Павел Корнев - Ренегат [с илл.]

Справиться с замком у Герды вышло минут за пять; дверь тихо скрипнула петлями, и мы пробрались в дом. Обыск начали со второго этажа и первым делом проверили спальню и будуар сеньориты Розен.

— Ищите тайники! — потребовал я. — Все книги, любые записи показывайте мне.

Главную ставку я делал на спальню, но там ничего интересного не обнаружилось. Герда лишь развела руками, не сумев отыскать тайников, и пришлось идти в будуар.

Пока я осматривал ящики стола, Ланзо полез в сундук и двумя пальцами выудил из него полупрозрачную шелковую сорочку с кружевными оборками.

— Эй, Герда! Не хочешь в такой перед стариком покрасоваться?

Воровка только фыркнула; смуглые щеки покраснели то ли от смущения, то ли от злости.

— И трусики батистовые! — продолжил развлекаться Угорь.

Пришлось его одернуть:

— Завязывай, Ланзо! Времени в обрез!

Убравшись из будуара несолоно хлебавши, мы занялись комнатами компаньонок, затем проверили клетушку служанки и спустились на первый этаж. Книги обнаружились в просторном зале с выходившим на юг окном, только вот это были совсем не те книги, которые могли меня заинтересовать. Несколько поэм, исторические трактаты, работы по введению в тайные искусства. Собрать подобную коллекцию было делом недешевым, но при наличии тугого кошелька любой мог приобрести эти тома в первой попавшейся книжной лавке.

Я отправил помощников проверять остальные комнаты, а сам ради успокоения совести начал шуршать листами, рассчитывая отыскать заложенные меж страниц заметки, но впустую. Никаким уловом мне похвастаться не удалось, зато удача улыбнулась Герде. Одна из деревянных панелей скрывала за собой железную дверцу сейфа.

— Справишься? — спросил я, разглядев затейливую замочную скважину.

Воровка пожала плечами и начала подбирать отмычки.

— Не стой столбом! — шикнул я на заинтригованного находкой Угря. — Проверь подвал!

Сам прошелся по оставшимся комнатам, вновь без толку. Задержался разве что у охранника. Одна из стен там оказалась завешана оружием; на вбитых в стену крюках в окружении кинжалов покоились две шпаги, рапира, палаш и даже столь любимый медланскими наемниками кошкодер. Я оценил собрание и дал себе зарок держаться от вспыльчивого усача подальше.

— Тру-ту-ту! — протрубил у меня за спиной Ланзо. — Ганс бы тут слюной изошел!

— Не дразни его, — попросил я, радуясь про себя, что Типун остался на улице, иначе выводить его отсюда пришлось бы под прицелом пистоля.

Герда провозилась с замком никак не менее получаса, этого времени нам почти хватило для проверки всего первого этажа.

— Готово, магистр! — окликнула она меня, и тут же прибежал Ланзо.

Я распахнул дверцу и не удержался от разочарованного вздоха. Внутри лежали кожаный мешочек, стопка крест-накрест перетянутых тесьмой бумаг и шкатулка, слишком маленькая, чтобы вместить книгу. Впрочем, там вполне могли поместиться вырванные из сшива листы пергамента…

Именно эти соображения и заставили меня начать с изукрашенного эмалью, вставками горного хрусталя и позолотой ларца, но тот оказался заперт. Замочная скважина отсутствовала, дело было в каком-то хитром секрете.

— Забираем? — предложил Угорь.

— Позвольте, — попросила Герда.

Я отдал шкатулку воровке и наскоро просмотрел бумаги. Те, как и подозревал, оказались документами сеньориты Розен и ее перепиской с родней, невесть для чего упрятанной в сейф. А вот кошель порадовал; в нем обнаружились новенькие гульдены.

— Так вот кто у нас сорит золотишком! — усмехнулся я, ссыпая монеты обратно. Услышал тяжкий вздох за спиной и добавил: — Десяток гульденов — не та сумма, ради которой стоит рисковать головой, ведь так?

— Ваша правда, сеньор обер-фейерверкер… — нехотя согласился со мной Ланзо Хофф. — Оно того не стоит…

Раздался металлический щелчок, заиграла веселенькая мелодия, и крышка зажатой в руках Герды шкатулки начала медленно приоткрываться. Внутри на синем бархате лежали усыпанные изумрудами броши, жемчужные бусы, бриллиантовое колье, серьги с сапфирами и рубинами и прочие милые женским сердцам вещицы, стоившие неприлично, если не сказать — запредельно дорого.

— Ангелы небесные! — выдохнул я, не сдержавшись.

— Тру-ту-ту… — вторя мне, протрубил Угорь.

Я повернулся к подручному и предупредил:

— Папенька хозяйки — человек влиятельный и жесткий. Я не смогу остановить тебя, если решишь сунуть голову в петлю, прошу только об одном: повремени до завершения дела. Местные скупщики в любом случае хорошей цены не дадут, так стоит ли рисковать моим расположением?

Ланзо какое-то время раздумывал над этими словами, затем поднялся на ноги и отошел от сейфа.

— Вы сегодня просто сыплете непреложными истинами, — скривился он и хотел было сплюнуть под ноги, но вовремя опомнился и делать этого не стал. — Не волнуйтесь, я не настолько азартен. В голодный год радуешься и синице в руке, все верно.

Фрейлейн Герда потянулась опустить крышку, но я перехватил ее запястье и произнес:

— Оно того не стоит.

Воровка злобно глянула на меня, и ее слишком живые для столь невыразительного лица черные глазищи яростно сверкнули. Пришлось усилить хватку.

— Сказал: не стоит!

Пальцы Герды дрогнули, золотое кольцо с крупным бриллиантом, окруженным листиками-изумрудами, упало туда, где ему и полагалось быть.

— Недурственный выбор! — хохотнул Ланзо.

Я собственноручно закрыл ларец, убрал его в сейф и неотрывно наблюдал за воровкой, пока та запирала замок. Дальше мы сосредоточились на поисках тайников, но очень скоро на улице послышался условный свист.

— Уходим! — скомандовал я и поспешил к задней двери.

В доме делать было уже нечего. Если сеньорита Розен и забрала книги из квартиры бакалавра, то либо хранила их где-то в другом месте, либо умудрилась обустроить тайник столь искусно, что нам его не найти, не перебрав по кирпичику весь особняк.

Завтракали, а точнее, уже обедали лапшой и тушенной в пиве свининой. Хорхе подобных блюд не жаловал, поэтому ограничился яичницей и вареными овощами. Фрейлейн Герда с кислым видом последовала его примеру.

— Вот оно, истинное самопожертвование любви, — заметил Ланзо Хофф, когда мы остались за столом одни. — Без старика она свинину трескает так, что за ушами трещит.

— Голодное детство, — пожал я плечами и спросил: — Ты где апельсин взял?

Угорь вытер лоснящиеся от жира губы и посмотрел на меня с нескрываемым интересом, но не дождался пояснений и соизволил ответить:

— На городском рынке. Вторая лавка с правой стороны, если идти от университета. Удовольствие не из дешевых, пять крейцеров за штучку.

— Только не говори, что ты за него заплатил.