Сергей Лукин - Как насекомые

– Думаешь, это необходимо? – спросила Мари.

– Мы это обсуждали, – хмуро ответил Тим. – Вдруг нам придётся удирать с планеты. Останься «Старатель» на поверхности, его арестуют в первую очередь. А так у нас появится шанс. У меня плохое предчувствие.

Они подошли к электромобилю с обтекаемыми формами. В борту возникла точка. В одну секунду она увеличилась, открыв широкий проём. Тим и Мари, пригнувшись, вошли в салон. Полукруглый жёлто-синий диван занимал большую часть салона. Мари поморщилась и сказала:

– Такси, пожалуйста, классический дизайн.

Интерьер обрёл спокойные коричневые тона. Борта утратили часть прозрачности. Появились окна.

– Позвольте предложить… – сказал бархатный баритон.

– Спасибо, – перебила Мари, – Нам ничего не нужно. – Отвезите нас, пожалуйста, в медицинский центр Трансмед.

– Но я хотел уточнить. Какой цвет кузова вы предпочитаете?

– Оставьте, какой есть. И, пожалуйста, не беспокойте нас, мы очень устали.

– Как пожелаете, – в баритоне прозвучали нотки обиды. – Но просмотрите хотя бы свежие рекламные ролики.

На панели включился широкий экран. Брызнули яркие краски, зазвучала музыка. Тим протянул руку и убавил звук. Совсем выключить звук Тим не мог, такси принадлежало к классу эконом. Пассажиру здесь не позволялось делать всё, что он захочет.

Машина ныряла в тоннели и взлетала на эстакады. Многоуровневый город жил своей жизнью. Иногда машина пролетала развязки, будто шарик в игровом автомате. Транспортные средства управлялись компьютерами, и столкновения случались редко. Тим и Мари молчали, разговоры в общественном транспорте записывались.

Трансмед занимал несколько гектаров почти в самом центре города. Купол силового поля, переливаясь радужными пятнами, защищал территорию от шума и лишнего внимания. Такси остановилось перед колоннадами входа. Тим расплатился и поспешил выйти. Голос в такси принялся с пулемётной скоростью что-то рекламировать. Тим и Мари поднялись по ступеням. Из-за колонн вышла девушка в светлых одеждах. Девушка улыбнулась и сказала:

– Тим и Мари. Верно? – девушка дождалась утвердительного ответа. – Меня зовут Афина, я ваш доктор. Добро пожаловать.

Силовой экран между колоннами исчез, и Афина шагнула внутрь. Дорожка, выложенная разноцветной галькой, бежала по ковру изумрудной травы. Из тенистых рощиц, где прятались двух- и трёхэтажные корпуса, доносилось пение птиц. Кроме рощиц, на траве располагалось множество других объектов. В прудах с прозрачной водой парили золотые рыбки. Чуть поодаль теснились клумбы с невероятными цветами. А за ними – фонтаны со скульптурными композициями. Ландшафт создавался для того, чтобы успокаивать пациентов и вселять надежду на лучшее. Это ему удавалось.

Тим и Мари останавливались полюбоваться очередным арт-объектом. Афина с улыбкой ждала, когда подопечные вспомнят, зачем они здесь.

– Вы сможете осмотреть достопримечательности Трансмеда более подробно, – сказала Афина. – Процедуры не занимают много времени.

Афина указала рукой и повернула к одной из рощ. Там сверкали зеркальными корпусами двухэтажные здания.

– Что это за деревья? – спросила Мари.

– Это кедры, – сказала Афина.

– Кедры?! – воскликнула Мари.

– Да. Над территорией Трансмеда работали лучшие дизайнеры Земной Федерации. И за поддержанием необходимого уровня отвечают также лучшие специалисты. Вам не о чем беспокоиться, вы уже всё оплатили, – сказала Афина, по-своему истолковав заминку пациентов.

Жилые корпуса в Кедровой роще стояли поодаль друг от друга и как бы в хаотичном порядке. Мари догадалась, что это сделано, чтобы взгляд из окон не натыкался на соседние строения. Тима и Мари поселили в двухместном номере. На палату жилище не походило. Кроме спальни, в номере имелась гостиная с мягкой мебелью и санузел. Обстановка соответствовала уровню трёхзвёздочного отеля.

– Нравится? – спросила Афина.

– Да, – ответила Мари. – Вполне прилично.

– Иногда пациенты требуют более изысканных условий. Им отвечают отказом. Мы хотим, чтобы люди помнили, где они находятся и больше думали о здоровье. В Трансмеде лучшие медики двадцати планет Федерации, но, если больной надеется только на врачей, мы не сможем помочь.

– Логично, – сказал Тим.

– Рада, что вы разделяете наши взгляды, – сказала Афина. – После завтрака жду вас в Ольховой роще.

Завтрак проходил на открытой террасе центрального корпуса. Расставленные в хаотичном порядке столики занимало человек сорок. На террасу свободно влетал ветерок и приносил аромат кедровой смолы. Напротив столика Тима и Мари журчал водопад. Сквозь замшелые валуны пробивался ручеёк. Прыгая по каменным выступам, он спускался в небольшой водоём. Совокупность дизайнерских изысков успокаивала и вместе с тем держала в тонусе.

– Доброе утро, – сказал официант. – Ваш завтрак. Порции маленькие, потому что сегодня вы сдаёте анализы. Но пообедать вы сможете шикарно. – Официант выставил маленькие тарелочки и ушёл.

После завтрака основная масса людей направилась кормить мандаринок. Мандаринки – это маленькие пёстрые уточки. Они плавали в пруду на окраине Кедровой рощи. Пруд окружали живописные камыши и невысокие стелы, похожие на китайские пагоды. Через пруд, пересекая его от берега до берега, тянулся дощатый мостик. На него и хлынул поток людей.

Тим и Мари полюбовались на пруд и с другими пациентами пошли по дорожке из разноцветной гальки. Следуя указаниям путеводителя, Тим обнаружил, что с правой стороны дорожки можно разглядеть цветные узоры. Узоры состояли из тех же камней, но, имея общий цветовой оттенок с дорожкой, окрашивались в более тёмный цвет. К Ольховой роще вела жёлто-коричневая косичка.

В Ольховой роще располагались трёхэтажные корпуса. Но этажи имели большую высоту, и корпуса выглядели громоздкими. С порога одного из корпусов махала рукой Афина.

– Залюбовались прудом с мандаринками? – с улыбкой спросила она.

– Да, извините, – смущённо ответила Мари.

– Не за что извиняться. Пойдёмте.

Афина шла по коридорам, здороваясь с встречными людьми. Поднявшись по широкой лестнице, Афина привела пациентов в помещение с прозрачным потолком.

– Располагайтесь, – Афина указала рукой на узкие кушетки.

Мари разделась и легла на спину. Кушетка с тихим жужжанием задвинулась в стену.

– Процедура совершенно безболезненная. Максимум, что вам грозит, это скука, – Афина ободряюще улыбнулась.

Тим кивнул и принялся раздеваться. Когда кушетка поползла в стену, Тим подумал, что его хоронят заживо. Полумрак в камере только усилил тревогу.

– Спокойно, – прошептал Тим. Паника исчезла. Секунду назад она буквально душила, и вдруг исчезла. – Так хорошо, – снова прошептал Тим. – Теперь спать.