и упал на землю.

Солдаты за спиной Хаджара засмеялись.

– Мы закончили, – будто “отрезал” Хаджар.

Он уже развернулся спиной к ищейкам, как слово взял никто иной, как граф.

– Не торопитесь, старший офицер, – он говорил тихо, но достаточно, чтобы его мог услышать каждый. – Гнари была в своем праве.