Сергей Панченко - Вода: Наперегонки со смертью.

– Разбирается кто в этих рычагах и кнопках? – Спросил Роман мужчин, поднявшихся вместе с ним.

– Ноу, найн.

– Ясно, будем пробовать методом научного тыка, но прежде найдем чего здесь можно попить.

Кухня, или камбуз, находился под капитанским мостиком, рядом с каютами экипажа. Здесь было светло и мусорно. Кухня стала для экипажа последней надеждой. В поисках питьевой воды, были разорен умывальник, открыты и выпотрошены холодильники. Наверное люди пытались напиться льдом с кусков мороженого мяса и стенок холодильника. Мясо, засохшее до прозрачного состояния, имело отметины от зубов.

Мужчины дотошно проверили все, что можно было, и в первую очередь отследили трубы, по которым вода попадала в краны на кухне. Поиски привели их в техническое помещение с емкостью для холодной воды и бойлеру. Баки были пробиты, но вместо воды из них висели резиновые сосульки застывшего геля.

Сода и уксус были найдены на кухне и к приготовлению жидкой воды приступили сразу. Роман, борясь с желанием напиться, снова поднялся на капитанский мостик. Управление судном напоминало управление футуристическим звездолетом. Надо было разобраться, как запустить двигатели, отвечающие за открытие сходни-трапа в первую очередь. Тянуть на веревке женщин и детей было неразумно и сложно осуществимо.

Во вторую очередь, надо было включить электричество, чтобы создать в каютах прохладу. Сил не хватало смотреть на иссохших, покрытых коркой людей.

Роман обошел мостик, вчитываясь в каждую подпись, под каждым рычагом и кнопкой. Набравшись смелости повернул один из них с надписью «1st engine» (первый двигатель). Ничего не произошло, крутанул ручку рядом, так же никакого эффекта. Пульт был мертв, как и экипаж этого судна. Тогда Роман принялся жать и поворачивать все подряд.

Неожиданно, пульты ожили. По кнопкам пробежали огни, загорелись экраны мониторов. На мостике включился свет. Роман подошел к микрофону, торчащему прямо из панели и начал рядом с ним кнопку.

– Раз! Раз! Это капитан судна Роман! – По палубе пронесся его голос, усиленный динамиками.

Через минуту на мостике оказался Сречко.

– Что, разобрался, капитан?

– Питание включил на пульт, теперь собираюсь запустить двигатель. Боюсь, что топлива в баках нет, а где глянуть не знаю.

– Давай запустим, чтобы проверить.

Роман крутанул ручку с надписью «1st engine». Графическая шкала оборотов двигателя крутанулась до конца, вернулась к началу и застыла на единице.

– Работает! – Обрадовался Роман. – Надо разобраться, как опустить трап.

Теперь Сречко пробежался по всем подписям, не нашел ничего указывающего на решение проблемы, пока не уперся в монитор.

– Смотри, Роман, картинка с кормы, как раз над трапом.

– Типа, камера заднего хода?

– Да, похоже. – Сречко внимательнее рассмотрел пульт перед монитором. – Это?

Вопрос был задан самому себе. Сречко ткнул пальцем в кнопку. По корпусу корабля пробежался резкий щелчок. Сходня на изображении дрогнула и пошла вниз.

– Как догадался? – Спросил Роман.

– Все кнопки были чистыми, а на этой жирный отпечаток пальца. Явно ею пользовались недавно, как раз, чтобы выпустить грузовик. Когда экипаж прижало, никто и не думал наводить здесь чистоту.

– Шерлок Холмс ты наш, дедуктивный.

На картинке монитора, тем временем, сходня полностью легла на поверхность океана. Народ начал забираться на нее.

– Пойду, встречу людей. Сходню пока не трогай. – Предупредил Роман.

– Хорошо, капитан.

Роман спустился в один отсек, потом в следующий. В нем было абсолютно темно. Пришлось включить фонарь на телефоне, чтобы на последние проценты зарядки, найти себе спуск на следующий уровень. Поплутав среди микроавтобусов, Роман нашел лестницу. Спустился вниз, потом еще на один уровень, и еще на один, даже сбился, сколько лестниц вниз пришлось преодолеть. Наконец оказался в освещенном из проема, закрывающегося сходней, отсеке. Народ бродил среди грузовиков.

– Сюда, здесь есть лестница! – Позвал их Роман. Люди поспешили к нему.

– Вода есть? – Был первым вопрос.

– Есть. Сейчас готовят на кухне.

Раздались возгласы, больше похожие на плач. Народ бодро затопал по металлической лестнице. Роман провел их наверх, спустился вниз и помог тем, кто тащил раненого в ногу Юргена. Мужчине было совсем плохо. Он натоптал раненую ногу. Она распухла и приобрела нездоровый красно-коричневый оттенок с синюшными пятнами.

– Все будет окей. – Роман успокоил его. На корабле должна быть аптечка, ферштейн?

– Найн. – Сквозь зубы ответил Юрген.

– Фёст эйд кит? (аптечка первой помощи)

– Я, я, ферштейн.

– Зер гут, Юрген. Вылечим, на ноги поставим, будешь еще танцы преподавать. Яблочко, например.

Первая партия воды была приготовлена в большой кастрюле на двенадцать литров. Примерно по сто пятьдесят граммов на каждого. Чтобы не высчитывать досконально, мерили пластиковым стаканчиком меньшего объема. Начали с детей, больше взрослых страдающих от жажды. Предупредили их, чтобы не пили большими глотками, чтобы не вызвать спазм пищевода. Бедные дети, больше похожие на маленьких старичков, жадно пили. Взгляд их глаз в этот момент был совсем не человеческий. Он был похож на взгляд зверя, поедающего свою жертву в окружении менее удачливых соплеменников. Глаза детей бегали поверх кружки, и в них отражался страх, что их драгоценную воду могут отобрать.

Потом напоили женщин, затем Юргена. Он запил антибиотики водой. Потом пили мужики и последним выпил свой стаканчик Роман. Вода прояснила ум, сделала кожу менее сухой. Этого объема воды все равно было мало, чтобы напиться, даже ребенку. Развели еще столько же воды и через час повторили. Второй стаканчик позволил забыть о жажде на некоторое время. Тела приобрели прежнюю эластичность. Народ разошелся по каютам. Экипаж автовоза был не больше тридцати человек, поэтому пришлось потесниться в скромных отсеках. После перенесенных лишений, это уже никому не казалось неудобством.

Сречко нашел генератор, отвечающий за свет в отсеках и кондиционирование. Первый запущенный двигатель заглушили, за ненадобностью, запустили другой и стали наслаждаться забытым комфортом. После трехчасовой медитации, Роман понял, что захотел есть.

– Гель, ты бы сходила на кухню, глянула чего можно приготовить?

– Я смотрю, мы снова становимся обычной семьей.

– Просто эта среда, в которой мы оказались, стала для нас привычной, поэтому старые привычки возвращаются. А ты могла бы порадоваться, что у нас в доме снова есть, что поесть.

– Я рада, безумно.

– Тогда, вперед и возьми Леру с собой. Чтоб не притравить нас. Я там видел банки с иероглифами.

- Она же не понимает иероглифы.