Виктор Бурцев - Пленных не брать!

Если коротко, то Айнцигер прибыл в Финляндию за тем же, за чем шел Воскобойников. Нет, конечно же, немцы не знали об операции «Фьорд», но, как выяснилось, владели информацией примерно в тех же объемах, что и организаторы операции в СССР. Может быть, в несколько меньших объемах – если немец не врал. Но в незначительно меньших.

– Понимаю, что всё это похоже на сказку, – закончил Айнцигер, – но дело обстоит именно так.

– Верю, – сказал Воскобойников, сплевывая табачную горечь. – Верю, потому что имею точно такое же задание. Как видите, не только вашим хозяевам известно о занятных вещах, хранимых лесами Финляндии. Однако эта деревенька... у меня данные другие. Почему вы сразу не отправились туда?

– Жизнь – весьма сложная штука. У нас недостаточно времени, чтобы быть врагами. Самым разумным будет, раз уж мы союзники, объединить усилия, – предложил немец. – Там и разберемся, чьи данные точнее. Вместе у нас получится гораздо лучше, а в конце концов мы разойдемся в разные стороны.

– Вы думаете, это будет так легко сделать? Всерьез?

– Пока что я ничего не думаю. Давайте доберемся до места, а там всё решится

– Сомневаюсь, – покачал головой Станислав Федорович. – Очень сильно сомневаюсь.

– А вам больше ничего не остается, – улыбнулся немец. – Я раскрыл карты, вы, как ни странно, тоже раскрыли. При этом я полностью завишу от вас, поэтому вы находитесь в более выгодном положении, товарищ комиссар. Так или не так?

– Так, – согласился Воскобойников.

Стол получился нехитрый, но сытный – суп из мясных консервов и консервированная каша с мясом. Самогон разлили в жестяные кружки. Дали поесть и пленным, но без выпивки.

– Товарищи! – сказал Воскобойников, вставая. – Так получилось, что мы собрались вместе, и у нас есть важнейшая цель, важнейшее задание, доверенное нам партией и правительством, всем нашим народом. Буду с вами откровенен. Наверное, вы думаете, что в самое ближайшее время мы постараемся соединиться с частями Рабоче-Крестьянской Красной Армии, которая, без сомнения, громит сейчас врага в глубине его территории, далеко от нашей границы. Я вынужден сообщить вам, что у нас иная миссия. К сожалению, я не могу говорить о деталях, но надеюсь, что вы меня понимаете. Таков приказ, и мы обязаны выполнить его со всей ответственностью.

Красноармейцы молчали, внимательно глядя на комиссара. Еще во время первой их встречи, после кровопролитного лесного боя, Воскобойников приказал двигаться на запад. Вопрос был в том, как далеко на запад?

– Главная задача – достигнуть определенной точки на территории Финляндии, – продолжал Воскобойников. – И в этом нам поможет наш союзник, офицер вооруженных сил Германии обер-лейтенант Айнцигер.

Немец привстал и коротко кивнул. Воскобойников специально не стал упоминать об СС – так было проще для бойцов.

– Ясно, товарищ полковой комиссар, – сказал Вершинин, хотя и глядел на немца с сомнением.

– А раз ясно, давайте выпьем! – Воскобойников одним духом проглотил самогон, скривился и пробормотал: – Сильна, зараза!

Все засмеялись, даже немец, который, надо полагать, понял, что говорит Воскобойников. Обстановка за столом немного разрядилась, но на немца всё равно посматривали с опаской, с недоверием.

– Вашим людям я не нравлюсь, товарищ комиссар, – шепнул Айнцигер, наклонившись к Воскобойникову.

– А чего же вы хотели? – спросил тот. – Вы фашист. Если бы я попал в компанию немецких солдат, разве они бы радовались?

– Я был в Брест-Литовске на совместном параде советских и немецких войск, так там была вполне дружелюбная обстановка.

– Всё зависит от ситуации. И не стоит называть это парадом: во-первых, торжественное прохождение ваших и наших войск не являлось парадом победы, оно состоялось после согласования деталей и подписания соглашения о передаче вами Бреста Красной Армии. Сначала торжественным маршем прошли германские войска, а после того как они покинули город, туда вошли наши танковые части. Если на прохождении немецких подразделений присутствовал наш комбриг Кривошеин, то при прохождении советских подразделений ни одного немецкого солдата и офицера на улицах Бреста уже никто не видел.

– Вы тоже там были? – поднял брови немец.

– Да, – коротко ответил Воскобойников, хотя ни в каком Брест-Литовске в то время не находился, а летал в Хабаровск по делам, никак с событиями в Западной Белоруссии не связанным. «Спасение идет из СССР, – писали тогда „Известия“. – Грозная, суровая, непреклонная и великодушная – идет Рабоче-Крестьянская Красная Армия. Ради счастья человеческого построена наша страна, и на страже его стоит Красная Армия. Ради этой цели Красная Армия двинулась сегодня, затемняя небо стальными крыльями, потрясая землю бронемашинами, тяжелой поступью неисчислимых полков».

И спасение в самом деле шло.

Когда закончили трапезничать, Воскобойников распорядился накормить пленных финнов. Сменившийся часовой – красноармеец Каримов – грелся у печурки, не обращая на немца никакого внимания.

– Всем отдыхать, – велел Воскобойников. – Утром выходим.

Дождик обрушился на листву с веселым шорохом, забарабанил по черной крыше «эмки», и Мокеев громко крикнул, выныривая:

– Федорыч! Снимай портки да ныряй скорее!

Вода вокруг пухлого торса комбрига словно кипела под ударами капель, брызги сверкали на солнце. Воскобойникову неожиданно сделалось необычайно хорошо, и он заскакал на одной ноге, стягивая сапог, потерял равновесие, повалился в намокшую траву... Мокеев и Берлин захохотали, прижавшийся к дереву лейтенант тоже засмеялся. Воскобойников, лежа на спине, стащил сапог, другой, потом галифе вместе с подштанниками и прямо с глинистого берега прыгнул в воду. Вошел красиво – сам он не видел, но тело почувствовало воду не жестко, как это бывает, когда плюхнешься пузом, а мягко, приятно.

Вынырнул он рядом с Мокеевым, зацепив его толстое брюхо локтем.

– Тише, Федорыч! – попенял комбриг шутливо. – Жиры растрясешь.

– А что ж ты отъелся, словно попадья? Небось конь уже не поднимает?

– Какой тут конь... вон конь, под деревом стоит, бензином воняет. Да и танк пока еще выдерживает, вот в люк пролезать труднехонько...

Дождик барабанил по голове, колол плечи. Воскобойников окунулся еще раз в теплую парную воду, зафыркал, стряхнул со лба налипшую нитку водоросли.

– Чисто водяной, – засмеялся Берлин, подплывая. – Ты одежду-то чего под дождем побросал? Намокнет.

– А я и сам мокрый, – ответил Воскобойников.

– Коля, собери одежду! – крикнул на берег Мокеев. Лейтенант почему-то на цыпочках, как кот, пробежал под дождем, быстро собрал вещи Воскобойникова и шмыгнул обратно под дерево.