Владимир Поселягин - Охотник: Охотник. Зверолов. Егерь [сборник]

Как выяснилось, преступник черными ходами ушел от группы захвата и, перепрыгнув через забор, столкнулся с нашим героем. Завязалась драка, жандарм, будучи куда меньше преступника, просто спеленал того руками, прижав его руки к телу. Маньячина, оправдывая прозвище Парижский мясник, данное народом, ухватил жандарма за ухо и принялся его грызть. Но тот молодец, настоящий герой, терпел и не отпускал, пока не подоспела помощь, хотя тот успел сожрать полуха. Так и был задержан этот легендарный преступник с окровавленным лицом и жутким оскалом.

Всё это я объяснил парням, сообщив в конце:

– …мавр сделал свое дело, мавр может отдыхать.

– Да-а. Интересная история, – протянул Андрей. – Значит, скоро домой.

– Ну, не совсем скоро, неделя у нас точно есть. К тому же есть приятный бонус. Помните, я отсутствовал вчера? Так вот есть трофеи в местной валюте. Вечером поделим на всех, так что будет вам, на что подарков родне и себе накупить.

– О как? – удивился Иван. – Это согласовано?

– Откуда? Деньги не подотчетные. Говорю же, трофеи. Так что особо не шикуйте и закупайтесь в меру. Вечером попробую с Алексом встретиться, должен он уже освободиться и пробить вопрос доставки наших закупок в Союз, а то, боюсь, багажное отделение самолета всё не вместит.

– Да мы не так много и закупили, – удивился Иван. – Хотя да, потратились изрядно.

– Так я и не про вас говорю. Хотя когда деньги будут, можете и меня догнать. Обогнать вряд ли, но догнать – точно.

– Ясно, – рассеянно ответил Иван. – Дело мы свое сделали – значит, будем встречаться с прессой.

– Это точно, – хмыкнул я, так как меня эта чаша точно минует, а вот судя по кислому виду Ивана, он знал, что будет сопровождать Роземблюма на все выезды и встречи. – О, смотрите. Скотлендярдовцы приехали. Пошли, позлорадствуем.

Промычав что-то, я оторвался от теплого девичьего бока и, перевернувшись на другую сторону, прижался к другому, более фигуристому.

Вчера вечером сразу после окончания поисков маньячины мы отметили завершение работы в тихом кругу в нашем отельном ресторанчике. Даже лейтенанта, то есть юнкера Шмидта пригласили. Тому семьдесят лет, а выпить в хорошей компании не дурак. Также под конец заскочил наконец освободившийся Алекс. Судя по темным кругам под глазами, в последний раз отдыхал он давненько.

Поздоровавшись со всеми, он быстро похватал со стола закусок, выпил один стакан за празднество и отвел меня в сторону.

– Есть что? – спросил я, когда мы сели за свободный столик в углу.

– Тут рассказывать не буду. Но сведения получены такие, что из Москвы уже прилетела группа и сейчас работает, – Алекс понизил голос и прошептал: – Говорят, там наверху уже кого-то задержали. Чуть ли не генерала. Сам слышал от приезжих. Так что крути дырку под орден. Сейчас всё захваченное переправляют в Москву. Уже должны границу пересечь, так что всё нормально, отлично поработали. Как ты и просил, я описал захват так, что ты там проходишь краем, только как специалист по захвату. Потом только рапорт напишешь, и всё.

– Есть еще новости? – спросил я, осмысливая информацию. Много мне Алекс сказать не мог, но и этих намеков вполне хватило.

– Да. Сменилось руководство комитета. Сейчас начальником стал какой-то Андропов. Не слышал про такого?

– Краем уха, – рассеяно ответил я, прикидывая, что может измениться в моей судьбе. Вроде как ничего. – Ничего особенного сказать про него не могу. Кстати, хорошо, что ты приехал, пора делить трофеи.

– Какие еще трофеи?! – изумился Алекс. – Ты что, не всё сдал?!

– Алекс, личные трофеи – это священно. Пошли ко мне, твою долю отдам, ты же участвовал в операции.

– Но… Подожди! Но я не могу взять, это всё требуется сдать.

– Ага, щас-с. Алекс, ты думаешь, я просто так ввязался в эту историю? На хрена мне это надо? Я, конечно, махровый патриот, но у меня уже было свое задание найти маньяка, которое я, кстати, выполнил. Ловить шпионов – это не моя работа, если, конечно, меня материально не заинтересовать. Я заинтересовался, в результате у вас те, кто вам нужен, а у меня то, что нужно мне, то есть определённая сумма иностранной валюты для личного пользования, а то, что выделили, это слезы одни. Так что всё, что я взял, поделил на равные доли. Тебе как старшему чуть больше. Парням, что участвовали в вывозе, по тысяче франков, тебе три.

– Это большие деньги, – задумчиво протянул Алекс.

– Конечно, причем полученные за работу и не подотчетные. Это еще не всё, готов накинуть пятьсот франков сверху за небольшую помощь.

– Что хочешь? – заинтересовался куратор. Похоже, он уже мысленно принял деньги, так что еще одно предложение его заинтересовало.

– Ничего незаконного. Сам понимаешь, деньги у нас теперь есть, и купить мы знаем что, но как всё это вывезти? Мне одному только женского белья до тонны везти надо. Родственников, особенно женского пола, много, – пояснил я на большие глаза Алекса.

– Понятно. Ну, с вывозом как раз не проблема, это моя специализация. Подгоним вам морской контейнер – и заполняйте его. Потом отправим в Марсель, погрузим на наш сухогруз, и тот доставит контейнер в Ленинград, – мгновенно решил вопрос по поводу груза Алекс. – С таможенниками вопрос решим – это не сложно.

– Вот и отлично. Пошли ко мне наверх, решим основную проблему.

– Пошли.

У себя в номере я передал Алексу его три с половиной тысячи и три штуки велел передать парням, что работали со мной в резидентуре. Алекс, конечно же, их может зажать, но честно говоря, это его проблемы и всё на его совести. Я свое дело сделал.

Потом Алекс немного погулял с нами, сообщил всем официально, что в посольстве через пять дней будет праздничное мероприятие, а точнее бал – по поводу окончания расследования, и пригласил всех нас туда как основных и главных гостей, пообещав прислать приглашения чуть позже. После этого он нас покинул, отправившись по своим делам.

Чуть позже я пригласил к себе Роземблюма. Тот сперва не понял, что я от него хочу, но потом кивнул, и мы поднялись ко мне в номер.

– Командир, помните, вы вчера разрешили мне отлучиться и прикрывали от всех?

– Было дело.

– Так вот, дело я сделал и даже получил некоторые дивиденды. Получите свою долю, – протянул я старшому тоненькую пачку банкнот.

– Что это? – с подозрением спросил Роземблюм, даже не прикасаясь к деньгам.

– Это? Три тысячи франков. Это трофеи, я сразу поясняю, чтобы не было недопонимания. Они не проходят ни по каким бумагам. Но начальство о них знает, решило, так сказать, поощрить нас. Но просило особо не афишировать это.

Приняв деньги – с ними и у старшего были проблемы, хотя ему дали триста франков – он спросил, убирая их в карман: