Павел Корнев - Ренегат [с илл.]

Эгон замер у барьера, ствол пистоля пошел вниз, мигнул темный зев дула.

«Убей! Стреляй! Давай!» — Мои мысли пришпорили противника, и выстрел грянул слишком рано. Пуля прогудела над головой, ударила о церковную стену, комком мятого свинца отлетела в траву.

С облегчением переведя дух, я выждал, пока развеется дым, и без всякой спешки прицелился. Промаха не будет: меня с противником крепко-накрепко связала незримая эфирная нить. Но нужна ли мне эта смерть?

Ствол на миг замер, затем ушел ниже.

«Хорошо бы в ногу», — подумал я, потянув спусковой крючок.

Полыхнул затравочный заряд, плюнул огнем пистоль. На миг все вокруг затянули клубы дыма, и сразу кто-то взвыл. Я проскочил через серую пелену и увидел, что Эгон валяется на траве, а к нему несутся секунданты и медики.

Лорелей Розен развернулась, гордо вскинула голову и поспешила к стоявшей неподалеку карете. Я поднял оброненный усачом пистоль и отступил, не желая мешать медикам. Пуля угодила в бедро, и жизни раненого ничего не угрожало, но пока не было ясности, удастся спасти ногу или же ее придется отнять.

Ну и плевать. Я убрал пистоли в футляр, взял плащ, нахлобучил на голову шляпу. Ситуация окончательно запуталась, и мне это нисколько не нравилось.

Развеселые школяры гурьбой повалили в какой-то кабак и потащили с собой моих секундантов, а я на одной из улочек смог улизнуть от них и затеряться в лабиринте проходов, узеньких и темных. Немного поплутал по непонятным задворкам, нырнул в какую-то арку и неожиданно даже для самого себя очутился на улице, ведущей прямиком к главному корпусу университета. Туда и отправился.

Для начала заглянул в библиотеку, и на этот раз Эльза оказалась на месте.

— Ты?! — возмутилась она при моем появлении и даже выскочила из-за стола. — И тебе еще хватает наглости являться сюда?!

Столь неожиданная реакция обескуражила. Я вытянул руку, Эльза отпрянула к стене:

— Не прикасайся ко мне!

В кабинете витал дух выдержанного виноградного бренди, но едва ли все можно было списать только лишь на пьяную истерику.

— Эльза, какая муха тебя укусила?!

— О чем ты только думал? Как ты мог со мной так поступить?!

Я вздохнул и спросил:

— И как я с тобой поступил?

— Ты из Вселенской комиссии! Магистр-расследующий!

Мне словно под дых врезали. Дыхание натуральным образом перехватило, и все, что я сумел выдавить из себя, это:

— С чего ты взяла?

— Да все уже знают! Болтают на каждом углу! Хочешь сказать, это вранье?

Я поморщился:

— Хотел бы — сказал.

— Подлец! — Эльза достала из буфета бутылку бренди и принялась наполнять бокал, нервно звякая горлышком о его край. — Если узнают, что мы были с тобой… Если узнают, что я была с одним из вас… Ты не понимаешь, да? Меня выкинут на улицу! Это вопрос доверия! А ты… ты… — Заведующая библиотекой приложилась к бокалу, шумно выдохнула и отвернулась к окну. — Уходи, Филипп, — попросила она. — Прошу тебя, уходи.

Как ни прискорбно было это признавать, но опасения Эльзы имели под собой все основания. Пусть Вселенская комиссия и стояла на страже интересов научного сообщества, ни лекторы, ни школяры отнюдь не питали к нам нежных чувств. Нас ненавидели и боялись. Да и как иначе относиться к занесенному над головой мечу?

Я отступил к двери и обернулся:

— Последний вопрос. Ты кому-нибудь говорила об ангельской печати у меня на спине?

— Издеваешься?! Может, сразу признаться, что отдалась тебе?!

И в самом деле — при каких еще обстоятельствах Эльза могла увидеть меня обнаженным?

Я шумно выдохнул и поспешил в ректорат. В душе царил полнейший раздрай. Эльза знала лишь о печати, а никак не о моей работе на Вселенскую комиссию. Об этом поставили в известность только ректора и декана. Хм, декана…

Клос Келер выражал недовольство моим присутствием в университете и когда-то был любовником Эльзы. Быть может, они не расстались? Отношения в ученой среде порой столь… причудливы и запутанны. Неужто декан решил от меня избавиться? Дуэль результатов не принесла, и тут же пошел гулять новый слух. Занятно…

Толчком распахнув дверь приемной, я проскочил мимо обомлевшего секретаря и без стука прошел в кабинет канцлера. Здесь тоже пахло дорогим бренди, его тонкий аромат не смогла перебить даже пропитавшая мою одежду вонь пороховой гари.

— Он должен немедленно покинуть университет! — выкрикнул декан Келер, обернулся на стук двери и скривился. — Вы!

— Так понимаю, здесь обсуждают мою скромную персону? — с показным безразличием усмехнулся я, кинул саквояж на пол, без спешки избавился от плаща и шляпы.

Канцлер задумчиво посмотрел на откупоренную бутылку бренди и кивнул:

— Вас, магистр. Мы действительно обсуждали именно вас.

Клос Келер нацелил на меня мясистый палец и с ненавистью произнес:

— От вас одни проблемы! Вы подвергли опасности жизни учащихся! В давке пострадала дюжина человек! Двое лежат в лазарете у медиков! Не сомневайтесь, об этой выходке будет доложено куда следует!

— Неучи, — фыркнул я, без приглашения опускаясь на стул. — Полсотни человек не смогли заблокировать шутиху! Из этой полусотни как минимум две трети оказались неспособны выставить примитивный щит. Ринулись к выходу, как стадо баранов! Такое в моей практике впервые, знаете ли.

— Впервые? — разинул рот Келер. — Так это не первый…

— И не сомневайтесь, декан, — продолжил я, — о результатах моего эксперимента и в самом деле будет доложено в соответствующую инстанцию. Не уверен, правда, что вы сохраните по итогам разбирательства лицензию.

— Сеньоры! — примирительно поднял руки канцлер. — Прошу вас, успокойтесь! И, магистр, войдите в наше положение — в свете открывшихся обстоятельств вы в любом случае не можете больше продолжать преподавательскую деятельность.

— Каких именно обстоятельств?

— Вы не способны колдовать! — выпалил декан Келер. — Теперь об этом знает последний уборщик! Школяры поднимут бунт, если только увидят вас в аудитории!

— Ну, это еще полбеды, — поморщился я. — Подскажите лучше, кто проболтался о моей принадлежности к Вселенской комиссии?

Канцлер и декан недоуменно переглянулись.

— О чем вы? — в голос спросили они.

— Мое инкогнито раскрыто! Вот о чем! — рявкнул я. — Едва ли такие новости приведут его преосвященство в восторг!

— Первый раз слышу! Мы не имеем к этому никакого отношения! — отрезал канцлер и выразительно посмотрел на декана: — Так ведь, Клос?

— Разумеется! — воскликнул тот. — Я нахожу большой ошибкой ваше присутствие здесь, магистр, но никогда бы не сделал ничего во вред следствию!

— Ну конечно… — с лицемерным пониманием вздохнул я, и в этот момент за моей спиной с шумом распахнулась дверь.