Владимир Корн - Теоретик [litres]

– Но встречаться с ними все равно тебе не советую, – продолжил Грек. – Упадешь в трясину, и облепят они тебя, словно пираньи. И зубы у них ничуть не реже и не тупее.

– Судя по всему тому, что мне удалось в этом мире увидеть, эволюция здесь пошла своим, только ей известным путем, – сказал Слава Проф, задумчиво глядя на скрабсов, которые успели почти полностью покончить со змеей.

– Теоретик, насмотришься еще и на них, и на другие создания, – сказал Грек. – А пока поочередно скачками во-он до того островка с кустарником. Но и там не расслабляемся: вполне может быть, что на нем какая-нибудь тварь обитает. В общем, вперед! Янис, ты первый.

Грек выразился неточно – вскачь. Эти несколько сотен метров нам пришлось семенить по верхушкам там и сям торчавших из болотной жижи камней. Скользким, какими им и положено быть на болоте. Пару раз я с трудом удерживался на ногах: проклятый рюкзак мешал сохранять равновесие. И лететь бы мне в эту жижу, если бы не Гудрон, который все время держался рядом со мной.

Затем камни начали попадаться все чаще, пока наконец снова не превратились в сплошной монолит. Правда, вернулась растительность, в которой постоянно что-то шипело, шуршало, и я устал вертеть стволом по сторонам.

– Привал, – объявил Грек, когда мы оказались на обширной поляне, вокруг которой тесным кольцом росли деревья. Они напоминали клены – с такими же резными листьями, но сплошь усеянные бурыми, со светлыми пятнышками плодами величиной с некрупное яблоко.

Выглядели они вполне съедобно, и потому я поинтересовался у Гудрона, можно ли их есть.

– Можно, – охотно кивнул он. – Помимо того они вкусны, питательны и даже полезны. В случае диареи. Так что сделай благоразумный шаг, запасись впрок. Человек ты здесь новый, к местным реалиям не привык. А они таковы, что у непривычного человека в любой момент может случиться казус, после которого придется стирать штаны. Скушаешь с утра такое яблочко в целях профилактики, и все, на этот счет можешь быть спокоен целый день.

– Обойдусь как-нибудь, – пробормотал я.

– Теоретик… – начал было Гудрон тем самым тоном, которым изрекал в мой адрес очередную колкость.

И я уже заранее знал, что не сдержусь, отвечу, когда выражение его лица переменилось так стремительно и так жутко, что я поневоле вздрогнул. Смотрел он куда-то мне за спину, одновременно вскидывая оружие. Рывком обернулся и я.

То, что этот приготовившийся к прыжку зверь именно гвайзел, мне стало понятно сразу. Рисунок в альбоме Грека передавал его облик удивительно точно, к тому же именно в этой позе.

Все то время, пока мы пробирались через болото, я проклинал свой ФАЛ за его вес. И еще себя – за то, что не выбрал что-нибудь полегче. Вскидывая ФАЛ сейчас, поразился, насколько он вдруг стал легким, почти невесомым. И как неудобен у него прицел, в который все не могла попасть морда гвайзела, прыгающая в такт моим трясущимся рукам.

Стрелял я, бешено палили вокруг меня, а зверь все не падал. Казалось, он не кинулся на нас, только сдерживаемый градом направленных в него пуль. Наконец гвайзел медленно завалился на бок, и в него, уже агонизирующего, каждый выстрелил еще по несколько раз.

– Да неужели?! – воскликнул Янис.

И столько изумления было в его голосе, что уже только по одному этому было понятно: мы совершили нечто необыкновенное.

– Уходим, уходим, уходим! – Грек даже не пытался скрыть волнения. – Теоретик, держись в центре.

Следующие час или два мне запомнились тем, что приходилось бежать изо всех сил. Ноги подкашивались, глаза заливал жгучий соленый пот, а сердце колотилось так, как стучит оно после ночного кошмара. Трудней всего пришлось Греку и Янису. Они бежали последними, и им приходилось постоянно оглядываться. Мне было совершенно непонятно, как они умудряются выдерживать такой темп.

Наконец мы влетели на вершину какого-то холма, полностью лишенную растительности, и потому с нее хорошо было видно далеко вокруг. Вероятно, это и стало причиной остановиться именно здесь. Мы сели друг к другу спинами, прижавшись плечами, образуя круг и держа оружие наготове. Посидели, отдышались и заговорили. Я, правда, молчал, потому что не совсем понимал, о чем именно идет речь.

– Как будто бы одна была, – сказал Гриша. – Да и самка ли?

– Точно самка. Без всяких сомнений. – Уверенности в голосе Яниса хватило бы на троих.

Но не для Гриши, который спросил у Грека:

– Командир, а ты что думаешь?

– Как будто бы самка. Рыжеватая полоса по пластинам на хребте. И на боках подпалины. Самцы, они одноцветные. И куда крупнее. Хотя полностью не уверен. У молоди тоже бывают и полосы на спине, и подпалины на боках.

Сам я не увидел на теле гвайзела ни полос, ни подпалин. Запомнилась только огромная оскаленная пасть, полная темных, почти черных клыков, в которую я и старался угодить. И еще смрад из ее пасти, хотя разделяло нас несколько метров. И если это самка, то какие же тогда самцы?!

– А что, это так важно? Самка или самец? – наконец-то подал голос и я.

– Очень! Я бы даже сказал – жизненно важно. Проф, у тебя лучше получится, объясни, – сказал Янис.

Тот отказываться не стал.

– Понимаешь, Игорь, у этих созданий непонятно чьего авторства – то ли Бога, то ли дьявола, то ли свихнувшейся в этом мире эволюции – между самцами и самками огромнейший дисбаланс. В пользу самцов. Мало того что самки производят потомство раз в несколько лет, причем всегда единственного детеныша, так еще и в большинстве случаев самца. И потому самки у них редкость. В том случае, если мы убили самку, да еще во время гона, ничего хорошего ждать не приходится. Если поблизости кружат самцы и они найдут ее мертвой, месть станет целью всего их дальнейшего существования. А память у них отличнейшая! Чтобы ты не сомневался, могу привести достаточное количество фактов мести гвайзелов. Но что самое плохое, если узнают о том, что мы убили самку, нас и среди людей ждет незавидная судьба. Изгоев, если быть точным.

– Это почему еще? Что, самки гвайзелов всем так дороги? – не смог удержаться я от того, чтобы не съязвить.

– Дело в другом. Кто и в каком поселении захочет держать у себя под боком бомбу замедленного действия? Которая в любой миг может взорваться?! Человека, по душу которого однажды заявится гвайзел, одиночка или, хуже того, целой компанией? Не через полгода, так через пять лет. Понимаешь, то, что мы смогли справиться с этой тварью, даже не удача – неимоверное везение! Джекпот в казино куда легче сорвать! Кстати, я больше чем уверен – мы застали ее врасплох, уж непонятно по какой причине. Иначе мы все там и остались бы.

Сразу было понятно: Слава не шутит. И не преувеличивает – все так и есть.