Владислав Выставной - Метро 2035: Крыша мира [litres]

Змей сразу почувствовал себя неуютно. Парадокс, но даже в тюряге, к которой не питал симпатии, он ощущал себя естественнее и свободнее. Здесь же все было ему совершенно чуждо и даже враждебно. Хуже всего – он понятия не имел, как себя здесь вести и что делать, чтобы не оказаться в проигрыше. В итоге решил плюнуть на все и просто плыть по течению. По крайней мере, он все еще жив, и это в какой-то мере благодаря людям Директории. Еще один парадокс, с которым придется мириться.

Пока его вели по длинному коридору с бесконечными рядами безликих дверей, он был уверен, что его путь окончится таким же огромным кабинетом с длинным столом, приемной и строгой секретаршей. Тут он немного ошибся, так как его привели к такой же невзрачной пронумерованной двери, за которой оказался небольшой кабинет с круглым столом; вокруг него сгрудилось несколько людей в штатском и столько же в форме. Здесь что-то шумно обсуждали, не стесняясь переходить на резкости, стучали кулаками и двигали по столу ворохи карт и схем. Но все мгновенно смолкли, едва вошел посредник со своим вооруженным сопровождением. Настороженно смотрели на него, словно не человек это, а привидение.

– Работайте, работайте, – с порога заявил себя Змей. – Можете не вставать.

Присутствующие несколько оторопели от такой наглости, и только седой, крепкий мужчина в черном костюме, сидевший во главе стола, довольно рассмеялся.

– Это еще что за клоун? – хмуро поинтересовался долговязый тип в офицерской форме цвета хаки.

– О, это довольно интересный человек, – сказал седой, делая знак конвоирам. – В начале совещания я говорил о нем.

Змея аккуратно взяли под плечи, переместили в дальний угол и усадили на стул, с которого он не мог видеть разложенные на столе документы, зато был прекрасно виден присутствующим.

– Лейтенант, зачитайте выдержку из дела, – приказал седой.

Из-за его спины появился высокий подтянутый молодой человек в той же форме, что и конвоиры. В руках у него была довольно пухлая папка, что сразу же вызвало интерес Змея. Неужто столько материалов – по его скромной персоне?

– «Статист номер сто двадцать пять двести четырнадцать, неформальное имя: Змей. Гражданский, общественно не охвачен, подозревается в совершении преступлений по списку. Неформальная функция: посредничество между криминальными группировками. Авторитетен в преступной среде. Владеет боевыми навыками среднего уровня. Интеллектуальные способности: выше среднего. Ключевой навык: способность к убеждению, прирожденный переговорщик. Опасен».

– Я что-то про интеллектуальные способности не понял, – подал голос Змей. – Что значит «выше среднего»? Это насколько выше?

– Судя по всему, ненамного, – заметил полноватый плешивый офицер с лицом гипертоника. Скептически разглядывая Змея, промокнул потный лоб платком. – Я не понимаю, чем он нам может помочь.

– А я согласен с начальником, – Змей кивнул на плешивого. – Я птица невысокого полета, вон, и мозги средние, и вообще вам не ровня. Не думаю, что смогу вам помочь.

– А ты не торопись с выводами, – остановил его седой, теперь уже без улыбки.

Поднялся со своего места, неторопливо обошел участников совещания и встал напротив Змея, разглядывая его сверху вниз. Посредник с трудом подавил желание встать. Видимо, уловив его порыв, один из конвоиров положил ему на плечо тяжелую руку.

Скосившись на эту ладонь, Змей демонстративно сбросил ее, уже приготовившись к драке. По давней привычке он не мог позволить по отношению к себе ни снисходительности, ни превосходства. Посредника можно сбить с ног, убить, но запугать нельзя. Так было в его мире, оставшемся на нижних уровнях, с их непрекращающейся борьбой за существование. А если подумать – то с жалкой мышиной возней. Это он понял, встретившись взглядами с седым. И осознал: его гонор сейчас неуместен и жалок. Просто потому, что этим людям с верхних уровней плевать и на него, и на тех, перед кем он должен не терять лица. А этот седой, поначалу показавшийся добродушным и мягким, вдруг обрел ледяную холодность, и даже черты лица его стали резче.

– Ты, видимо, еще не понял своего положения, – спокойно сказал седой. – То, что ты сидишь тут с самодовольным видом, – всего лишь случайность и моя добрая воля. Ты просто живой, ухмыляющийся труп, и если я в тебе разочаруюсь, то станешь трупом вполне полноценным. Поэтому ты сейчас захлопнешь пасть и выслушаешь все, что я собираюсь сказать, не тратя моего времени на бессмысленные реплики.

– Окей, валяйте. Как вас там…

– Можешь звать меня Полковник.

– Нормальное погоняло, Полковник. – Змей постарался принять самую расслабленную и развязную позу, на какую был способен. На неудобном офисном стуле под сверлящими взглядами получилось не слишком убедительно.

– Договорились, Змей, – терпеливо отозвался Полковник. – Итак, ты у нас – так называемый посредник. Раньше твое занятие называли «решала», но это не суть важно. Важно то, что ты вертишься в кругах, о которых у нас довольно ограниченная информация.

– Кстати, хотел спросить: вы – это кто? – невинно поинтересовался Змей.

Присутствующие переглянулись. Плешивый гипертоник снова налился кровью, и Змей стал немного переживать за его жизнь. Седой Полковник же едва заметно улыбнулся, ответил спокойно:

– Мы – это объединенные силовые ведомства Директории. Иммунная система Карфагена, если угодно.

– Звучит красиво. Вы – иммунная система для борьбы со всяким дерьмом. Дерьмо – это, наверное, я. А вы, значит, это дерьмо жрете. Круто.

– Образ неаппетитный, но пусть так, – невозмутимо согласился Полковник. – Знаешь, что происходит, когда иммунная система перестает распознавать угрозу в обычном дерьме, как ты сочно выразился?

– Остается голодной?

Кто-то за столом нервно хихикнул. Седой даже глазом не моргнул. Продолжил:

– Проблема в том, что система не успеет умереть с голоду. Ее сожрет болезнь, которую она не смогла распознать. Вместе со всем организмом, включая его собственное дерьмо.

– А вот теперь звучит не очень. И где я в этой вонючей схеме?

– Ты тот, кто видит все это дерьмо изнутри. Кто разбирается в сортах дерьма, может разложить его по цвету, запаху и вкусу, распихать по колбочкам и полочкам, аккуратно подписав карандашиком, что и где. В нашей картине мира ты – просто профессор дерьма.

– Спасибо за «профессора», – скромно сказал Змей.

– Не стоит благодарности. Лучше направь свои способности на благо общества. Собственно, в этом и заключается твоя задача.

– Я, наверно, туповатый профессор. Потому что до сих пор не понял…

– Согласен. Давай прямо, без эпитетов и гипербол. Может, ты заметил – в Карфагене стало неспокойно. Обрушения в дальних штольнях и на Глубоком горизонте, как следствие – наплыв беженцев в центральные сектора. Но главное – черная вода. Ты знаешь, что это такое?