Андрей Красников - Наблюдатель [litres]

Доктор негодующе посопел, но возражений сразу придумать не смог. А затем нас аккуратно разделили вовремя вклинившиеся девушки. Должен отметить, что прикосновения Энн Кайзер изрядно взволновали мою душу, мигом заставив забыть про вредного собеседника.

Впрочем, я тут же поймал себя на мысли, что Лиза, держащаяся с другой стороны, сейчас вызывала у меня примерно такие же чувства. В конце концов, какая разница-то.

На судне ученых оказалось довольно скучно. Приборы, некоторые из которых оказались рассчитаны на ручное управление, какие-то анализаторы, стерильные камеры, отсеки для образцов, исследовательские роботы…

Доктор Григорьев, взявшийся было с энтузиазмом знакомить меня со своей вотчиной, неожиданно быстро сник – сказался сокрушительный напор выпитого коньяка. Его помощница, чувствовавшая себя заметно лучше, зачем-то погрозила нам с Энн пальцем, состроила строгое лицо, а потом отправилась укладывать утомленного ученого спать.

Этот момент показался мне идеальным для того, чтобы пригласить аспирантку осмотреть уже мои владения. Та на некоторое время задумалась, слегка пошатываясь и пребывая в явной нерешительности, но тут я вспомнил про валяющийся у меня в каюте камень из другой галактики – и это стало решающим фактором.

Впрочем, без помощи Лизы мы ко мне на корабль, наверное, все равно не добрались бы, банально заблудившись в паре коридоров.

– Спасибо тебе, – слегка заплетающимся языком поблагодарил я робота, помогающего нам подняться на борт. – Ты хорошая.

– Пожалуйста, Алан.

– Я тоже хорошая, – сообщила аспирантка, крепко держась за мою руку и рассматривая внутренности корабля. – А где камень?

– В моей комнате, пошли.

– Пошли.

Обломок скалы, переливающийся фиолетовыми оттенками, был подвергнут всестороннему изучению со стороны Энн. Пользуясь этим, я присел рядом и принялся осторожно исследовать уже ее собственные контуры.

Никто мне не препятствовал…

Следующее утро напомнило мне старые добрые курсантские времена. Хотелось пить, болела голова, рядом, закинув на меня ногу, мирно посапывала настоящая живая девушка.

– Умник, – тихо прошипел я. – Сделай нам несколько соков и пару литров минеральной воды.

– Конечно, кэп, – негромко ответил умный компьютер.

Энн что-то простонала и завозилась, устраиваясь поудобнее.

Похоже, меня ожидает довольно сложный и не всегда поддающийся логике момент – повторное, так сказать, знакомство после пьянки и проведенной вместе ночи. Разное бывает…

К кровати подплыла подставка, нагруженная напитками. Я осторожно снял с нее высокий стакан с прохладной минералкой и принялся пить. Господи, как хорошо…

– Мне тоже дай, – послышался сонный голос. – Сколько же мы вчера выпили…

– Немножко, милая, – я протянул проснувшейся девушке еще один стакан.

– Милая… Ну-ну…

Некоторое время Энн, усиленно моргая, поглощала жидкость. Затем отдала стакан мне и откинулась на подушку, прикрыв глаза.

– У тебя здесь ванная есть?

– Конечно, вон та дверь.

Совершенно меня не стесняясь, девушка с тяжким вздохом выползла из-под одеяла и как была голышом отправилась принимать душ. Я, решив, что это однозначно хороший знак, тоже выбрался из кровати. Немного постоял, рассматривая беспорядок, царящий в каюте, и жалея о том, что практически ничего не помню. Затем хмыкнул, постарался сделать приятное выражение лица и пошел в ванную вслед за своей гостьей.

Меня не выгнали. Ничего особенного, правда, между нами не произошло, несмотря на весь романтизм совместного душа. Мы просто помылись, затем закутались в найденные халаты и выбрались обратно в каюту – немного пришедшие в себя и окончательно проснувшиеся.

– Завтрак? – предложил я.

– Пожалуй, да, – согласилась Энн, задумчиво рассматривая свои трусики, валяющиеся рядом с кроватью. – И еще минералки.

– Умник, на тебя вся надежда, – попросил я. – Два завтрака и минералку. Много минералки.

– Есть, капитан.

– И я вот на это повелась? – с удивлением произнесла девушка, глядя на фиолетовый булыжник.

– Ну, нам вроде было хорошо вместе, – аккуратно заметил я.

– Да я не спорю, просто поражаюсь.

Завтрак, в этот раз принесенный Лизой, был съеден в молчании. Понятия не имею, о чем думала моя новая близкая знакомая, а вот я размышлял о том, как бы наши отношения не закончились на первой же встрече.

– Может, переедешь ко мне сюда? – ничего лучше мне придумать не удалось.

Энн на мгновение задумалась, но почти сразу же отрицательно мотнула головой:

– Извини, рановато как-то. Нет, ты нормальный и все такое. Но это уж слишком. Нам еще лететь и лететь, дальше видно будет.

В принципе, логично.

– Ну, я бы в любом случае был рад продолжить общение.

– Мы месяц минимум здесь бездельничать будем. Пообщаемся…

Проводив аспирантку к месту обитания ее научного руководителя и удостоившись острого и подозрительного взгляда от доктора Поповой, я отправился обратно, закрыл корабль и снова отправился спать.

Думаю, Энн поступила таким же образом.

Линкор продолжал ломиться сквозь пространство, с каждым днем все увеличивая свою скорость относительно звезды Барнарда. Где-то неподалеку точно так же мчались два эсминца сопровождения. Как я понял, в их задачу входило сопровождение нас исключительно до границ аномалии. Дальше мы должны были отправиться через появившийся проход, а они – остаться в системе и обеспечивать контроль над сектором.

Несмотря на тихое неодобрение помощницы Григорьева, мы с Энн за прошедшие дни все же оказались еще пару раз в одной кровати.

После второго такого события девушка заметила, что не против подумать и о переезде, а ее коллега поймала меня в безлюдном переходе и пообещала лишить самого ценного в том случае, если я посмею обидеть аспирантку Кайзер. Пришлось клясться и божиться, что ничего подобного у меня и в мыслях не было.

Сам же я неожиданно для себя начал вести жизнь, о которой совсем недавно не мог и помечтать. Настоящие отношения, настоящее общение с обычными нормальными людьми…

Некоторое время, правда, я побаивался спугнуть нежданную радость и старался не вступать ни с кем в разговоры без особой нужды, дабы не показать свою отсталость в самых обычных бытовых вещах. Но постепенно все же начал чувствовать себя гораздо более уверенно, понимая, что окружающие действительно относятся ко мне хорошо.

Может быть, для ученых было просто в порядке вещей сталкиваться с невольной глупостью окружающих. Склад ума такой или просто привычка. Как бы то ни было, я ощущал, что все больше вживаюсь в коллектив из современных живых людей, и всячески старался прогрессировать в этом.

Насколько мало, оказывается, нужно обычному среднестатистическому наблюдателю для счастья.